Юго-Западном направлении наступило всего лишь полуторасуточное «затишье перед бурей», взоры обеих Главных Ставок тотчас обратились к Московскому направлению. Переброска 9-й армии Моделя с Ржевско-Вяземского выступа на северный фас «Курской дуги» была замечена нашей разведкой. Войска Калининского и Западного фронтов перешли в преследование врага.

Утром 4 марта начался второй этап Харьковской оборонительной операции. Командующий Воронежским фронтом генерал-полковник Голиков доложил в Ставку, что севернее и южнее Харькова танковые соединения противника атакуют позиции 3-й танковой армии генерал-лейтенанта Рыбалко. К середине дня выяснилось, что южнее Сум позиции войск Центрального фронта генерал-полковника Рокоссовского атакованы ударными отрядами 2-й армии фельдмаршала фон Вейхса. Из предместий Опошни перешли в наступление на Грайворон войска оперативной группы «Кемпф».

Встретив упорное сопротивление юго-западнее Мерефы, фон Манштейн тут же изменил направление главного удара, перенеся его севернее, в стык 69-й и 3-й танковой армий. 6 марта 2-й танковый корпус СС основные усилия направил вдоль шоссе на Валки, а 48-й танковый корпус тем временем двинулся в обход Тарановки с севера. Здесь образовалась пятнадцатикилометровая зияющая брешь, прикрыть которую командарму 69-й Казакову было нечем. Обстановка в полосе обороны Воронежского фронта стремительно ухудшалась.

Чтобы выполнить директиву Ставки и остановить продвижение врага на рубеже Богодухов - Люботин - Змиев, командующий Воронежским фронтом перебросил три стрелковые дивизии из состава 40-й армии на защит у юго-западных подступов к Харькову. Однако мера эта оказалась и не достаточной, и запоздалой. Жаркий бой разгорелся 8 марта у поселка Соколово, в котором доблестно сражался 1-й отдельный чехословацкий батальон полковника Свободы. Но напор противника с каждым следующим днем нарастал. Изменить соотношение сил и ситуацию к лучшем у все не удавалось.

В ночь на 11 марта командующие Центральным и Воронежским фронтами Рокоссовский и Голиков получили строгую директиву Ста в ки:

«Выход южной группы противника севернее Харькова в район Казачья Лопань создает тяжелое положение для Воронежского фронта и имеет угрозу разрушения тылов всего Центрального фронта. Противник имеет намерения выйти в сторону Белгорода, прорваться к Курску и соединиться с орловской группой немецких войск для выхода в тыл Центральному фронту. Ставка решила выдвинуть танковую армию Катукова навстречу подымающемуся на север противнику с задачей совместно с 21-й армией разгромить южную группу противника и ликвидировать создавшуюся угрозу для Центрального и Воронежского фронтов.

Ставка приказывает:

1. Немедля выдвинуть 21-ю армию в сторону Курска, с тем, чтобы не позднее 13 марта армия южнее Курска перехватила магистральное шоссе и на чала ускоренное движение в сторону Обояни.

2. Оказать всяческое содействие танковой армии Катукова в деле выгрузки и быстрейшего продвижения вперед бок о бок с 21-й армией. Ставка доводит до вашего сведения, что как 21-я армия, так и танковая армия Катукова передаются с 13 марта сего года в подчинение командующему Воронежским фронтом.

И. Сталин. 11.3.1943 г.».

В этот день войска Воронежского фронта отошли на рубеж Краснополье - Богодухов - Липцы, но удержать и его не смогли. 12 марта 4-я танковая армия Гота прорвалась в район Харькова и завязала бои на его окраинах. Одновременно ударом на Чугуев противник охватывал город в клещи. К исходу 14 марта концентрические клещи врага сомкнулись юго-восточнее Харькова. Часть сил 3-й танковой армии оказалась в окружении. Командующий Воронежским фронтом генерал-полковник Голиков от дал приказ об оставлении города. Ставка напряженно искала решения по Юго-Западному направлению. Вечером 14 марта Сталин позвонил в штаб Северо-Западного фронта представителю Ставки Жукову:

- Как идут у вас дела, товарищ Жуков?

- Войска фронта остановились на Ловати, товарищ Сталин. Снег превратился в месиво, дороги растворились. Считаю, что наступление надо прекратить.

- Пожалуй, это верное предложение, товарищ Жуков. А как, по-вашему, будут развиваться события там дальше?

- Снимать войска с этого направления Гитлер не решится, товарищ Сталин. Я думаю, что летом противник еще попробует наступать на Ленинград.

- Ставка поручила командование Западным фронтом Соколовскому. Куда назначим бывшего командующего? - круто переменил тем у разговора Верховный.

Жуков знал, что деятельность командующего Западным фронтом Конева не вызывала восторгов в Ставке. Но и в конце февраля не было основательных предпосылок для его замены. И вот вопрос решен именно так.

- Конева надо назначить на Северо-Западный фронт, - сказал Жуков, - а Тимошенко направить представителем Ставки на юг, для координации действий Юго-Западного и Южного фронтов.

- Понятно, товарищ Жуков. Конев сейчас позвонит вам. Дайте ему необходимые указания по Северо - Западному фронту, а сами завтра вылетайте в Ставку.

Прибыв вечером 15 марта в Москву, Жуков всю ночь напролет провел в Кремле и в Генштабе, анализируя обстановку на Харьковском направлении. К исходу следующего дня спецпоезд доставил его в Курск.

В штабе фронта царили нервозность и смятение. Ни командующий фронтом Голиков, ни член Военного совета Хрущев не смогли внятно доложить о мерах по отражению возможного прорыва противника в район Курска.

Жуков позвонил Верховному, доложил:

- 21-я армия Чистякова выдвигается в район Белгорода, товарищ Сталин. Она прикроет Курск с юга. Промедление недопустимо. Прошу принять срочные меры для ускоренной переброски на Воронежский фронт 1-й танковой и 64-й армий генералов Катукова и Шумилова.

- Что будет с Белгородом? - голос Сталина выдавал его тревожное состояние. - Он будет защищен?

Жуков знал, что Верховный не воспринимает предположительных ответов и уверток. Он сказал:

- Защитить Белгород не удастся, товарищ Сталин. Помимо танкового кулака, наступающего из района Харькова, со стороны Борисовки на город надвигается армейский корпус Рауса. Белгород придется оставить, но дальше достигнутого рубежа враг уже не пройдет.

- Другие предложения у вас есть, товарищ Жуков?

У представителя Ставки они были:

- Центральный фронт, товарищ Сталин, должен перейти к обороне на рубеже Севск - Рыльск и активными действиями сковать на север ном фасе «Курской дуги» прибывающую из-под Вязьмы 9-ю армию Моделя.

- Вы советовались, товарищ Жуков, по этому вопросу с начальником Генштаба маршалом Василевским?

- С маршалом Василевским я встречаюсь завтра, товарищ Сталин, - ответил представитель Ставки.

Утром 17 марта маршал Жуков встретился с начальником Генштаба, и теперь они совместно анализировали возможное развитие обстановки на Курско-Белгородском направлении. Вот почему этот и два следующих дня самые значительные представители Ставки провели севернее Тамаровки, в непосредственной близости от передовой. 18 марта войска Воронежского фронта сдали врагу Белгород. Манштейн продолжал удерживать на Северском Донце боевую инициативу, и было ясно, что не остановится на достигнутом.

В докладе Верховному 19 марта Жуков заявил:

- Чтобы остановить продвижение противника из района Белгорода на Обоянь и Корочу, организована прочная оборона от Краснополья до Гостищева и далее по Северскому Донцу. Обоянское шоссе оседлала 52-я гвардейская