Разумеется, это была просто пустая угроза – не вызывало сомнений, что Белл гораздо меньше интересуют какие-то там рабы, чем передача. Она буквально трепетала от радостной перспективы выпустить в эфир наши свидетельские показания; ясное дело, рассчитывала, что это принесет ей баснословную выгоду и славу. Вся вселенная узнает мою горькую историю. Более того, весьма вероятно, за возможность увидеть мою ослепительную красоту зрителям придется платить. В результате, конечно, кашлингианка разбогатеет, поскольку всем будет приятно любоваться такой красавицей, как я; в особенности если эта красавица способна изъясняться на редкость здраво и разумно.

Предвкушение всех этих внезапно посыпавшихся на леди Белл даров объясняло, почему она с каждым мгновеньем все больше сердилась на Фестину. Моя лучшая подруга хотела оставаться на «Королевском гемлоке» до тех пор, пока не убедится, что никаких промахов при эвакуации не допущено… а леди Белл желала покинуть наш корабль немедленно и от нетерпения даже топнула ногой.

– Если тебе непременно нужно околачиваться здесь, – заявила она Фестине, – я заберу остальных и начну без тебя.

Это, однако, не устраивало Фестину, поэтому адмирал всем своим видом дала понять: она вполне допускает, что, давая свидетельские показания, остальные непременно напортачат. Акценты будут неправильно расставлены, важные подробности и детали не упомянуты, тем самым общее впечатление непоправимо испортится. Разве кашлинги не понимают, что необходим надзор за происходящим?

В конце концов кашлингианка согласилась подождать, пока Фестина найдет капитана Капура и поручит ему проводить эвакуацию. Как выяснилось, это была всего лишь уловка со стороны леди – едва Фестина покинула транспортную платформу, Белл начала убеждать нас отбыть немедленно.

– Это невозможно, – сказал сержант Аархус, – даже если бы мы согласились. У нас нет космических скафандров.

– Зачем вам скафандры? – взорвалась леди.

– Почему-то нет особого желания дышать вакуумом. – Сержант пожал плечами. – Поэтому давайте, пока адмирал отсутствует, перейдем туда, где разведчики хранят свои скафандры…

– Нет, нет, нет! – прервала его Белл. – Не нужны вам никакие скафандры! «Предназначение» состыковано непосредственно с вашим кораблем – шлюзовая камера к шлюзовой камере. – Она взмахнула рукой в сторону люка. – Можете спокойно перейти отсюда туда.

– Тогда зачем ты и Рей надели скафандры? – поинтересовался Уклод.

Леди Белл снова издала презрительное фырканье.

– Мы же не знали, сколько воздуха у вас осталось. Вы просто дрейфовали – никаких признаков поля ССС или работы электрических сетей. Вполне можно было предположить, что кислород у вас на исходе.

– Откуда нам знать, что вы сами угробили собственный корабль, – добавил лорд Рей. – Мы подумали, может, ваши источники питания вывела из строя та штука на вашем корпусе.

На мгновенье все потеряли дар речи, а потом дружно заорали:

– Какая еще штука на нашем корпусе?

– Не знаю, – ответил лорд Рей. – Она похожа на большую палку.

Ладжоли прижалась к Уклоду, как будто во всем мире он один мог защитить ее; при этом великанша едва не свалила его, но каким-то чудом оранжевый человечек устоял на ногах. Преданный супруг успокаивающе обхватил ее бедра, однако взгляд коротышки был прикован к выходному люку; чувствовалось, что он как можно скорее хочет попасть туда. Никто из остальных, к счастью, не был обременен необходимостью защищать крупную робкую женщину. И мы рванули к люку – не из трусости, а потому, что на этом дурацком человеческом корабле отсутствовали окна, и мы не могли видеть, что творится снаружи.

– Куда вы? – спросила леди Белл, когда мы мчались мимо нее.

Никто не ответил. Я добежала до люка первой, сразу за мной Нимбус, мгновение спустя в шлюзовую камеру ворвался Аархус. Оказавшись внутри, он с силой захлопнул дверь, не обращая внимания на кашлингов, растерянно глядевших нам вслед.

– Крути вон то колесо!

Сержант указал на торчавшее из стены металлическое кольцо. Я ухватилась на него и навалилась всей своей тяжестью. Колесо поворачивалось с таким трудом, что я не была уверена, в ту ли сторону вращаю его; но кому захочется выставить себя круглым дураком, тут же начав крутить в обратную сторону? Поэтому я надавила на колесо еще сильнее. А теперь – еще сильнее!

Пол под ногами накренился.

– Эй! – крикнул Аархус. – Полегче!

– Я ничего такого не делаю, – ответила я, – просто поворачиваю колесо.

– Это колесо соединено с шарнирами карданной подвески. Они изменяют ориентацию нашей шлюзовой камеры с учетом направления гравитации на другом корабле. Меньше всего хотелось бы выйти из шлюзовой камеры и вознестись прямо к потолку, на самом деле являющимся полом.

– Зачем космические корабли устроены так сложно? – проворчала я. – Если бы я заведовала делами в галактике, то издала бы указ, чтобы все корабли были одинаково плоскими и ровными, безо всяких этих дурацких расхождений.

Однако дальше я крутила колесо медленнее, чувствуя, как в соответствии с моими усилиями поворачивается и шлюзовая камера. Но вот что интересно: ощущение низа более или менее оставалось под ногами, как будто гравитация все время подстраивалась под круговое движение камеры. Если бы у меня хватило терпения крутить колесо совсем понемногу, мы могли бы перевернуться вверх ногами, даже не заметив этого.

– А тебе не приходит в голову, – сержант внимательно следил за моей работой, – что наши действия можно рассматривать как пиратство. Без позволения проникаем на борт чужого корабля.

– Не глупи, – ответила я. – Кашлинги могут последовать за нами, как только мы перейдем.

– Это понятно. Но что подумают их системы безопасности? Если чужаки появляются без сопровождения, корабль может расценить это как вторжение.

Нимбус фыркнул.

– Насколько я знаю кашлингов, в половине случаев, покидая корабль, они забывают активировать системы безопасности.

– Но ведь в остальных случаях – нет. И этой половины достаточно, чтобы душа корабля поджарила нас и растоптала угли. Кто-нибудь знает, какое оружие популярно у кашлингов?

– Газ! – Призрачный человек отреагировал мгновенно. – Кашлингам он не вредит, потому что они быстро адаптируются к любым веществам, загрязняющим воздух… но у людей вызывает рвоту, пока они не теряют сознание от обезвоживания организма.

– Чудесно, – пробормотал Аархус.

– Хочешь вернуться? – поинтересовалась я. – Пасть ниц перед леди Белл и извиниться за свой опрометчивый поступок?

– Нет! Просто хочу попытаться представить себе, что произойдет, когда дверь откроется.

Колесо в моих руках щелкнуло и остановилось. Аархус улыбнулся сначала мне, потом крошечной «Звездной кусаке» внутри Нимбуса.