– Не слишком лояльная шуточка.

– Я присоединился к Справедливости в обмен на возможность шутить не слишком лояльные шуточки.

Точно. Джун вспомнил, как кто-то обсуждал историю этого Юрия в столовой. Тот работал техником в одной из пищевых корпораций Цитадели и от скуки запугивал новичков рассказами о ногтях и крысиных хвостах в банках паштета из гусиной печени. В конце концов кто-то счел его юмор граничащим с антиправительственной пропагандой, и Юрию пришлось быстро сменить вектор развития своей карьеры.

– Ясно, – ответил Джун уже оживленнее. – Спасибо, что прибрался.

Юрий пожал плечами, сел на лавку и принялся вытряхивать содержимое пылесоса в черный мусорный мешок.

– Слыхал, что творится на Маркса? – спросил он, не поднимая взгляда.

– Нет, – насторожился Джун.

– Опять стычки. На площади Единства.

– «Друзья кинетиков»?

– Угу. – Юрий постучал по контейнеру, вытряхивая последние клочки пыли вперемешку с фантиками от жвачек. – Опять захватили какую-то девушку-кинетика из наших, вот Друзья и выразили недовольство с помощью бомб со слезоточивым газом.

Джун даже догадывался, кто снабдил ими протестующих.

– Теперь, – продолжил Юрий, – площадь окружена, и бедолаг по одному вылавливают для дознавательских… Хотел бы я сейчас быть с ними.

– Там кто-то из твоих знакомых?

– Брат.

– Сочувствую.

– Не стоит. Родители всегда любили его больше, – пробормотал Юрий, отряхивая руки. Он шутил с непроницаемо серьезным лицом. Неудивительно, что рассказы о ногтях и хвостах так впечатлили его бывших коллег.

– Слушай. Та девушка-кинетик, которую захватили… какие там у нее были способности? – Джун старался говорить достаточно ровно, боясь признаться даже себе, что спрашивает о Майре. Он не видел ее и Сонми с прощания на лестничной клетке, а возможность следить за ними, чтобы знать, что все в порядке, у него отняли вместе с Логовом.

– Крутые. – Юрий встал, подхватил мешок и зашвырнул его в угол. – По-моему, она плавила металл прикосновением.

– Действительно. – Джун с трудом сдержал вздох облегчения. Впрочем, напомнил он сам себе, Майра и Сонми могли быть среди тех Друзей, что оказались в окружении на площади Единства. Но чтобы узнать это наверняка и иметь возможность на что-то повлиять, ему нужно было… – Как Логово? Я скоро смогу использовать его?

– Я почистил большинство систем и… обстановку, – пожал плечами Юрий. – Возникли трудности с глушителями, инсталлированными в транслятор дополненностей… с помощью полимеризованной жевательной резинки. Насколько я понимаю, это вообще не должно было работать, поэтому прогон антивируса немного застопорился: мне понадобилось время, чтобы понять, на чем там все держится…

– Просто спросить не судьба? – нахмурился Джун, чувствуя себя неловко из-за чертовой жевательной резинки. Когда ему понадобилось снабдить Логово глушителями, техноклея под рукой не нашлось, поэтому пришлось импровизировать.

– И убить всю интригу, когда есть возможность повозиться с интересной задачкой? – Юрий неожиданно хмыкнул. – Думаю, завтра сможешь забрать свое Логово… – Он сделал паузу. – Короче, Людвиг был прав. Ты действительно талантливый инженер. Ты станешь ему хорошим преемником.

«Преемник». Джун уже не впервые это слышал, но пока играл скорее роль бесполезного призрака. Лут выглядел как человек, вполне довольный своим местом в жизни; он явно не собирался ничего менять. Джун знал, что Лут ни за что не покинет доблестного рыцаря Лукаша в его крестовом походе против Гармонии. Так зачем же ему преемник? Но прежде чем Джун успел озвучить этот вопрос, лицо Юрия вернуло привычное каменное выражение.

– Я слышал, как Хейли плакала, – сказал он. – Зря ты с ней так. Хорошая ведь девушка.

Джун закатил глаза: участником школьной драмы ему становиться не хотелось.

– Похоже, с хорошими девушками мне не по пути, – пожал плечами он, некстати подумав вовсе не о Хейли. – Не вижу причин обсуждать это со мной, а не с ней. Она же тебе нравится, в конце концов.

К счастью, пока Юрий хмурился, собираясь с мыслями для ответа, в ангар заглянул Лут. Он был явно на взводе, несколько рыжих прядей выбилось из придавленной гелем массы волос.

– Джун! Круглый Стол уже начался, ты идешь?

– Почему бы и нет, – буркнул он и поспешно покинул ангар вслед за Лутом.

Круглый Стол на самом деле был овальным.

Эта неточность приходила Кай на ум каждый раз, когда они с Казимиром усаживались на свои места и ожидали, пока остальные четыре кресла займут ключевые лица Справедливости. Казимир настоял, чтобы Кайтен сидела по правую руку от него. Так ни у кого не возникало вопросов по поводу ее надежности, и на базе сопротивления Кай быстро стали считать своей. Однажды она спросила Казимира, почему он это сделал, ведь, несмотря ни на что, она была чужачкой. «Пока речь идет о Цитадели, нашем общем городе, чужаков не существует, – сказал Лукаш, спокойно выслушав ее. – А единственный способ заслужить доверие – проявить его первым».

Кай не представляла, как человек с таким мировоззрением мог собрать вокруг себя столько единомышленников, готовых рискнуть жизнью ради общего дела. Но… магия случилась. Справедливость находила все новых сторонников, раскрытие тайны интерфейсов ЭКЗО уже не казалось безнадежно далеким. Впереди была долгая изнурительная борьба – но никто не сомневался в ее исходе. И Кайтен не заметила, как сама попала под действие этих чар.

Пока Казимир раскладывал перед собой картриджи с голограммами для демонстрации, у Кай было время, чтобы закапать новый глаз специальными каплями. Хоть операцию сделали больше месяца назад и протез, изготовленный специально в пару к ее настоящему глазу, был качественным, периодически она чувствовала дискомфорт. Она надеялась, что вскоре это пройдет.

– Завтра мне нужно будет посетить собрание кинетиков под Эвклидом, – как бы между делом сказал Казимир.

Кай привычно посчитала эти слова постановкой следующей задачи – ведь перемещения лидера Справедливости теперь были ее заботой.

– Под Эвклидом? – Она спрятала капли и с сомнением посмотрела на него. – Если мне не изменяет память, там узел канализации неподалеку…

– Иногда, чтобы сделать что-то хорошее, приходится запачкаться, – мягко улыбнулся Казимир. – И, поверь мне, запачкаться в самом прямом смысле слова – еще не худший вариант.

Кайтен тоже улыбнулась.

– Тебе здесь нравится? – внезапно спросил он.

– Скорее да, чем нет.

Да, Справедливость не была ее выбором, но… она приспособилась. Правда, Кай сомневалась, что ей нравится ее умение подстраиваться под любые условия: было в этом что-то скользкое, неприятное, бьющее по последним крохам ее гордости. Она была успешным архитектором, затем – навигатором контрабандистов, и вот теперь стала личным помощником главы сопротивления. И все же Кай немного утешало, что то, чем она занималась сейчас, шло на благо не ей одной и было не только ради выживания.