– Ты права.

– Они говорили про то, что будет с Каем?

– Я не называл его имя. Я сказал Каю, что не буду этого делать, если он оставит меня в покое. Но Макс все равно не хочет выдвигать обвинения, раз уж нам выплатили страховку. Это не стоит такой нервотрепки. Так что, думаю, это небольшая победа.

– Ты все сделаешь правильно. – Я целую его в щеку. Потому что верю в него. И знаю так же хорошо, как любой другой, насколько все меняется, когда есть люди, верящие в тебя. – К другим новостям: в четверг у меня день рождения. Я думала о том, чтобы собрать всех «У Малоуна». Ничего грандиозного. Просто посидим, немного выпьем.

– Все, что хочешь, детка.

– Эй! Идемте! – Фостер опять барабанит в дверь. – Или я войду к вам, и уж тогда держитесь.

Уходя с кампуса после пары в четверг, я вижу два пропущенных звонка от Макса. Я знаю, что больше не могу его избегать, но блин, я продолжаю пытаться. Когда я только признался во всем ему и маме, то был в слепом ступоре вины и паники. Теперь, когда у меня в голове появилась хоть какая-то ясность, я понимаю, что ничто во мне не хочет грядущего разговора. Особенно сегодня.

Я протащил Тейлор через ад из-за этой идиотской истории с Каем. Единственное, что меня сейчас волнует, – как устроить ей идеальный день рождения. Я знаю, что у нее никогда раньше не было серьезных отношений, и из этого я делаю вывод, что всякая типичная романтическая ерунда для нее в новинку. Значит, цветы.

Огромное количество цветов.

Массовый урон экологии.

Я пытаюсь донести до флориста в Гастингсе это задание, но почему-то оно сложнее, чем я ожидал.

– По какому случаю? – спрашивает женщина средних лет. Она похожа на хиппи из Вермонта, и в заведении одурманивающе пахнет. Цветочным наркоманским магазином.

– День рождения моей девушки. – Я хожу по помещению, изучая готовые композиции и букеты в холодильниках. – Мне нужно много цветов. Очень большой букет. Или, может быть, несколько букетов.

– Какие у нее любимые цветы?

– Не знаю. – Мне кажется, розы подойдут, но, возможно, нужно что-то более уникальное. Менее ожидаемое.

Говорящее: «Прости, что я кинул тебя из-за того, что боялся, что ты больше не будешь меня уважать, если узнаешь, что я лжец и преступник, но оказалось, что я тебя люблю, поэтому прими меня обратно, а? А еще секс с тобой просто фантастический, и мне хотелось бы продолжать им заниматься».

– Любимые цвета?

Черт, я не знаю. Она носит много черного, серого, синего. Кроме тех случаев, когда она работает в школе. Тогда все наоборот. Наверное, после двух месяцев отношений я должен такое знать. Чем, черт возьми, я все это время занимался? Лизал ее киску, по большей части.

Видимо, чувствуя мой дискомфорт, женщина говорит:

– Она телец, поэтому розовый и зеленый – хорошее сочетание. Ей понравится что-то земное, но изысканное и утонченное. – Леди Хиппи показывает на разные цветы по всему магазину, касаясь их всех, наклоняясь к ним ухом, как будто прислушиваясь. – Львиный зев, – объявляет она. – Наперстянки и розовые розы. С суккулентами. Идеальное сочетание.

Я не имею ни малейшего представления, что это такое. Но я понимаю слово «розы».

– Звучит здорово. Букет должен быть большим, – напоминаю я ей.

Над входной дверью звенит колокольчик, когда хиппи уходит в заднюю комнату. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что вошедший – не кто иной как тренер Дженсен.

– Здравствуйте, тренер.

Он нервничает так же, как на семейном ужине. Странно его таким видеть: в раздевалке или на льду он просто сама уверенность. Вот что с нами вытворяют женщины.

Он издает тяжелый вздох.

– Эдвардс.

Да, наши отношения после печально известного пожара не улучшились. Я понимаю. Когда сезон не в разгаре, тренер предпочел бы не иметь дело со своей неуправляемой бандой отбросов. Натолкнуться на него в городе – словно увидеть учителя в торговом центре на летних каникулах. Как только завершается сезон и заканчивается семестр, они не хотят нас знать.

– Пришли из-за Айрис? – спрашиваю я. – Тейлор говорила мне, что у нее с мамой дни рождения выпадают на одно число. – Что еще больше подтверждает мою теорию о том, что Тейлор – на самом деле продукт русского эксперимента по инженерной психологии, целью которого было создать что-то вроде суперского «крота». Она ни подтверждала это, ни отрицала.

– Нет, – ерничает он, – мне просто нравится заходить сюда несколько раз в неделю, чтобы взять лепестки для ванны с пузырьками.

Мне нравится думать, что сарказм – способ тренера проявить заботу. Или этот парень охренеть как меня не выносит.

– У вас большие планы?

Он поворачивается спиной, изучая композиции в корзинах.

– Ужин в Бостоне.

– Что ж, будьте осторожны, детишки, и не гуляйте допоздна. Не забудьте: вернуться надо живыми.

– Не пытайся быть заботливым, Эдвардс. У меня еще осталось мусорное ведро с твоим именем.

При этих словах мой анус тут же сжимается.

– Да, сэр.

Мы несколько минут стоим в неловком молчании, притворяясь, что осматриваем крошечный магазин, пока ждем, когда вернется флористка. Не представляю, каково парню Бренны Джейку. Ему повезло, что у них отношения на расстоянии, пока он играет за Эдмонтон, потому что тренер представляется мне тем человеком, который может чистить ружье за кухонным столом, когда к его дочери приходит парень. А потом, наверное, Бренна выходит за дверь, поцеловав его в щеку, с полным карманом патронов.

С Айрис было легко, если сравнивать с ужастиками про знакомство с родителями. Ну, что такое небольшой семейный пожар, да?

– Какие у тебя планы с Тейлор? – спрашивает он так резко, что я задумываюсь, не показалось ли мне.

– Сначала ужин. Только мы вдвоем. Потом встреча с друзьями «У Малоуна».

– Ага, – говорит он и откашливается. – Не появляйтесь за столом рядом с нами, ты понял?

– Без проблем, тренер.

Флористка наконец-то возвращается с полной охапкой цветов в огромной вазе. Идеально. Эта чертова штука размером почти с меня. Мне придется пристегнуть ее ремнем.

Тренер переводит взгляд с цветов на меня и закатывает глаза. Композиция такая гигантская и громоздкая, что он в итоге помогает мне пронести ее через дверной проем до припаркованного у бордюра джипа. Только я успеваю пристегнуть цветы к переднему сиденью, как вижу на другой стороне улицы одно лицо. Его обладатель не из местных. И он тоже видит меня.

Блин.

Он ждет, когда проедет пара машин, и бежит к нам. Мое сердце подскакивает до горла, и я всерьез задумываюсь о том, чтобы прыгнуть на водительское сиденье и рвануть.