печально знаменитом отеле на 42-й улице, где позднее, в 1979 году, Коттингем убил и обезглавил двух проституток. В новостях делался упор на то, что Альбрехт ходила по вечеринкам для одиночек на Ист-Сайде и по ночным клубам, а в отель заселилась в три часа утра с неизвестным чернокожим мужчиной. Геберт сказал репортеру «Нью-Йорк Таймс», что, по мнению полиции, «сотни молодых девушек из респектабельных семей среднего класса сейчас общаются с уличными подонками, привлеченные наркотиками и сексом»[199].

Геберт объяснял:

Некоторые из этих молодых женщин происходят из строгих религиозных семей. Единожды решив, что подвели родителей, они повторяют это снова и снова. Милая крошка Мэри, которая проводит выходные в пригороде, может оказаться дикой штучкой на улицах Нью-Йорк-Сити. Удивительно видеть, как такие девушки превращаются в Джекила и Хайда.

«Нью-Йорк Таймс» предупреждала:

Молодые женщины, которые исследуют границы так называемой свободы, – живущие самостоятельно в городе и выходящие с кем хотят и куда хотят, – не осознают до конца опасностей, связанных с их выбором, по словам девушки из Квинса, живущей со своим бойфрендом и двумя лесбиянками. «Молодые женщины теряют голову, – говорит она, – рассматривая освобождение исключительно в терминах сексуальной свободы». Даже сейчас, по ее мнению, «жизнь с бойфрендом представляет для меня форму бунта».

БОЛЬШОЕ ЯБЛОКО

І. Кэлвин Джексон, Убийца из дома страха

Поначалу серийные убийства с большим количеством жертв, казалось, обходили Нью-Йорк стороной, но в 1973–1974 годах двадцатишестилетний бывший заключенный, серийный убийца и некрофил Кэлвин Джексон изнасиловал и задушил там девятерых женщин. Дело было запутанным, и даже в Нью-Йорке о нем практически не знали, потому что своими жертвами преступник выбирал немолодых одиноких женщин, «исследующих границы своей сексуальной свободы», как выражалась «Нью-Йорк Таймс»; все они были представительницами беднейших слоев населения, в возрасте от пятидесяти двух до семидесяти девяти лет, и жили на пособие. Восемь жертв Джексона обитали в убогом апарт-отеле на Верхнем Вест-Сайде по адресу 50 77-я Западная улица под названием «Парк-Плаза» (не путать с роскошной «Плазой» на углу Парк-Авеню и Сентрал-Парк-Саут). Девятую жертву он убил в соседнем здании.

Джексон жил со своей двадцатипятилетней девушкой в комнате 822 «Парк-Плазы» и иногда подрабатывал там уборщиком и портье. Он пробирался к жертвам в комнаты, душил их руками или веревкой, а потом насиловал и уродовал трупы. Из продуктов, найденных в холодильниках жертв, он делал себе сандвичи и поедал их, любуясь делом своих рук.

Имея доступ в комнаты жертв, Джексон возвращался к трупам еще несколько дней подряд, прежде чем из личинок у них в ноздрях и глазах не вылуплялись черви, а соседи не начинали жаловаться на вонь. К тому времени тела одиноких опустившихся жертв доходили до такой стадии разложения, что полиция не у всех заметила следы убийства и списала смерть престарелых женщин на алкоголизм или естественные причины.

12 сентября 1974 года Джексон убил свою девятую жертву, на этот раз не в «Парк-Плазе». Полин Спэньермен, шестидесяти девяти лет, была вдовой крупного арт-дилера с Манхэттена. Как и остальных, Джексон изнасиловал ее и задушил; из ее квартиры пропал телевизор. Она жила в престижном доме по соседству с «Парк-Плазой», по адресу 40 77-я Западная улица, и на этот раз полиция приложила гораздо больше усилий к расследованию [200].

Джексона арестовали, основываясь на показаниях свидетеля, который видел, как преступник сбежал по пожарной лестнице и вынес телевизор, принадлежавший жертве. Он сам признался в остальных убийствах. Только представьте, насколько наивен был мир в отношении серийных убийств даже в 1975 году: полицейские сочли первичным мотивом Кэлвина Джексона кражу имущества, спровоцированную пристрастием к наркотикам, а убийства и некрофильские изнасилования – сопутствующими факторами. Обвинение просто не понимало, зачем Джексону понадобилось убивать своих жертв и глумиться над трупами при совершении краж!

На вопросы прокурора Джексон отвечал: «Я там вроде как с катушек срывался, понимаете?»[201] Сегодня нам ясно, что дело было вовсе не в кражах, а в некрофильских изнасилованиях – с самого начала. Телевизоры серийный убийца забирал как трофеи, и как раз кражи были сопутствующим фактором при посмертных изнасилованиях.

Начальник убойного отдела округа был уволен со своего поста, когда выяснилось, что только пять смертей расследовались как убийства. Он перекладывал вину на судмедэксперта, который списал их на естественные причины. Судмедэксперт, в свою очередь, обвинял детективов из убойного отдела в том, что они «не разглядели паттерн убийства»[202].

Джексона уже арестовывали в 1973 году за ограбление жильца в здании, но он заключил сделку и получил короткий тридцатидневный срок по смягченному обвинению. Никто и не подумал выселить его из отеля, и ни начальство, ни полиция не поинтересовались криминальным прошлым Джексона, когда начались убийства. Генеральный прокурор штата Нью-Йорк Луис Лефковиц потребовал закрыть «дом страха» через дорогу от Американского музея естественной истории, заявив, что «Парк-Плаза» «превратилась в средоточие упадка и разврата»[203].

Кэлвина Джексона приговорили к ста годам тюремного заключения, и сейчас он отбывает приговор в тюрьме Элмира в Нью-Йорке. Престарелых жильцов «Парк-Плазы», снимавших там апартаменты на свое пособие за сорок долларов в месяц, расселили из «дома страха», здание полностью выпотрошили изнутри, вымели оттуда трупных личинок и перестроили в «Апартаменты Парк-77», где арендная плата за студию в месяц начинается с 4500 долларов [204]. Одиноких старух, питавшихся кошачьим кормом, сменил модный итальянский ресторан на первом этаже – там можно было отведать коктейль из креветок за девятнадцать долларов, пока и его не потеснили, когда арендодатель в очередной раз задрал плату. По словам владельца ресторана, «ему понадобилось что-то еще более роскошное и завлекательное вместо нас»[205].

Вот как серийный убийца прибывает в город, потом пропадает из него и оказывается забытым. К тому времени, как закончился процесс над Кэлвином Джексоном, в Нью-Йорке уже гремели новости об убийствах «Сына Сэма». Люди сразу отвлеклись от дела Джексона, несмотря на большое количество жертв. Да и вообще, убогие старухи, живущие на пособие, сразу считались «не такими убитыми».

І. Дэвид Берковиц, Сын Сэма

Дело Сына Сэма было еще одним из цепочки «звездных» серийных убийств: шесть убийств в 1976–1977 годах в Бронксе, Куинсе и Бруклине, совершенных двадцатичетырехлетним работником почты Дэвидом Берковицем, который охотился на парочки с револьвером «Бульдог» 44-го калибра. Берковица арестовали в августе 1977 года, в «лето Сэма», после проверки талонов за неправильную парковку, которая и привязала его к местам убийств.

Безусловно, повышенное внимание это дело получило из-за писем Берковица в