Мин Чжу – заместитель директора-распорядителя Международного валютного фонда, он занимает один из наиболее высоких постов в МВФ и отчитывается непосредственно Кристин Лагард. МВФ – это одна из ключевых организаций, основанных на Бреттон-Вудской конференции 1944 г., которая создала основу международной валютной системы по горячим следам Великой депрессии, когда Вторая мировая война близилась к концу. С момента основания МВФ – это великая загадка мирового финансового дела.

МВФ вполне открыт касательно своих операций и целей. В то же время его плохо понимают даже эксперты, частично из-за уникальной роли, которую он играет, и в высшей степени технического жаргона, используемого в деятельности. Специализированные университетские программы стажировки в таких вузах, как Школа перспективных международных исследований в Вашингтоне, – это типичный входной билет на должность в МВФ. Это сочетание открытости и тумана обезоруживает; МВФ прозрачно непрозрачен.

Миссия МВФ неоднократно трансформировалась за десятилетия со времен Бреттон-Вудса. В 1950-х и 1960-х он отвечал за фиксированный обменный курс, золотой стандарт и промежуточные займы странам, испытывающим трудности с платежным балансом. В 1970-х это была площадка для перехода от золотого стандарта к плавающему валютному курсу, участвующая в широкомасштабной продаже золота по настоянию США, чтобы помочь заморозить цену. В 1980-х и 1990-х МВФ был подобен доктору, который ходит по домам, выдавая недоброкачественные лекарства в форме некомпетентных советов развивающимся странам. Эта роль резко прекратилась после кровопролития на улицах Джакарты и Сеула и множества убитых в результате неправильного поведения МВФ в мировом финансовом кризисе 1997-1998 гг. Начало 2000-х было периодом дрейфа, во время которого сфера полномочий МВФ была неясна, и эксперты предполагали, что эта организация изжила себя. МВФ возродился в 2008 г., как de facto секретариат и рычаг управления G20, координирующий политическую реакцию на финансовую панику того года. В наши дни МВФ извлекает выгоду из вновь обретенной роли мирового кредитора в последней инстанции: он стал всемирным центробанком.

Мин Чжу находится на самом высоком посту, который когда-либо занимал гражданин Китая в МВФ, Всемирном банке или Банке международных расчетов – трех многосторонних столпах международной денежной системы. Его карьера олицетворяет финансовый взлет Китая in nuce[201]. В 1982 г. он закончил Фуданьский университет в Шанхае, один из самых престижных вузов Китая. Он получил степень кандидата экономических наук в США, перед тем как занимать различные должности во Всемирном банке и международном отделении Банка Китая. В 2009 г. он стал заместителем управляющего центральным банком Китая. В мае 2010 г. Доминик Стросс-Кан, тогдашний глава МВФ, выбрал его на должность своего специального советника. Наконец Мин Чжу был выбран в 2011 г. на должность заместителя директора-распорядителя преемником Стросс-Кана Кристин Лагард.

Мин обладает непринужденной манерой поведения и хорошим чувством юмора, но, когда на него жестко наседают по поводу мер, в которых он непоколебимо убежден, он внезапно может стать резким, как будто скорее читает лекцию студентам, а не участвует в дискуссии. Его английский с легким акцентом превосходен, но его негромкую речь иногда трудно расслышать. Подготовка Мина уникальна: он работал на высшем уровне в центральном банке под контролем Коммунистической партии Китая и на высшем уровне в МВФ, организации, демонстративно приверженной свободным рынкам и открытым счетам движения капиталов.

Мин постоянно путешествует по служебным делам МВФ, читает лекции в унивеситетах и посещает престижные международные конференции, такие как Всемирный экономический форум в Давосе. Его советы востребованы частными банкирами и чиновниками высокого ранга в штаб-квартире МВФ в Вашингтоне, в кулуарах саммитов G20 и у членов центрального Политбюро Коммунистической партии во время его периодических визитов в Пекин. От Востока до Запада, от коммунизма до капитализма, Мин Чжу балансирует между противоборствующими силами в сегодняшнем порядке мирового финансового дела, служа и вашим, и нашим.

Никто, включая управляющих центробанками и саму мадам Лагард, не осведомлен лучше о тайных истинах международной денежной системы, что делает глобальные экономические и финансовые взгляды Мина особенно весомыми. Он непоколебимый глобалист, что отражает его оппозицию между мирами государственного капитализма и свободных рынков. Он мыслит о мире не в традиционных категориях Севера и Юга или Востока и Запада, но скорее как о кластерах стран, основанных на экономических факторах, связях на протяжении цепи поставок и исторических узах. Эти кластеры пересекаются и частично перекрывают друг друга. Например, Австрия принадлежит к европейскому производственному кластеру, который включает Германию и Италию, и также является частью восточноевропейской группы государств бывшей Австро-Венгерской империи, включающей Венгрию и Словению. Как лидер этой группы Австрия также является «проводником», который дает Австро-Венгерской группе доступ в европейский производственный кластер посредством цепочки субконтрактов, цепей поставки и банковских займов. Эти связи могут, например, обеспечить продажи для словенского производителя автомобильных запчастей на Fiat в Италии. Словенско-итальянская связь осуществляется через «проводника» – Австрию.

Эта модель кластеров, перекрывания и проводников дает в результате образование неожиданных блоков. Мин помещает Южную Америку в кластер цепей поставок Китайско-Западного полушария, о чем также ясно говорил Риордан Роет, ведущий ученый латиноамериканской экономики[202]. Взгляды Мина состоят в том, что экономическое владычество США заканчивается у Панамского канала, тогда как большая часть Южной Америки сейчас, собственно говоря, считается сферой влияния Китая.

Модель кластеров Мина представляет не только научный интерес, потому что она начинает оказывать прямое влияние на политику МВФ, поскольку имеет отношение к наблюдению и контролю за 188 странами-участницами. Модель предоставляет основу для изучения побочных, или спилловер-эффектов, как их называет МВФ, национальной политики. МВФ относится к спилловерам так же, как специалисты по управлению рисками в банках говорят о цепной реакции, быстрой неконтролируемой трансляции краха от одного рынка к другому через тесную сеть взаимных обязательств и предоставленного обеспечения, и безрассудном буме ликвидности во время финансовой паники. Спилловеры случаются внутри кластеров, когда национальные экономики тесно связаны, и между кластерами, когда проводники терпят бедствие. Мин Чжу помогает МВФ разработать работающую модель управления рисками, основанную на комплексности – куда более совершенную, чем та, что используют отдельные центральные банки или частные финансовые организации.

Мин показывает традиционным кейнсианцам, насколько их модель политических действий в сочетании с реакцией индивидуумов и компаний устарела. Эту двухчастную модель действий и реакции необходимо модифицировать, поместив финансовое посредничество посередине между принимающим политическое решение и субъектом рынка. Различие можно проиллюстрировать так: