Ляна Бадони сорвалась с берега, малышкой еще. Берег отвесный, по-другому не спустишься. Впрочем, никто и не пытался, даже ее отец не рискнул, побежал к мосткам.

– Вы, получается, спасли ей жизнь?

– Так уж случилось, ничего героического…

– А вы в курсе, что это озеро считают проклятым местом? И почему?

– Конечно. Народ наш суеверен. Да, на берегу в конце сороковых годов действительно были расстреляны за измену бывшие чекисты. И с ними погибли и стрелявшие офицеры, но это не что иное, как роковая случайность. Тем не менее, когда заселили дома, сразу же установился негласный запрет на купание в озере. Взрослые сами к воде без надобности не подходили, дети же были ими запуганы. Хотя со стороны дачного поселка никаких водоворотов нет, просто у берега все заросло камышами. А почему вас интересует лодка?

– У вас была возможность попасть в поселок не только по дороге, но и по воде. Незамеченным никем. Именно так вы оказались в поселке в день убийства Шандора Бадони? Это вы его убили?

– Убил?! Нет уж, этот алкаш умер сам!

– Вы просто помогли ему выпасть из окна?

– Послушайте, все было не так… О конфликте в Жуковке я накануне узнал из новостной ленты в интернете. Уже дома. Уехал из поселка я действительно до пожара, немного задержавшись после отъезда Четверговых, которые прихватили и Ларину с подругой. Я всегда заходил к Шандору, прежде чем покинуть дачу. Зашел и в этот раз – его в доме не было. Я подумал, что он где-то в лесу, недалеко. А значит, вполне трезвый. Успокоился, сел в машину.

– Почему вернулись на следующий день? Логичнее было бы переночевать.

– Уже тогда у отца началась деменция. Сиделка была почасовая, суточную оплату я не мог себе позволить. Рыбалку я запланировал, но не был уверен, что сиделка сможет прийти и на следующий день.

– Что вы узнали о конфликте в Жуковке?

– Честно говоря, меня мало тронули эти разборки с цыганами. Кто-то там погиб, убили их вожака. Меня это никоим образом не коснулось. Вражда наций была, есть и будет, кто бы ни был у власти. Но лодка осталась в камышах у того берега, что ближе к Жуковке. Я всегда ее там прятал. То, что конфликт действительно серьезный, понял, лишь когда проезжал цыганское поселение. Народа не было – я догадался, что цыгане попросту сбежали.

– В котором часу вы добрались до дачи?

– Где-то к полудню. Сиделка опоздала, я выехал позже, чем планировал. Чтобы выйти к озеру, нужно проехать всю Жуковку и еще метров пятьсот по дороге вдоль поля. Машину я оставляю у леса, потом еще с километр иду по лесной тропе до озера. Я сел в лодку, доплыл до дома. Поднялся наверх, по привычке посмотрел на дом Бадони – показалось странным, что закрыты все окна. Решил, что тот наконец протрезвел и смог уехать в город.

– Бадони пил много?

– Не просыхал, можно сказать. Я много раз предупреждал Ляну, но она реагировала как-то вяло. Хотя могу ее понять…

– Когда вы встретились с ним?

– Встретился? Я бы так не сказал… Видел его, но позже, вернувшись с рыбалки. Уже с уловом я поднялся к себе, вновь посмотрел в окно, которое выходит на ту сторону – дверь в его дом была приоткрыта, окно кухни распахнуто настежь. Я пошел его навестить…

– Он был один?

– Нет. Я услышал голос Шандора, он кому-то, можно сказать, кричал.

– Что именно?

– «Я не возьму его! И Вере это не нужно!» Он обвинял кого-то в убийстве и ограблении отца. Я поначалу ничего не понял, речь Шандора нельзя было назвать логичной и связной. Потом разобрался – отцом он называл старшего у цыган, с пожара в доме которого и началась заварушка в Жуковке.

– Вы слышали голос его собеседника?

– Нет, конечно! Потому что тот молчал! Только когда я осторожно заглянул в окно, увидел, что напротив Шандора за столом сидит Юдин! Я узнал его сразу, хотя мы не встречались уже несколько десятков лет.

– Он вас заметил?

– Нет. Хотя и мог, потому что я на миг замер – мой взгляд приковал золотой крест на столе. Но тут Шандор вдруг упал лицом вниз, Роман его стал трясти за плечи, чертыхаться, схватил крест, убежал куда-то вглубь дома. Я тоже поспешил к себе, затаился у окна. А буквально минут через десять с ужасом увидел, как из окна мансарды падает тело Шандора. Еще через несколько минут из дома спокойно вышел Роман, огляделся вокруг, прикрыл плотно дверь и направился к дороге из поселка.

– Он что-то нес в руках? Сверток, мешок, пакет?

– В том-то и дело, что нет. Он был в одной рубашке с коротким рукавом, даже без куртки. Он не мог унести крест с собой! Вы просто его не видели – тот огромный и тяжелый!

– Этот?

– Нашли?! Где?! Не может быть… Я был уверен, что он у Ляны… Она меня обманула!

– Расскажите, что вы сделали, когда Юдин покинул поселок? Почему не вызвали полицию?

– Я был уверен, что Роман Шандора отравил и, убедившись, что тот мертв, выбросил труп из окна, а крест спрятал в доме.

– Почему вы решили, что тот уже труп?

– Так Шандор не сопротивлялся совсем. Постойте. А если он все же без сознания был? Чудовищно… Еще живого со второго этажа?!

– Продолжайте.

– Я решил обыскать дом. И я бы нашел крест! Если бы не Ляна. Черт ее дернул в такой дождь ехать на дачу! Я из окна увидел, как подъехала ее «Ауди». Вышел через второй ход на ту сторону дома, лесом добрался до своего. Видел, как Ляна сразу кинулась к отцу, а я – к лодке. Встреча у трупа ни с ней, ни с полицией мне была не нужна. Тогда я решил, что вернусь через пару дней и уже не торопясь обыщу дом.

– Удалось?

– Да… Только безрезультатно. Обшарил каждый сантиметр… Тогда я подумал, что Юдин все-таки унес крест с собой. Ну, под рубашкой как-то спрятал.