Наконец, пришли они к озеру Иврин и узрели с грустьюразрушения, причиненные здесь драконом Глаурунгом; когда же смотрели они наразор, то увидели вдруг человека, что спешил на Север; был он высок, одет вчерное и опоясан черным мечом. Однако они не знали ни кто он, ни чтоприключилось на юге; человек миновал их, и они не окликнули его.

И вот, ведомые силой, что даровал им Ульмо, пришли они кпотаенным вратам Гондолина и, пройдя подземным ходом, достигли внутренних врати были там взяты стражей. Затем их привели в огромную расселину Орфальк Эхор,прегражденную семью вратами, и там предстали они пред Эктелионом, ВладыкойИсточников, стражем главных врат, что венчали горную тропу; и там Туор сбросилсвой плащ, и доспехи из Виниамара подтвердили, что он истинно послан Ульмо.Затем Туор взглянул на прекрасную долину Тумладэн, изумрудом мерцавшую средисомкнувшихся гор; и узрел он вдали, на скалистой вершине Амон Гварэфа ГондолинВеликий, град семи имен, чей блеск и слава воспеты всеми эльфами Внешнихземель. По велению Эктелиона на привратных башнях затрубили трубы, и эхоотозвалось в горах; и издалека ясно прозвучал ответный голос труб с белоснежныхстен, что окрасила алым цветом поднявшаяся над равниной заря.

И было так, что сын Хуора пересек Тумладэн и пришел к вратамГондолина; он был проведен по широким ступенчатым улицам города и приведен кКоролевской Башне, и узрел там изображения Древ Валинора. Затем Туор предсталперед Тургоном, сыном Финголфина, верховным королем нолдоров, и по правую рукуот короля стоял сын его сестры Маэглин, по левую же руку сидела дочь Тургона,Идриль Целебриндал; и все, кто внимал Туору, не верили, что это и вправдуСмертный, ибо устами его в этот час вещал Ульмо, Владыка Вод. Он предостерегТургона, что Жребий Мандоса близок к свершению, и недалек тот час, когда сгинетвсе, сотворенное нолдорами; и велел ему покинуть возведенный им прекрасный имощный город и по Сириону спуститься к Морю.

Долго размышлял Тургон над советами Ульмо, и на память емупришли слова, сказанные некогда в Виниамаре: "Не люби слишком сильнотворения рук твоих и замыслы души твоей; и помни, что истинная надежда нолдоровлежит на западе и придет из-за Моря." Но гордыня Тургона стала велика, аГондолин — прекрасен, как Тирион Эльфийский; и все еще верил Тургон в потаеннуюи неодолимую мощь Гондолина, пусть бы даже валар отрицал это; к тому же послеНирнаэф Арноэдиад жители города не желали более ни разделять злосчастья прочихэльфов и людей, ни, тем более, через ужасы и опасности возвращаться на запад.Сокрытые средь своих непроходимых и зачарованных гор, они не принимали никого,пусть даже он бежал, преследуемый ненавистью Моргота. Вести из внешних земельдоходили до них слабыми отголосками и мало их трогали. Соглядатаи Морготатщетно искали их, и место их обитания было лишь слухом, тайной, которую никтоне мог разгадать. Маэглин на королевских советах всегда возражал Туору, и словаего были тем более вески, что звучали в лад с мыслями Тургона; и в конце концовТургон презрел веление Ульмо и отказался следовать его совету. Однако впредостережении валара услыхал он вновь слова, прозвучавшие много лет назад,перед уходом нолдоров, на берегах Арамана; и страх предательства пробудился в сердцеТургона. А потому в те дни был завален самый ход к тайным вратам в ОкружныхГорах. И с тех пор никто, пока стоял Гондолин, по военному ли, мирному ли делу,не выходил из того града. Торондор, Владыка Орлов, принес вести о паденииНаргофронда, а потом о гибели Тингола и его наследника Диора, и о разоренииДориафа; но Тургон замкнул свой слух для горестных вестей извне и объявил, чтоникогда не выйдет в бой под знаменами кого-либо из сыновей Феанора; народу жесвоему он навеки запретил переходить горы.

И Туор остался в Гондолине, ибо был пленен его красотой иблеском, равно как и мудростью его жителей; стал он крепок статью и умом, иглубоко искушен в познаньях эльфов-изгоев. И сердце Идриль было отдано ему, аего — ей; тайная же ненависть Маэглина все росла, ибо ничего так не желал он,как обладать Идриль, единственной наследницей владыки Гондолина. Однако, таквысоко стоял Туор в милости короля, что, когда он прожил в Гондолине семь лет,Тургон не отказал ему даже в руке своей дочери; ибо, хоть и внял король велениюУльмо, но провидел, что судьба нолдоров связана с посланцем валара; не забыл онтакже слов, сказанных Хуором перед тем, как войско Гондолина отступило с поляБитвы Бессчетных Слез.

Был устроен великий и радостный пир, ибо Туор завоевалсердца всех, кроме Маэглина и его тайных приверженцев; и так был заключенвторой союз Людей и Эльфов.

Весною следующего года в Гондолине родился Эарендиль Эльфид,сын Туора и Идриль Целебриндал; было это на пятьсот третий год прихода нолдоровв Средиземье. Необыкновенной красотой отличался Эарендиль, лик его словно сиялнеземным светом; сочетались в нем краса и мудрость эльдаров и сила и мужестволюдей древности; и так же, как у Туора, отца его, слух и душу Эарендилсянаполнял голос Моря.

Тогда дни Гондолина текли еще в мире и радости; и никто незнал, что край, где лежало Потаенное Королевство, был обнаружен Морготом, когдаХурин, стоя у пустынного подножья Окружных Гор и, не находя пути, в отчаяниивоззвал к Тургону. Потому мысль Моргота неустанно обращалась к гористому краюмежду Анахом и верховьями Сириона, где никогда не бывали его прислужники; и досих пор еще ни один соглядатай и ни одна Морготова тварь не пробрались туда,ибо орлы не дремали, и Моргот поневоле медлил с исполнением своих замыслов.Однако Идриль Целебриндал была мудра и прозорлива, и сердце ее полнилосьтревогой, и предчувствие, словно туча, затмевало ее душу. И велела она тогдаподготовить тайный ход, что вел бы из города под землю и выводил на равнинудалеко за стены, к северу от Амон Гварэфа; и устроила она так, что никто почтине знал об этом деле, так что ни один слух не достиг ушей Маэглина.

В то время, когда Эарендиль был еще юн, Маэглин как-топропал. Ибо он, как уже было сказано, любил превыше всех ремесел горное дело идобычу металлов; он предводительствовал эльфами, которые трудились в дальнихгорах, отыскивая металлы, чтоб ковать все, что нужно для войны и мира. ОднакоМаэглин часто с небольшой свитой выходил за кольцо гор, и король не ведал, чтоего запрет нарушен; и вышло так, как хотела судьба — Маэглин был схвачен оркамии доставлен в Ангбанд. Не был Маэглин ни слаб, ни труслив, но пытки, которымиему грозили, сломили его дух, и он купил себе жизнь и свободу, открыв Морготу,где находится Гондолин и откуда можно напасть на него. Истинно велика быларадость Моргота, и он посулил Маэглину, что сделает его владыкой Гондолина исвоим вассалом, и отдаст ему Идриль Целебриндал, когда город будет взят: и,воистину, желание обладать Идриль и ненависть к Туору тем легче привелиМаэглина к предательству, постыднее которого не случалось в Древние Дни.Моргот, однако, отослал его назад, в Гондолин, чтоб никто не заподозрилпредательства и чтобы Маэглин, когда настанет урочный час, помог нападениюизнутри; так и жил он в чертогах короля, с улыбкой на лице и злобой в сердце, атьма между тем все более сгущалась в душе Идриль.