Бандиты приближались, и тут Клевер вспомнила о Спичках. Вытащив коробок из кармана, она успела вынуть Спичку как раз в тот момент, когда Уиллит и Гриб выскочили навстречу с ружьями наперевес. Первый выстрел Гриба попал в скалу за их спинами, и, хотя в лицо Клевер ударил столб пыли, она не выронила Спичку и чиркнула ею о подошву, готовясь исчезнуть. Но она никуда не исчезла.

Все замерло.

Уиллит и Гриб застыли на бегу, как статуи. Воздух стал пугающе холодным. Никто и ничто не двигалось – Сюзанна, Несса, все замерли. Гриб, застывший под немыслимым углом, опирался на одну ногу. Даже осколки разбитого выстрелом камня висели в воздухе, словно вмороженные в лед. Только Спичка продолжала гореть, пламя постепенно пожирало сосновую щепочку.

Только теперь Клевер поняла, как работает эта диковина. Спички никуда не переносили того, кто ими пользовался, они просто давали время убежать. У Клевер вырвался испуганный смешок. Когда-то она думала, что именно так могут действовать Часы. Время остановилось, хотя и всего на несколько мгновений. Но и этого могло хватить, и это давало надежду.

Но Клевер не знала, куда бежать. Медленно, но верно огонек подбирался к ее пальцам, девочка упускала шанс. Она бросилась к браконьерам и, не раздумывая, схватилась за стволы их ружей, нацеленных на Сюзанну и Пресноводную гадюку. Что было сил она потянула, но ружья не шелохнулись. Они замерли в неподвижности, как и весь остальной мир – приросли к месту, как неправильно заживленный сустав.

Выскользнув из пальцев Клевер, догорающая Спичка упала на землю и погасла. Девочка всем весом повисла на стволах, и когда реальность вернулась в движение, ружья под ее тяжестью опустились, и дробовик Уиллита проделал дыру в земле у ее ног. Раскаленные ружейные стволы обожгли Клевер руки, ладони пронзила острая боль.

– Несса! – крикнула она, продолжая сопротивляться.

Ей казалось, что ладони превратились в оладьи на сковороде, но она заставила себя держаться за стволы, не отпуская их. Каменная пыль запорошила ей глаза, и девочка не заметила, как Гриб замахнулся на нее кулаком. Удар пришелся на ребра, выбив из нее дух. Задыхаясь, Клевер упала на колени. Гриб выдернул свое ружье и прицелился ей в голову.

Но… упал замертво справа от нее, а в следующий миг слева свалился Уиллит.

Из головы Уиллита шла кровь, но он еще дышал. Над ним склонилась Несса, сжимая камень, которым пробила ему череп.

Гриб больше не поднялся. Его дважды укусила Пресноводная гремучая гадюка. Только дернулась и безжизненно упала рука. Гриб умер.

На склоне горы стало очень тихо, только раздавались еле слышные стоны Старьевщика Уиллита, убийцы.

Клевер обшарила карманы Уиллита в поисках других диковин.

У браконьера не было сил сопротивляться.

– Не думал, что ты способна на жестокость, – простонал он.

Даже страдая от сильнейшей боли, он не переставал расчесывать укусы безжалостной Блохи. Клевер между тем обнаружила мешочек с пулями и переложила его к себе в карман. Кроме него она нашла лишь облепленный нитками кусок засохшего сыра да заскорузлый окровавленный платок, которым Уиллит вытирал разбитый нос. Клевер странно себя чувствовала – ее душа словно окоченела. Она выбросила обе находки в пропасть вместе с ремнем и башмаками Уиллита.

В ушах эхом отдавались слова «способна на жестокость».

На тело Гриба было больно смотреть. Глаза Клевер наполнились слезами, но нельзя было плакать из-за этого кровожадного злодея. Она была словно сама не своя.

Но, – подумалось ей, – безопасно ли было бы сейчас оставаться собой?

Положив на колени шапку с кроличьими ушами, Уиллит, морщась, ощупал разбитую голову. На бледном черепе и сохранившихся на затылке прядях волос запеклась кровь.

Клевер присмотрелась к его глазам, чтобы определить, нет ли признаков внутреннего кровотечения.

– Череп не сломан, – заключила она.

Вспомнив старые привычки, она открыла медицинский саквояж, чтобы вынуть бинт, и тут ее рука коснулась Шляпы.

Машинально, чтобы Шляпа не мешалась под руками, она надела ее на голову.

На этот раз Шляпа села идеально. Клевер почувствовала, как секреты копошатся внутри, подобно сотням паучат в паутине. Но ей было не до того: перед глазами все расплывалось, ладони еще болели, а нос щипало от едкого запаха пороха. Паучата-шептуны заползли ей в уши, и Клевер узнала о других преступлениях Уиллита:

…Ограбил церковь… Избил подковой помощника шерифа…

Поставив саквояж, девочка повернулась к браконьеру. До сих пор Шляпа вызывала у нее лишь отвращение, но – в конце-то концов – она всего лишь пыталась открыть ей правду. Клевер никогда не вернуться в прошлое и не спасти своих родителей, зато в ее силах удержать от новых убийств этого монстра. Правда была запутанной и грязной, но что же тут поделаешь… ей так и не удалось стать «опрятной».

…Похитил актрису… Сжег сарай, чтобы поднять цену на кукурузу…

Вытащив пистолет, Клевер послала пулю в патронник и прицелилась в кроличьи уши. Нажала на спусковой крючок и увидела, что пуля ей повиновалась – кроличья шерсть снегом осыпалась на колени бандиту. В горах долго гремело эхо выстрела. Страх на лице Уиллита – был самым приятным из того, что видела Клевер в последнее время.

…Подложил под подушку скорпиона… Ограбил склеп…

Были ли все это преступления Уиллита или эти секреты принадлежали другим? Разве это имело значение?

– Нет, – решила Клевер.

– Серьезные симптомы требуют решительных мер, – сказала она вслух. – Что, если мне отправить пулю сквозь твои сердечные клапаны, как тромб? Или пусть она застрянет в твоем мозгу, как последняя дурацкая мысль?

– Клевер, не надо, – прошептала Несса.

– Или не спешить и начать с мышц на твоей правой руке? Я ведь знаю, как устроено тело, – Клевер улыбнулась. – А значит, знаю и как его препарировать. Интересно, если я отсеку гнилые части Старьевщика Уиллита, что от него останется?

…Кормил болиголовом…

Теперь Клевер понимала, что ей, именно ей, Шляпа не страшна. Кобальт был слишком слаб, тщеславен и жаден. Но она, Клевер, не собиралась извлекать выгоду из чьих-то секретов. Нет, она просто должна была сделать то, что следовало сделать.

Открыв патронник, она выдула дым из ствола Пистолета. Уиллит откатился и захромал прочь, но соскользнул вниз по склону и, заскулив, приземлился на груду камней в десяти футах под ними.

– Ты не убийца, – сказала Несса.

– Я убила Кобальта, – покачала головой Клевер.

– Это Шляпа его убила. Она убивала его все время.

– Клевер убила Гриба, – сказала Клевер. Приятно было изрекать простые истины.