и за ее упорством угадывалось что-то довольно личное, возможно, какие-то подавленные страхи. – Дайте мне минут пять, я кое-что проверю и вернусь.

Она вышла из машины и пошла вдоль мягко колышущейся прозрачной стены воздуха. В плотном мареве терялись четкие очертания, и все, что было на той стороне, превращалось в грубые мазки кистью. И Эбби точно знала, что эта зелено-голубая пастораль не отражает действительности. Джейн шла вдоль нее сначала в одну сторону, потом в другую, вглядываясь в магическую стену, словно надеялась разглядеть за ней пропажу. Эбби же не могла долго смотреть на нее, в груди становилось тесно и нечем дышать.

– Я закончила, – вернулась Джейн. – Я могу попытаться проследить вашу сестру с этой стороны, но мне понадобится больше времени. И у меня есть дополнительное условие.

– Условие? Какое?

– Я хочу присутствовать в финале.

Эбби растерялась.

– В финале чего?

– Вашего расследования. – В глазах Джейн промелькнуло что-то кровожадное. – Дэниэл Хотторн хотел убить моего учителя. У магов все немного по-другому, мисс Лерой, и я не готова спустить ему этого. Я убью его вместо вас, если понадобится.

– Не надо никого убивать! – воскликнула Эбби, напуганная ее серьезностью.

– Я завидую миру, в котором вы живете, – вдруг совсем другим голосом сказала Джейн, – но он слишком хорош, чтобы быть настоящим.

Они договорились встретиться снова, когда у Джейн будут результаты. Эбби попросила высадить себя возле тюрьмы, хотела навестить Реми и надеялась, что не придется снова устраивать концерт. Впрочем, дежурный довольно охотно пошел на контакт, но то, что он сообщил, повергло Эбби в ужас.

– Перевели? Куда перевели? – удивилась она. – Следствие же еще не окончено.

– Окончено, мисс. Назначен день судебного заседания. – И посмотрел на Эбби с неожиданным сочувствием. – Заседание будет закрытым, так что крепитесь, мисс.

Крепитесь… Эбби выскочила на улицу и от души пнула каменные перила крыльца. Это пусть они крепятся, а своего фэйри она вытащит.

* * *

Дверь открыла привлекательная молодая девушка с большими голубыми глазами, которые настороженно поблескивали при виде незваных гостей.

– Отца нет дома, – сказала девушка, скользя затравленным взглядом по Эбби, не задерживая его подолгу ни на одной детали. – Вы же к нему, да?

На ее милом личике с круглыми нежными щечками, вздернутым носиком и маленькими розовыми губками лежала тень усталости и страха. Белокурые пышные волосы, прежде, наверное, мягкие и блестящие, потускнели и спрятались за спиной, небрежно стянутые резинкой. Но девушка все равно оставалась необычайно хорошенькой. Эбби дала бы ей лет двадцать, не больше.

– Нет, к вам, – ответила Эбби. – Можно войти?

Девушка посторонилась, и Эбби вошла в прихожую.

Найти этот дом было непросто, в отделе кадров такую информацию дать отказались, и пришлось поискать как следует. На это ушел весь день, но к вечеру Эбби стояла на пороге, точно зная, что хозяина тут еще нет.

– Чаю? – неловко спросила девушка. – Ой, простите. А вы кто?

Ее живая непосредственность подкупала, и сложно было представить, что это прелестное юное существо – дочь противного, скучного и старого Гиббсона.

– Абигейл Хотторн. – Эбби представилась полным именем и своей неслучившейся фамилией, так звучало весомее и отводило подозрение от нее. – Я работаю с вашим отцом. Мисс…

– Ивон. Можете звать меня просто Ивон.

– Боюсь, у вашего отца проблемы, – мрачно сообщила Эбби. – Мне жаль, но он впутался в весьма неприятную историю.

Огромные глаза Ивон быстро наполнились слезами.

– Это из-за меня, да? Я говорила ему… Я предупреждала, чтобы он не пытался ничего сделать.

Она всхлипнула и прижала ладонь ко рту в тщетной попытке сдержать рыдания. Эбби было неловко, она не хотела доводить девушку до слез, но раз так вышло, нужно успеть воспользоваться ситуацией.

– Не переживайте, Ивон. – Она усадила девушку на диван и потрепала по хрупкому плечику. – Расскажите мне всю правду, и я постараюсь помочь вашему отцу избежать наказания.

Ивон дергано кивнула, не отнимая ладоней от лица. В таком положении она казалась сущим ребенком, и было мучительно наблюдать за ее горем, причина которого Эбби пока была неизвестна.

– Папа только хотел нам помочь, – сквозь слезы хрипло выдавила Ивон. – Это все я виновата, я такая глупая!..

Однако именно таких глупышек мужчины, как правило, любили больше всего.

Эбби гладила ее по плечу и пыталась понять, что происходит. Ради Реми она была готова на все, но не причинять кому-то боль. Хотя… не во всех вещах полумеры приемлемы.

– Мама! Мамочка! – В гостиную вбежал белокурый мальчик лет пяти в очаровательной матроске. Нашел Ивон взглядом и протянул к ней ручонки: – Мама, я кушать хочу!

Девушка встрепенулась, бросилась к нему и взяла на руки.

– Нельзя, малыш. Мы же с тобой договорились. – Она легонько щелкнула мальчика по кончику курносого носика. – Сначала дедушка принесет нам лекарство.

Ее голос дрожал, и Эбби охватила неконтролируемая дрожь – столько в нем было нежности и жалости. Эбби больше не казалось, что она на верном пути. Теперь она чувствовала себя разрушительницей, вторгшейся в чужую и без того несладкую жизнь.

Джейн кое-что еще сказала Эбби на прощание – что лицо инспектора Гиббсона ей знакомо. Она видела этого человека в институте магических исследований, а также в помещениях, куда обычные люди не могут попасть ни под каким предлогом. «Если его не провел кто-то из своих», – туманно предположила она. И уже после этого Эбби сообразила сравнить внешность мастера Карби с инспектором Гиббсоном. Картина выходила до пугающего ясной.

– Простите, ваш сын… он болен? – деликатно спросила Эбби, и Ивон кивнула.

– Его тело разрушается с каждым днем, – пожаловалась она. – Папа достанет лекарства, но они только приостанавливают процесс, потому что… Извините, мисс Хотторн…

– Абигейл, пожалуйста.

– Разве вы не поэтому пришли? Из-за того, что происходит с моим малышом?

Она посмотрела на Эбби с недоумением, а потом с подозрением.

– Почти, – выкрутилась Эбби. – Понимаете, Ивон, я знаю не все, поэтому не могу придумать, как вам помочь. Если вы расскажете с самого начала, то мы обязательно что-нибудь придумаем.

Ивон молчала и покачивала притихшего мальчика на руках. Эбби скосила глаза на настенные часы и мысленно выругалась. Гиббсон сейчас должен быть в пабе, но уже скоро отправится домой, он никогда не меняет своих привычек без необходимости, все выверено вплоть до секунд, и времени оставалось ничтожно мало.

– Ивон, поверьте мне. Я просто хочу помочь.

Помочь Реми. Но если получится сделать и эту измученную девушку хоть капельку счастливее, Эбби постарается.

– Ивон…

– Вам нужно говорить с папой, – сказала она. – Он после работы всегда заходит в любимый паб, а сегодня пятница, наверняка он задержится там до девяти.