Вершина одного из пирамидальных городов внезапно начала медленно сползать вбок, подрубленная множеством попаданий лазерных лучей, которые разминулись со стремительно проскользнувшими в пробитую брешь «Воронами».

Земля продолжала содрогаться, когда пламя реактивных прыжковых ускорителей пошло на убыль, — две серв-машины снижались, опускаясь точно в центр титанической постройки инсектов, в которой АРК обнаружили контур генератора низкочастотного поля.

Строй вражеских кораблей остался позади, противник был дезориентирован внезапным дерзким маневром, ему требовалось время, чтобы восстановить построение и совершить разворот для новой атаки.

В распоряжении Джона и Инвара оставались считанные минуты, не больше. Оба прекрасно понимали, что маневренность «Воронов» не сможет уравновесить шансы в открытом бою, — кораблей противника было слишком много, а их лазерные установки эффективно прожигали керамлитовый сплав брони серв-машин…

… Джон благополучно опустил своего «Ворона» на просторной площадке перед замысловатой конструкцией из прямоугольных плит, в центре которой явственно выделялась окаймленная невысоким поребриком окружность.

Оглянувшись, он увидел, как машина Инвара коснулась черной тверди и вдруг стала валиться набок — поврежденный ступоход «Ворона» подломился, не выдержав динамического удара при приземлении.

— Инвар, поднимай машину! Воспользуйся гидравлическими упорами!

Подбитый «Ворон» совершил несколько конвульсивных движений, затем из недр его поворотной платформы начали выдвигаться специальные телескопические штанги, обычно применявшиеся в качестве дополнительных опор при стрельбе из ракетных комплексов.

— Порядок, Джон… Я встал… Идет замена поврежденных элементов… Ищи, здесь должен быть источник энергии или место для его подключения.

— Понял. Следи за небом.

Машина Джона сделал несколько шагов и остановилась, медленно поворачивая заостренный корпус, будто «Ворон» действительно осматривал циклопический контур генератора своими раскосыми глазницами смотровых триплексов.

На самом деле все происходило иначе, оптика принимала минимальное участие в процессе сканирования.

— Источника энергии нет, — спустя небольшой промежуток времени произнес Джон. — Я обнаружил лишь клеммы на торце одного из блоков.

— Этого достаточно… — ответил Инвар, с трудом заставляя свою машину двигаться. — Укажи направление.

— Что ты задумал?

— Кто-то должен подать питание на контур. Я подключу к контактам энерговоды от своего реактора. Первым пойдешь ты.

— Я не согласен.

— Не спорь. Неизвестно, что ждет по ту сторону тоннеля. Твоя машина исправна, значит, первым идти тебе.

— Хорошо, Инвар… Я пойду… Но ты должен успеть…

— Не беспокойся. В моих базах данных есть сведения о работе генераторов. Поле после подачи энергии затухает в течение пяти минут. Я успею отключиться и войти в круг.

— Ладно… Не будем медлить…

* * *

Джон остановил «Ворона» в центре обозначенного поребриком круга. Он видел, как машина Инвара выдвигает технические манипуляторы, чтобы подключить кабели питания к обнаруженным контактам.

Они делили риск в неизвестных пропорциях — трудно было предсказать, что произойдет в следующий миг, когда элементы древней конструкции получат энергию, достаточную для пробоя метрики пространства. По аналогии с человеческими образцами подобных устройств, можно было лишь предполагать, что контур генератора откроет вход в гиперпространственный тоннель, но куда он ведет и в каком состоянии находится его приемник, не ведал никто…

— Джон, приготовься. Я подключаю питание.

Это были последние слова Инвара — в следующий миг пространство круга озарила ослепительная вспышка, и Джон ощутил, как кибернетическая система «Ворона» внезапно дала глобальный сбой, — его сознание рассыпалось, будто хрустальная ваза, разлетевшаяся на тысячи мелких осколков…

…Тихо, вкрадчиво сочилась вода, проникая в рубку «Ворона» через поврежденные уплотнения корпуса.

На пультах управления цвел хаотичный узор тревожных сигнальных огней.

Сознание угасало, расслаиваясь на отдельные фрагментарные ощущения восприятия внешнего мира…

Единственный работающий видеосенсор транслировал странную картину: над рубкой серв-машины был расположен треснувший прозрачный купол, над которым, искажая реальность изображения, колыхалась потревоженная водная гладь…

Разум Джона продолжал воспринимать окружающее, но он понимал, что пройдет немного времени, и все системы «Ворона» отключатся.

Последние секунды его рассудок созерцал странный, явно нечеловеческий мир — над ним опрокинутой чашей виднелся изгибающийся кверху горизонт, неяркий красноватый свет незнакомого солнца высвечивал детали рельефа, которые, презирая привычные законы, карабкались в небеса, чтобы постепенно раствориться в призрачном красноватом сиянии…

Последним, что он увидел, была гигантская тень, которая медленно наползала на окрестности, погружая их в чернильный мрак

Процессоры кристаллосферы еще работали, и анализ видеоряда сформировался в заключительную мысль:

«Это не планета…»

Вокруг него простирался циклопический искусственный мир, построенный вокруг тускло-красной звезды, а угольно-черную тень, знаменующую наступление очередного цикла смены дня и ночи, порождала исполинская орбитальная плита…

Видеодатчик внезапно отключился, и угасающий разум Джона погрузился в абсолютный мрак.

Затухающие мысли были обрывочными и бессвязными…

«Меня найдут…»

«Жизнь не может оборваться вот так, безвозвратно и несправедливо…»

«Инвар…»

«Гея…»

«Меня найдут…»

Кристаллосфера отключилась. Вода, просочившаяся в рубку «Ворона», уже покрыла пустующий пилот-ложемент, и кибернетическая система автоматически погасила реактор, чтобы избежать губительной цепи замыканий.

Джон был прав в своем последнем провидении: жизнь — это прежде всего сознание, ощущение самого себя, и она не может оборваться с окончательной, удручающей необратимостью — данный аспект гарантировали системы «Ворона», которые могли ждать столетиями, чтобы включиться вновь, как только изменятся губительные условия внешней среды.

«Ворон» не погиб — он уснул.

До поры…