Молодая женщина искренне надеялась, что после президентских выборов Александр сможет уделять больше внимания ей и семье. А может, забросив свое депутатство, Сторожев вернется в фирму? Честно говоря, в последнее время Вика даже ловила себя на мысли, что лучше бы он не шел в политику. Правда, вслух она этого не говорила. Но ей так хотелось, чтобы все было, как прежде: тихие вечера, совместная интересная работа, встречи с друзьями, поездки всей семьей в горы и на море.

Виктория натянула на плечи плед и снова глянула на часы. Они всегда говорили правду. На продолговатом темном табло светились четыре большие цифры: ноль, один, два, восемь. Вздрогнув, женщина поежилась. Она понимала: партийные дела так долго не обсуждают. У нее больше не было сомнений: Александр ей изменял. Вика начала догадываться об этом сразу же после возвращения из Египта. Сейчас она была в этом уверена. Придумывать отговорки, верить полету буйной фантазии Сторожева она больше не хотела и не могла. Лгать себе, своему сердцу было высшей степенью трусости.

Поднявшись, женщина взволнованно обняла себя за плечи и задрожала. Нет, ей не было ни страшно, ни больно. Она даже не злилась. Ей отчего-то было мучительно стыдно. И очень обидно. Гораздо в меньшей степени Викторию интересовал ответ на вопрос: «С кем?» Больше всего ее волновало: «Почему?» Все эти годы она была для Александра и преданным другом, и надежным партнером, и прекрасной женой. В постели она была как огонь. Да и не только в постели! Стараясь разнообразить свои сексуальные отношения, они с Александром без стеснения занимались любовью на берегу реки, в бескрайнем море подсолнухов, посреди соснового леса. А почему бы и нет? Они не стыдились своей наготы, их манила красота окружающей природы, романтика… Задумчиво улыбнувшись, Виктория с грустью вздохнула. Ну почему тогда он ей изменяет? Выглядела она безукоризненно. Подтянутая, стильная, ухоженная, в свои двадцать семь лет она легко могла дать фору восемнадцатилетним девчонкам. Так в чем же причина? Тряхнув головой, молодая женщина попыталась отогнать навязчивые, тяжелые мысли. А может, все совершенно не так? Александр всегда говорил, что любит ее, что она у него единственная. Так что же тогда происходит?

Убедить себя в том, что все хорошо, Виктория не могла. Факты свидетельствовали об обратном. Раньше, даже если Сторожев был очень занят, он всегда отвечал на ее звонки. Порой писал короткие СМС-ки или говорил, что позвонит позже. Опаздывая к ужину, предупреждал, что задержится на работе. Что же случилось сегодня? А впрочем, ничто уже не изменит главного – их семья рушится. Тяжело вздохнув, Виктория сбросила плед и устало поплелась на кухню.

Ее почему-то сильно знобило. Может, это сказывалось нервное перенапряжение, может, она просто замерзла. Задумавшись, женщина машинально включила чайник и достала банку с душистым чаем из мелиссы. Пить этот полезный успокаивающий напиток на ночь ее приучила еще Виолетта Генриховна. Бросив пакетик в кружку, Виктория налила туда кипятка и положила немного меда. Неожиданно она услышала легкое дребезжание и тихий всплеск воды – так ее телефон сообщал о полученных сообщениях. Запустив руку в карман, Вика торопливо вытащила оттуда телефон и разблокировала экран. Да, это действительно было СМС-сообщение. Но не от Сторожева, а от его секретарши Инны. Виктория заволновалась. Наверное, с Александром что-то случилось. А она здесь фантазирует! Дрожащими от волнения руками женщина торопливо открыла текст сообщения.

«Вика, мы с Александром любим друг друга. Уйдите с нашего пути. Так будет лучше для всех. Инна».

По телу Виктории пробежала ледяная и в то же время обжигающая волна ужаса. Округлив глаза, женщина снова дотронулась до погасшего экрана и, словно не веря собственным глазам, несколько раз подряд прочла сообщение. Едва шевеля губами, она как во сне повторяла зловещие слова, написанные на экране: «любим друг друга». Они звенели в ее голове как набат, как раскат грома. Открыв рот, Виктория хотела глотнуть воздуха. Но не смогла. Казалось, обхватив ее сзади, кто-то с силой сдавил ей горло. Руки женщины задрожали, как осенние листья. Сжавшись, сердце пропустило удар и застучало как сумасшедшее. Покачнувшись, Виктория ухватилась за стол и медленно опустилась на стул.

– Сторож, как ты мог! – глухо произнесла она.

По щекам женщины полились слезы. Мир рухнул.

Сжав губы, Виктория заскулила, как раненая собака. Только сейчас женщина осознала: все, о чем она пока что только догадывалась, было жестокой и абсолютно четкой реальностью. Но почему, почему тогда упрямое сердце доказывало ей обратное?! Встрепенувшись, Виктория поднялась со стула и медленно, вытирая заплаканные глаза, поплелась в ванную. Нет, она ни за что не покажет Александру, что страдает. Гордость в ее понимании всегда была основным качеством истинной женщины. Правда, Виолетта Генриховна советовала ей не путать гордость с гордыней… А впрочем, что именно сейчас говорило в ней, Виктории было не важно.

Умыв заплаканное лицо, она старательно намазала опухшие веки кремом и, словно смеясь правде в глаза, подкрасила тушью ресницы и даже подвела губы. Расчесав волосы, женщина уложила их в высокую стильную прическу и кокетливо заколола красивой шпилькой. Нет, она всегда должна выглядеть достойно! Даже в минуты поражения. Хотя от кого она потерпела поражение? От этой молоденькой секретарши? Глубоко вдохнув, Виктория почувствовала, как в ней просыпается пантера. Нет, она не сдастся без боя. Да и с кем там сражаться?

Инна пришла в их компанию два года тому назад, как раз накануне выборов. Двадцатилетняя студентка-заочница, она была дальней родственницей самого мэра – то ли ее мать была его двоюродной сестрой, то ли отец – двоюродным братом. Впрочем, это сейчас было не важно. Вела себя девушка так, словно она не двоюродная племянница Евгения Ивановича, а его дочь. Высокая, стройная, с огромными голубыми глазами и длинными, мелко завитыми волосами, она была чем-то похожа на куклу. Такая же неестественная, неживая. Под толстым слоем грима угадать черты лица юной нимфы было довольно сложно. Не зря в офисе ее называли Мальвиной. Болтливая, услужливая, улыбчивая, Инна старалась всем угодить, быть в курсе того, что происходило в фирме. Сторожева это злило. Ворча под нос, он все время грозился ее уволить. Сдерживало его только то, что и он сам, и его бизнес-проекты пока что очень зависели от отношений с мэром. Глупая и тщеславная, девушка не упускала случая напомнить окружающим о своих родственных связях. Никакими выдающимися деловыми качествами Инна не обладала. Да и работа как таковая ее особо не интересовала. На столе у девушки всегда был беспорядок, вести деловую переписку она не умела, иностранные языки знала плохо. За два года работы в офисе она даже не смогла как следует освоить компьютер. Зато амбиций у Инночки было хоть отбавляй! Сославшись на своего дядю, она настоятельно попросила Александра к названию ее должности «секретарь» добавить модное слово «референт». Сторожев вынужден был согласиться. Показав шефу модные журналы, девушка рекомендовала ему изменить интерьер приемной, мол, такому уважаемому бизнесмену и политику необходимо иметь достойный фон. Нахмурив бровки, Инна утверждала, что от этого зависит его имидж. Евгений Иванович и в этом поддержал племянницу. Александр снова пошел у нее на поводу. Правда, в благодарность за это Инна окружила его заботой. Она старательно варила для шефа кофе, приносила из дому эклеры, тортики и пироги. Вика только удивлялась такой услужливости. Александр же смеялся. Говорил, что Инна еще ребенок. И этот ребенок – ее конкурентка. Нет! В конце концов, это было даже забавно. Ведь если бы не рекомендация мэра, попросившего взять Инночку на работу, Сторожев вряд ли пригласил бы ее даже на собеседование. К тому же Александр был старше Инны на пятнадцать лет. А это очень много! Тяжело вздохнув, Виктория снова пошла на кухню.