У Паши Бургазова отвисла челюсть.

— Ну что ты! Что ты! — крикнул Игорь и выругался, чтобы Паша быстрее пришёл в себя.

Ведь он просто обязан был следить за дверьми, а не глазеть в окна. Ну да, конечно, там стрелял «музыкант», но это ещё не повод, чтобы потерять бдительность.

В общем, Паша Бургазов, обляпанный кровью с ног до головы, дал маху. И хотя он побелел, как полотно, но сумел найти в себе силы и сунулся в ту комнату, откуда появился боевик, и даже вернулся из неё торжествующий с пулемётом ПКП в руках и парой коробок с лентами.

— Пошли! — нервно сказал Игорь, не обращая внимания на радостное лицо Паши Бургазова, который потрясал трофеем.

Они побежали за Юрой Драгановым и Кириллом Жуковым, которые ушли вперёд. На их счастье, в общежитии была слышна только стрельба моджахедов. Значит, ни Герман Орлов, ни Олег Вепрев себя ещё не проявили, значит, они пока тоже зачищают первые этажи. Однако надо было спешить. «Музыкант», как назвал пулемётчика для себя Игорь, сменил ленту и снова принялся за свои трели. Теперь ритм «Forget me» с тремя аккордами стал даже отчётливей.

Юра Драганов ждал их на втором этаже. Откуда-то дальше по коридору доносилось:

— Do you hear me?[54]

Юра показал пальцем: в комнате наискосок заливался «музыкант».

— We're at the «South» stuck.[55]

Однако Игоря ещё ничего не насторожило, он только чувствовал, что времени у них в обрез. Дверь была распахнута, он заглянул в щёлочку и увидел, что их двое: чечен сидел, тупо уставившись в пол, и курил «косяк», второй — славянин — высокий, жилистый и натасканный, как фокстерьер, стрелял, выставив в дыру в стене ствол пулемёта. Когда он нажимал на гашетку; то чувствовалось, что он силён и что находится в своей лучшей физической форме, потому что двигал достаточно инерционным в стрельбе ПКП, как спичкой. Такому легко в горах и в долгих переходах, такой считается профессионалом, и такого очень сложно уничтожить. Куртка на спине у него даже не промокла, и разговор с ним должен быть короткий.

Игорь показал жестом, чтобы ему прикрывали спину. Паша Бургазов всё понял и приготовился. Игорь, не зная сам, почему-то дал довести «музыканту» мелодию до слов «without me you're like a bird without wings»,[56]шагнул в комнату и выстрелил «музыканту» в спину там, где было сердце. Похоже, что «музыкант» даже не понял, откуда пришла смерть. Колени у него подогнулись. Пулемёт заглушил короткий крик, и ствол задрало вверх. Второй, с косяком, прежде чем умереть, сильно испугался, по его лицу пробежала судорога, он дёрнулся за автоматом, который лежал рядом, но даже не успел дотронуться. Пуля попала ему в лоб, и кровь забрызгала стену. Две гильзы под аккомпанемент стрельбы откатились в угол. «Музыкант», навалившись, продолжал палить, но уже куда-то в небо и, естественно, на одной ноте, словно ему наконец изменил слух.

Из соседней комнаты они тотчас услышали голос связиста:

— Fight conduct! Be always in touch. Hey, John, why is it bad shooting?[57]— Связист обернулся, но слишком поздно: Юра Драганов прикладом размозжил ему голову и едва не угодил под пулю со стороны гостиницы «Южная», присел и выругался матом.

Должно быть, в гостинице напротив заметили что-то необычное и усилили огонь, хотя до этого стрелял всего лишь один снайпер, да порой отзывался пулемёт.

За время, пока Игорь со своей группой добрался до второго этажа, снайпер сменил три позиции. То ли его рука дрогнула, то ли рок отвёл пулю, только черканула она стенку рядом с головой Юры Драганова, и он аж схватился за неё:

— Ох! — и побелел, но юмора не утратил: — Думал, кранты, — признался он, ощупывая макушку.

Густые усы его смешно топорщились, как у заправского старшины. «Быть ему артистом, если не убьют раньше», — подумал Игорь, констатируя сам факт мысли, а не её содержание, потому что в бою время то бежало, как сумасшедшее, то застывало, словно в ступоре. И не было этому объяснения, как не было объяснения везению или неудаче.

— Да нет там ничего, нет, — успокоил он Юру Драганова, даже не взглянув, потому что если бы что-то было, то Юра уже не разговаривал бы.

И время вдруг сдвинулось рывком, потому что по коридору уже бежали свои, и он понял, что пропустил какую-то часть событий. Уже вовсю басил Герман Орлов, уже гневно сверкал глазами Олег Вепрев, а Лёва Аргаткин стал рассказывать, что самолично уложил троих. Но это оказалось неважным, хотя Герман Орлов подтвердил:

— Точно троих.

А важным оказалось следующее:

— Ёпст!!! Я ещё такого не видел, — вполголоса пожаловался Герман Орлов, — пятеро белых, остальные даги и арабы.

— И у нас, — сказал Игорь, вспомнив лицо пулемётчика.

Тут его словно что-то толкнуло в бок, и он начал соображать. Через мгновение второй этаж был очищен. Олег Вепрев уже орудовал на третьем. Игорь со своими ворвались по правому флангу, вырвал кольцо и бросил гранату в крайнюю комнату, откуда слышалась стрельба. Взрывом вышибло дверь, и кто-то заорал так, словно ему пилили ногу, и тут же, булькнув, затих. Кирилл Журавлев на ходу дал внутрь очередь из пулемёта: «Тр-р-рум-м…» — и опасливо проскочил дальше. Но Игорь этого уже не видел, потому что Юра Драганов занимался следующей комнатой, а где-то впереди мелькнул Паша Бургазов. Почему один?! — со злостью подумал Игорь и рванул к нему. Рядом что-то пыхнуло в раненое ухо: «Пух-х-х!!!» — как будто зажглась газовая горелка, только очень большая. Игоря сбило с ног, он покатился по полу и, не обращая внимания на боль в ране, расстрелял дверь, из-за которой пыхнуло, сменил рожок и отполз за колонну наискосок, потому что Паша Бургазов никак не мог подавить огонь из комнаты справа, пятой или шестой по счёту. «Тр-р-рум-м… тр-р-рум-м… тр-р-рум-м…» — бил ручной пулемёт, не давая приблизиться. Пули рикошетили так, что в коридоре негде было укрыться. Из-за пыли было плохо видно, где противник, а единственное мёртвое пространство сразу за дверью занимал Паша Бургазов. Глаза у него были испуганными, и он всё не решался закатить в комнату гранату, хотя держал её в левой руке. Надо было улучить момент. В такого рода делах подсказчик не нужен, знал по собственному опыту Игорь, ибо только ты сам ощущаешь, когда сможешь сделать это. Паша, однако, медлил, и приходилось ждать. Уже где-то рядом кричали и топали свои. Игорю казалось, что он даже различает тяжёлые шаги Германа Орлова, а пулемётчик все никак не мог успокоиться: даст очередь из пяти пуль и замолчит, даст и снова замолчит, видно, прикидывал, как половчее сбежать. В свою очередь, Игорь тоже «держал» его, стреляя так, что пули влетали через дверь в верхний угол комнаты.