– Все приказы вашего высочества будут исполнены в точности, – заверил он.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Алестар, сам удивляясь, как легко и любезно у него это вышло – сквозь кровавую муть ярости перед глазами. – Думаю, можно возвращаться?

Он все же поплыл первым, пренебрегая этикетом, по которому вести гостя должен был хозяин. Ничего, посчитают надменностью. А вот встречаться с Корасилем взглядом пока не стоит, пожалуй. Отец всегда говорил, что глаза выдают все, о чем он думает, раньше языка.

Они выплыли в изогнутый коридор, и в тот момент, когда ход повернул, Алестар рванул жреца за плечо, притиснул к стене, навалившись сверху, и яростно прошипел:

– Ну, а теперь правду. Этот эликсир ее убьет? Кто приказал?

– Ваше высочество! – глаза жреца наполнились ужасом. – С чего вы…

– Слушайте, Корасиль, не играйте со мною, – улыбнулся Алестар, и от этой улыбки жрец попытался еще сильнее вжаться в стену. – Я сейчас поплыву к отцу и скажу, что вы мне проболтались. Это будет почти правда, вы сказали достаточно, чтоб я заподозрил неладное. И гнев королевского дома падет на вас с двух сторон – обещаю. А я куда злопамятнее отца. Говорите! Быстро и честно! Что будет с двуногой и кто это приказал?

– Ваш отец, – прошептал жрец, мучительно кривя рот и закатывая глаза. – Пощадите, ваше высочество! Я лишь выполнял…

– Что он приказал? – не повышая голоса, спросил Алестар, в точности копируя отцовский тон, которым он разговаривал с действительно провинившимися.

– Сварить эликсир, – покорно всхлипнул жрец. – Безопасный для вас. Поймите, мы не можем спасти обоих! Надо выбрать, обязательно! Кто-то из двоих непременно должен умереть, иначе ничего не выйдет.

– Понятно, – усмехнулся Алестар непослушными губами. – Вот что, Корасиль, забудьте, что вы мне наговорили. Вам ведь было велено молчать? Вот и молчите. Никто вас ни о чем не спросит, если сами не решите донести. Но тогда, обещаю – жизни вам в Акаланте не будет.

Отпустив покорно кивнувшего жреца, Алестар брезгливо сполоснул руки. Поплыл вперед, к выходу, оставив Корасиля позади бормотать что-то и клясться, что он никогда, ни за что… Покинув коридор, кивнул охранникам и, не останавливаясь, рванул дальше. Не хватало еще, чтоб кто-то из близнецов почуял неладное и бросился к отцу.

Мысли путались. Алестар молча взмыл в седло, с трудом сдержал злой удар лоура – зверь ни при чем – и пустил салту к дворцу.

Вот, значит, как отец решил спасти его от запечатления! Разорвать связь ценой жизни Джиад, чтобы Алестар запечатлел милую красавицу из Карианда. Королевской крови, прекрасно воспитанную, готовую быть покорной и любящей супругой! Ту, что непременно сделает его счастливым! Как мог отец – так?! Злость душила настолько, что Алестар пригнулся почти к самой спине салту, давясь комом в горле. На мгновение показалось даже, что он снова под гарнатой, только сознание не мутилось, а, напротив, просветлело. Джиад! Отец обещал отпустить ее с наградой! Хороша награда! Ну подумаешь – одна девушка пропадет в морских глубинах, ее и так на земле никто не ждет. За нее заплачено!

Алестар с силой втянул воду, не желая успокаиваться, пьянее от собственной ярости. Да, он и сам поступил – хуже трудно придумать. Но можно, оказывается! Потому, что он мучил жрицу-стража, но никогда бы не предал, не обрек на смерть так спокойно и подло. Что же делать?

Вдалеке уже показались башни дворца, но туда сейчас было нельзя. Слишком он зол, не удержится – кинется к отцу и все только испортит. Нельзя, ни в коем случае нельзя показать, что ему все известно.

Алестар заложил крутой поворот, снижаясь к улице. Там внизу, у лучшей оружейной лавки города, виднелись хорошо знакомая копна светлых волос и оседланный салту рядом.

– Эруви! – окликнул Алестар девушку, еще только спускаясь. – Чистой воды!

– Аль! – обернулась к нему девушка, просияв улыбкой. – Давно не виделись.

– С охоты, – кивнул Алестар, – а до этого еще дольше. Что-то присмотрела?

Он и сам не знал, что вдруг швырнуло его вниз, к той, кого он всегда считал просто славной девочкой, хоть и ловил порой тоскливые взгляды. Но Эрувейн была подругой и Кассии тоже, потому никогда не пыталась встать между ними, а потом, когда Кассии не стало, она оказалась чуть ли не единственной, кто не решил, что вот теперь, когда Алестар свободен, пришло время открыть охоту. Остальных будто краб за хвост прищемил – так они кинулись увиваться вокруг. И это было до того тошно, что Алестар напоказ все больше проводил времени с Эрувейн, по молчаливому уговору прикрываясь ею от хищниц вроде Миалары.

Теперь же все изменилось: Алестар сдуру связал себя с человеком, а Эрувейн… У нее ведь свадьба скоро. Алестар поискал в себе зависть или обиду, но понял: он действительно рад за Эруви. Уж если кто и заслужил счастье, то она.

– Да вот, подарок ищу, – снова ясно и счастливо улыбнулась Эрувейн. – Даголар любит оружие…

– На обручение? – уточнил Алестар, недоумевая. – Или на свадьбу?

Обручение у них вроде давно прошло, а на свадьбу принято обмениваться украшениями, но уж никак не оружием.

– Нет, – беспечно пожала плечами Эрувейн. – Просто так. Порадовать хочу. А ты…

Алестар почувствовал, как теплеют щеки. Его запечатленная если и возьмет подарок, то разве на сеть вместо грузила навязать. Или как с теми браслетами… Но ведь и не пытался! А теперь не о подарках думать надо, а как спасти.

– Я в храме был, – сказал Алестар, не желая врать. – Хорошая мысль, кстати, про подарок.

Он повернулся к прилавку, за которым седовласый оружейник терпеливо ждал, пока благородные покупатели наговорятся. Кинжалы, охотничьи ножи, наконечники для острог… Алестар рассеянно перебирал золотые и серебряные рукояти, клинки прекрасной ковки, украшенные драгоценными камнями ножны. Понравилось бы Джиад что-то из этого? Она теперь носит простой нож, полученный от близнецов…

– Эруви, – сказал Алестар, помолчав и сглотнув горечь, сегодня так и не желающую покидать его горло. – Ты счастлива?

– Ох, Аль, – отозвалась тоже через пару вздохов девушка, – я и не знала, что можно быть такой счастливой. Даголар, он такой…

Эрувейн замолчала, смущенно и мечтательно улыбнувшись, и показалось на миг, что лицо ее сияет изнутри тихим нежным светом, подобно озаренному рассветом морю.

– Хорошо, – от чистого сердца сказал Алестар. – Я рад, Эруви. Ему повезло с тобой.

– Разве тебе повезло меньше? – Эрувейн тряхнула копной светлых косичек, лукаво улыбнувшись, пока ее пальцы словно сами по себе гладили богатые, но изящные ножны, усыпанные бирюзой и жемчугом. – Я видела твою избранную, она замечательная.

– Да, – старательно улыбнулся Алестар. – Джиад хороша, правда?

– Не то слово! Немудрено, что ты влюбился, Аль. И я тоже очень, очень рада!

Оставив в покое ножны, Эрувейн положила ладонь на руку Алестара, заглядывая ему в глаза. И ни тени прежней стыдливой и безнадежной зависти к более удачливой сопернице не было больше в этом взгляде. Алестар молча возблагодарил Троих, что ни разу не поддался искушению уложить влюбленную тихоню и умницу Эруви на песок. Была ведь такая мысль, была… Сама же, мол, напрашивается! Как же хорошо, что не поддался! А так они расстанутся просто друзьями. И это чудесно, потому что теперь совершенно ясно, что надо делать. Спасибо, Эруви, ты опять меня спасла. Теперь от самого себя.