Ягун сосредоточился. Тут все решали мгновения. От Гуллис-дуллисполагалось применить Цап-царапс, но Ягун был малый не промах. Он знал, чтомысленно Омлет уже изменил заклинание или изменит его в последний миг. И тогданужно будет определить один из двух оставшихся отводов: Леос-зафиндилеослибо Щупс-курощупс.

Держа в поле зрения летящий к нему мяч, Ягун скользнул кОмлету в сознание. Тот, сам явно телепат, ухмыльнулся и умело заблокировался,однако Ягун невероятным усилием сумел протиснуться сквозь блок и поймать дажене саму мысль, а ее обрывок «…апус».

– Щупс-курощупс! – крикнул Ягун, сообразив, что заклинаниена мяч изменено на «Фигус-зацапус».

Мяч послушно скользнул ему в руку. Омлет перестал улыбаться.

– Труллис-запуллис! – громко сказал Ягун, отсылая мячобратно Омлету.

Омлет поспешно попытался проникнуть ему в сознание, но Ягунбыл надежно заблокирован. Принц задергался. Он раз за разом атаковал сознаниеЯгуна, но тот вместо своих мыслей подсовывал ему привязчивый стишок:

Раз, два, три, четыре, пять —

Вышел зайчик погулять!

Омлет, не знавший русского языка, испугался, решив, чтоимеет дело с опасной обрядовой магией. Кроме того, он был уверен, что Ягунсейчас изменяет заклинание, как это сделал он сам, но вот на какое из двух оставшихся?Гуллис-дуллис или Фигус-зацапус? Приходилось угадывать, доверяясь случаю.

– Цап-царапс! – паникуя, крикнул принц.

Обездвиживающий мяч толкнул его в грудь.

Слетев с метлы, Омлет с жалобным воплем понесся вниз. В егопечальных воловьих глазах было изумление. Как же это он опростоволосился?Глухой шлепок – и вот к Омлету уже сбегаются заботливые санитары.

– Вообще-то я ничего не менял. Не стоит видеть потаенныйсмысл там, где его нету! – назидательно пояснил Ягун другим невидимкам,провожая Омлета печальным взглядом.

Графин Калиостров грозно поднялся. Он собирался назначитькоманде Тибидохса штрафной, а Ягуна удалить с поля, но внезапно обнаружил, чтоу него исчез голос. Сколько он ни шевелил губами, из горла у него не вырвалосьни звука.

– Что-то я сегодня вредный! Вот думаю, не с пищеварением лиэто связано? – задумчиво закрывая коробочку, сказал Милюле ПоклепПоклепыч.

Милюля высунулась из бочки и ласково поцеловала завуча вухо. Она тоже болела за команду Тибидохса.

Ягун набрал высоту и вернулся к исполнению своихкомментаторских обязанностей.

Игра шла с переменным успехом. Таня атаковала Кенг-Кинга сперцовым мячом, но промахнулась и получила ожог руки. Ее едва не протаранилаКэрилин Курло, вынырнувшая откуда-то справа. У Кузи Тузикова загорелся веник,но пламя удалось сбить. Катя Лоткова строила глазки Пупперу, но тот былнастолько увлечен Таней и Гробыней, что ровным счетом ничего не замечал.Семь-Пень-Дыр наконец вновь был выпущен на поле и с большим рвением включился вборьбу за пламягасительный мяч, отвоевав его у Гулькинда-Носа.

– Семь-Пень-Дыр передает пас Кузе Тузикову! Отлично, простоотлично! Расстояние небольшое, кажется, он даже обходится без заклинания! Ночто это, куда подевался мяч? Тузиков ничего не понимает, и я тоже!.. Мамочкамоя бабуся! Снова этот Пуппер! Он распахивает плащ и демонстрирует всемпламягасительный мяч! Невероятно! Только что он был совсем в другомместе! – едва ли не со слезами закричал Баб-Ягун. – Спламягасительным мячом Пуппер несется к Гоярыну, ловко уворачиваясь от языковпламени! Неужели забросит?.. Нет, вы видите, что делает Пуппер? Невероятно! Онвнезапно меняет направление полета, снижается и прямо на лету галантно вручаетмяч Гробыне Склеповой!

– Снимай, снимай, все снимай! В таракана превращу, ежели чтоупустишь! – закричала Грызиана на оператора, трещащего своим «ВещимГлазом».

Стадион замер. Фаны Пуппера ахнули, едва не выронивперетяжку.

«ГУРИЙ, ТЫ ЧТО? ОБРАЗУМЬСЯ, ГУРИЙ!» – вспыхнуло на ней.

Гореанна от ревности схватилась за сглаздамат, но, недотянувшись до курка, без чувств рухнула на руки к заботливому Пруну. ШейхСпиря заскрежетал зубами и произнес несколько арабских слов с туманнымзначением. Катя Лоткова повисла на шее у Гоярына. Между тем Гробыня взяла уПуппера мяч и, свесившись с пылесоса, небрежно метнула его в сторонуКенг-Кинга, даже не потрудившись попасть ему в пасть.

– Это все, конечно, очень мило! Цветочки там, мячики! Вхозяйстве все пригодится! Но я бы предпочла узнать дату помолвки и номера твоихкредитных карт! – небрежно сказала Гробыня.

Пуппер смотрел на нее бараньими глазами. Склепова прикинула,что при равенстве любовных магий Гурий теперь будет больше любить ту, котораяокажется к нему ближе. Вскочив с ногами на пылесос, она приготовилась уже ктигриному прыжку на шею Пупперу, но слегка замешкалась и упустила момент.

К Гурию на коврах-самолетах уже мчались обеспокоенныемагнитезеры. Его сдернули с метлы, покрутили перед глазами шариком и,образумив, вновь усадили на метлу.

– Чистая работа! – восхитился Баб-Ягун. – Пупперприходит в себя! Он уже совсем другими, трезвыми глазами смотрит на Склепову,запахивается в свой плащик и мчится за мячами. Интересно, на сколько егохватит?.. Напоминаю, счет пока 2:0 в пользу невидимок!.. О, ситуация на полевновь накаляется! Пламягасительный мяч, столь любезно «подаренный» намПуппером, опять в игре… Его перехватывает Семь-Пень-Дыр. Идет на прорыв кКенг-Кингу… Неужели прорвется? Но нет! Пылесос Пня начинает чихать и снижаетскорость. Засор карбюратора или опять Кэрилин Курло? Я склоняюсь ко второмуобъяснению, тем более что сама Кэрилин отворачивается с подозрительнонеприкаянным видом. Бэд-Фэт-Рэт и Жульсон прижимают Пня к земле и гонят егопрямо на барьер. Пень, понимая, что сейчас лишится мяча, передает пас Лизе Зализиной…

Таня подула на обожженную руку и заставила себя забыть оболи. Похоже, следовало намазаться упырьей желчью погуще, но она никак не моглапривыкнуть к ее кошмарному запаху. Своей сегодняшней игрой она была поканедовольна. Игра не ладилась. Должно быть, из-за постоянных остановок, тосудейских, то вызванных странным поведением Пуппера.

К тому же внутренне Таня испытывала неловкость. Смущал еепотерянный вид Гурия Пуппера, перед которым она ощущала себе виноватой. Ну нестранная ли игра, когда играют все остальные, а двое лучших – она и Пуппер –пока держатся в стороне?