Я провел пальцами по волосам. У меня никак не получалось отдышаться.

Я стану отцом?

А потом я увидел свое отражение в экране ноутбука и замер.

Однажды я, возможно, стану отцом. Чьим-то отцом.

Был ли я недоволен собственной внешностью? Никогда не задумывался об этом всерьез. За женщин мне бороться не приходилось, я был чист и здоров. Этим, собственно, и ограничивались мои соображения касательно собственного внешнего вида.

И мне нравилось, как на меня смотрела Джульетта. Так, словно не видит во мне никакого дерьма. И ее вроде бы совсем не волновала ни моя одежда, ни моя прическа.

Мэдок однажды сказал, что не одежда красит мужчину, а мужчина – одежду.

Я схватил свой хвост, намотал его на кулак. Не знаю, как одежда, но волосы определенно мной управляли, и мне это порядком надоело.

Может, Киаран прав? Вскочив со стула, я вышел из комнаты и спустился по лестнице. Перемахнув через перила, спрыгнул на покрытый плиткой пол и направился к кухне, откуда был выход во внутренний дворик, где Мэдок и Фэллон недавно плескались в бассейне, но потом вдруг услышал звук клавиш пианино и резко остановился.

Подвал.

Развернувшись, я рванул к двери в подвал.

У Мэдока было классическое пианино фирмы «Стейнвей», которое он поставил внизу, чтобы можно было играть в уединении. Они с Фэллон думали поднять его наверх, но этого так и не произошло.

Я не знал почему.

Но прямо сейчас меня это не волновало. Быстро сбежав по лестнице и одним прыжком преодолев последние несколько ступеней, я оказался в подвале. И тут челюсть у меня отвисла, а глаза, черт возьми, едва не вылезли из орбит.

Э-э-э…

Фэллон сидела на громадном пианино, обвив Мэдока ногами и запрокинув голову назад. Несмотря на то, что он стоял перед ней, прильнув к ее шее, я догадался, что на девушке, кроме шортов, ничего нет.

– Вот черт, – прошептал я.

Фэллон резко вскинула голову и завизжала, а Мэдок развернулся, прикрыв ее своим телом.

Я поднял руки вверх.

– Простите.

Теперь я, кажется, понял, почему они не подняли пианино наверх.

– Какого черта? – прошипел Мэдок. В его голубых глазах полыхала ярость. – Вон отсюда!

Фэллон пряталась за ним, выглядывая из-за его плеча.

– Нет, – ответил я. – Такими вещами надо в спальне заниматься. И мне нужна помощь. Сейчас же.

Мэдок, раздосадованно закатив глаза, уставился в потолок.

– Боже, как хорошо было, когда я был единственным ребенком в семье.

– Детка, – захныкала Фэллон за его спиной, обидевшись на это его замечание.

Они когда-то были сводными братом и сестрой.

Я смотрел на него и ждал.

– Что? – Мэдок выставил ладони вперед, раздраженно потрясывая ими. – Какая помощь тебе нужна?

Мне стало не по себе. Я выпрямился и едва слышно пробормотал:

– Мне нужно купить одежду.

– Одежду?

Я посмотрел на него так, словно в этом не было ничего особенного.

– Да, что тут такого? Мне нужна одежда, а ты же в этом сечешь, как девчонка, так что… – я умолк, надеясь на то, что он просто заткнется и выполнит мою просьбу.

На лице Фэллон появилась ухмылка. Мэдок смотрел на меня с подозрением.

– Тебе нужна новая одежда. – Он повторил это так, словно я говорил на латинском.

– Да, только никакого пастельного дерьма, – распорядился я. – Просто что-то повзрослее.

Чего он так насупился?

Да, мне нужна новая одежда. Примирись с этой мыслью. Дыши, Мэдок. Мир не рухнул.

Наконец он проворчал:

– Ладно. Поднимусь через пару минут.

Я кивнул и развернулся, а подойдя к двери, добавил:

– Мне еще постричься нужно.

И с этими словами захлопнул за собой дверь.

Тэйт прошагала по гостиной, расправив свою свободную светло-серую блузку, которая оголяла одно плечо и чуть-чуть прикрывала ее короткие белые шортики.

– Я нормально выгляжу? – обеспокоенно спросила она, остановившись передо мной.

Я оторвала взгляд от ноутбука и улыбнулась. В мягком свете ламп ее кожа выглядела безукоризненно.

– Просто потрясающе, – сказала я.

Она сморщила лицо и страдальческим тоном произнесла:

– Мне нужно было надеть юбку. Но я, вероятнее всего, запрыгну на него, как только увижу, вот и подумала, что в шортах будет удобнее.

Я с улыбкой покачала головой.

– Ты все равно сразишь его наповал своими ногами – какая разница, в юбке ты или в шортах.

И снова принялась печатать – заполняла заявление на получение кредита, хотя возможно, до начала учебного года его уже не успеют рассмотреть.

Я подумывала о том, чтобы поменять учебное заведение – выбрать что-то подешевле, – но было уже слишком поздно, и мне совсем не хотелось пропускать семестр, ожидая, пока меня примут куда-то еще. Так что удобства ради я решила остаться там, где уже проучилась два года. На всякий случай подала заявление в местный муниципальный колледж – вдруг не получу кредит, но, по правде говоря, я не смогла бы остаться в этом городе.

Здесь везде и всюду Джекс.

Я плакала той ночью, когда он привез меня домой, плакала на следующий день и плакала, стоя под душем, каждое утро. Но никто не видел этих слез и не увидит.

Я скучала по нему.

Поймав пальцем слезинку в уголке глаза, я откашлялась и продолжила печатать. Финансовые данные, рекомендации, имена, адреса.

Просто делай. Не останавливайся. С тобой. Все. Будет. Хорошо.

Почему он не появлялся дома? Почему его не было на тренировках по лакроссу на этой неделе? Почему он не звонил? Да к черту его! Я еще яростнее начала стучать по клавишам.

– Я сегодня ездила к Мэдоку, – произнесла Тэйт, глядя в окно, – чтобы поговорить с Джексом.

Я подняла глаза, не отрывая пальцев от клавиатуры. К Мэдоку. Ах вот, значит, где он был все это время.

Она продолжала:

– Скорее всего, он скоро приедет сюда, чтобы увидеться с Джаредом.

Я на мгновение зажмурилась, а потом снова уткнулась в компьютер.

Они все вместе собирались поехать ужинать. Меня пригласили, но мне хватило ума отказаться, учитывая тот факт, что в пиццерии наверняка будет Джекс.

– Кейси, – Тэйт села рядом со мной.