Конечно, на его месте она бы тоже разозлилась. Обругала, может, даже, излупила, но в конце концов все равно простила. Предложить ему поступить также? Может, Хиро все-таки наставит ей не слишком много синяков…

Марси, сиротливо переминавшаяся в центре стадиона, поспешила навстречу с озабоченным:

— Сэм, ты что, ругалась из-за меня с Лоу? Не надо! Ну подумаешь, не нравлюсь я парню, в первый раз, что ли? Вон их других сколько!

Сэмми прикусила губу:

— Мар, я…

А вдруг и Марси на нее тоже разозлится? Одновременно останешься и без недолгого приятеля и без давней подруги. Лучше попозже, трусливо подумала Сэмми, давя мысль о том, чем закончилось предыдущее откладывание честного разговора.

— Да, их много. Будут у тебя и получше, Мар.

Не такие обидчивые, например.

* * *

— Извини! — сходу выпалила Сэмми. Похоже, в ближайшее время именно это слово будет повторяться чаще всего — и это она ещё Марси не призналась. Вообще-то к встрече со старшим Лоу (по его звонку!) Сэмми заготовила целый список логичных оправдательных пунктов. Но при виде сидящего на их скамейке Джейка из головы вылетело всё, кроме этого беспомощного «извини». Надо было шпаргалку написать!

— За что? — искренне удивился Джейк. Потом сообразил: — Бог простит… Ну и Хиро.

— А он простит? — вырвалось прежде, чем Сэмми успела прикусить язык.

Джейк слегка улыбнулся:

— Бог? Или Хиро?

Сэмми уставилась на школу сквозь заметно облетевшую листву. Пробурчала:

— Что мы все время тусуемся здесь, третий труп ожидаем, что ли?

Юмор, конечно, чернушный. Джейк отозвался, задумчиво изучая кирпичное здание:

— Кто знает…

— У вас так и не получилось что-нибудь найти?

— Нет. Но мы — все трое — уверены, оборотень где-то рядом. Даже не рядом — здесь, — Джейк кивнул подбородком на школу.

Сэмми поежилась — не от страха, конечно, просто заметно похолодало. Будто чрезмерно затянувшееся тепло, благоприятствующее их долгим прогулкам с Принцем, прогнало ледяным ветром ссоры: а, так вам теперь не нужно? Тогда включаем осень!

— Потому что девчонок убили именно здесь?

— В том числе.

Ему не удастся отделаться односложными ответами!

— А еще почему?

— Считай это опытом оммёдзи и чутьем Хиро.

Самое время завести разговор о произошедшем… недоразумении, лучше называть так, чем разрывом или ссорой. Но оказалось, она совершенно не готова говорить об этом. А попросту — отчаянно трусит. Нет у нее привычки к… отношениям. И к их налаживаниям. Куда легче продолжить разговор об оборотне-убийце.

— То есть, это может быть любой из… — она тоже кивнула на школу.

— Любой, кроме тебя, Марси и моего брата.

Любой ученик? Любой препод? Директор? Повариха? Охранник, которого она знает ещё с младшей школы? И даже Клара?

На библиотекарше Сэмми споткнулась. Клара ведь всегда задерживается допоздна… и она же первой из школьных работников прибежала тогда, на труп Хендрикс… Сэмми крепко зажмурилась и даже головой потрясла, чтобы вытряхнуть оттуда совершенно дикую мысль. Такую же дикую, как и… Повернулась к Джейку и требовательно спросила:

— А почему ты подозревал Хиро?

Парень застегнул куртку — ме-едленно, как бы растягивая время для обдумывания ответа. Сунул руки в карманы и только тогда отозвался:

— Ты уже в курсе, что у него была размолвка с девушкой. Хиро вышел из себя и… Девушка практически не пострадала. Но я решил, что лучше все-таки увезти его подальше от бывшей любви.

Спасал брата от уголовного наказания или от самого себя?

— Он что, ее избил?

И что значит «почти не пострадала»? Девчонка отделалась синяками? Порванным платьем? Джейк покосился как-то очень оценивающе: типа сможет ли Хиро наброситься с кулаками и на нее.

— Нет. Но очень сильно испугал.

Сэмми попыталась придумать, чем бы таким ее мог напугать Хиро: кулаками, ножом, пистолетом? Все это так не подходило к тому улыбчивому и малость крезанутому парню, которого она знала как Сэм. Но опять же существовал второй Хиро — высокомерный, молчаливый, отгороженный ледяной стеной от школьной жизни и от сверстников. За эту стену даже одноклассники-недоумки не пытались перебраться.

— Мы знаем, что он здесь, — повторил Джейк, не сводя глаз со школы, словно пытался при помощи гипноза призвать оборотня. — Но не знаем, почему он уби… — быстрый взгляд в сторону Саманты, — …делает то, что делает. Не знаем причины, поэтому не знаем, на кого он может напасть в следующий раз. И когда.

— Зато знаем — где, — мрачно заметила Сэмми.

Она не испытывала особой любви-привязанности к школе. Иногда даже ненавидела и желала той сгореть или быть взорванной террористами. Не потому что там кто-то ее доводил: пусть только попробуют! Просто на протяжении двенадцати — двенадцати! — лет быть ежедневно запертой с такими же зверенышами, как ты сама, нудно зубрить то, что тебе вряд ли вообще пригодится, а в это время твоя жизнь так бездарно проходит мимо…

И все равно убийца, кто бы он там не был, не имел никакого права творить такое в ее школе! Были у него на то веские (как он думает) причины или нет.

— Причины! — воскликнула Сэмми. — Надо искать причины! Если он школьник — выяснить, кого могли обе убитые сильно доставать! Если учитель… ну, то же самое.

— Вот и прекрасно, — серьезно кивнул Джейк. — Но мне со стороны этим трудно заниматься. Так что выяснением займешься ты с Марси. И Хиро.

— Хиро… — повторила Сэмми упавшим голосом.

Джейк быстро улыбнулся:

— Совместная деятельность сближает!

То есть Доберман не злится, что она… м-м-м… разыграла его брата? Правда хочет, чтобы они помирились? Сэмми потерла озябшие ладони, раздумывая, как бы спросить потактичнее, открыла рот и… онемела. Потому что Джейк деловито взял ее руки и сунул в карман своей куртки. Еще и придержал, накрыв горячей ладонью, когда она недоуменно дернулась высвободиться. Продолжил, как ни в чем не бывало:

— Вопрос: как именно оборотень действует в момент убийства? Как человек? Как зверь? Нечто-некто третий?

Сидеть стало неудобно — пришлось повернуться и даже придвинуться к Джейку. Стараясь не обращать внимания на то, как быстро согреваются пальцы в его руке, вон даже кожу уже покалывает, Сэмми попыталась рассуждать таким же ровным голосом:

— А оборотень обязательно убивает? И почему?

— Может, потому что он становится зверем? Хищник рожден, чтобы убивать. А убивает он, чтобы жить. Соперника или добычу. Этот своих жертв не ел, значит, его вел не голод.