и даром мы должны пользоваться постоянно, сама знаешь. Пошли, усилишь меня, а потом поговорим еще раз.

По пути на трек я зашёл к Алексе и попросил ту о еще одном заезде, последнем на сегодня. Лайонс нехотя согласилась, видимо не особо желала тратить на меня время. Как и Барсук с Синицей, на самом деле. Они вообще, такое ощущение, что уже собирались сексом заняться. Но ничего подождут полчаса.

Но за полчаса мы не управились.

Я вылетел на лёд трассы и, превратившись в чистую скорость, убежал от них. Ловушки, повороты, всё фигня! Хрен вы меня поймаете если не будете выкладываться на полную, а они, все трое не хотели это делать, поэтому как скрылся я от них за первым поворотом, так больше меня и не видели.

За этим забегом последовал еще один, и ещё. В них мои партнёры по команде уже включились на полную и стало по-настоящему интересно.

Но и сейчас я если смотрелся хуже, чем они, то ненамного.

В глазах Алексы и остальных я был полностью реабилитирован, правда последовали вопросы какого хрена я страдал ерундой весь день. Пришлось призвать в свидетели великого Соболя и пообещать, что в Америке я буду бегать не хуже, чем сейчас. Появление моего тотема всех успокоило и на этом первый тренировочный день завершился.

А потом я уговорил и Котову помочь мне. После применения дара её настроение улучшилось, и она как будто смирилась с тем, что ей придётся заниматься моим усилением.

Две следующие недели так и прошли в постоянных тренировках под баффом Валерии. Которая полетит со мной в Америку. Не знаю, что думали остальные о том, что она постоянно рядом со мной. Вернее, что думала Алекса, она сказала прямым текстом, «Кобель ты Соболев, не успел одну со мной познакомить, как уже новую подружку притащил».

Я на это ничего не ответил, пусть на себя посмотрит, тем более что Алекса не права.

Хотя с Мисойи правда получилось очень неудобно. Я сказал ей, что она не летит в тот же вечер, когда Котова мне всё рассказала. Ответом мне стала брошенная трубка и сообщение что она меня знать не желает. Эх, не везёт мне с бабами, прямо скажем.

Но так или иначе, первого ноября две тысячи двадцать второго года личный маго-реактивный самолёт Алексы с нашей делегацией вылетел из Московского аэропорта Орлов-1 и взял курс на Баффало. Я не знал, что ждёт нас в Америке, но был уверен, что легкой прогулки там точно не будет.

Том 2

Глава 1

— Уважаемые пассажиры, наш самолёт приступил к снижению. Через 10 минут мы прибываем в международный аэропорт Баффало, — объявил первый пилот.

Я думал, что у Алексы пилоты будут тоже бояре, но нет оба оказались простыми. Первый пилот, смешной пузатый дядька Юлий Пивоваров, как только мы взлетели, сразу вышел из кабины и присоединился к нам со словами что: «второй пилот и нужен для того чтобы делать всю работу, для этого ему и платят, бананами». Видимо это была какая-то шутка для своих, потому что Алекса тут же засмеялась, но не важно.

Аэропорт Баффало меня удивил, я был тут в своей прошлой жизни и в другом мире. Мы летели в Эдмонтон на матчи молодежного чемпионата мира и из-за непогоды пришлось сесть в Баффало. И что удивительно, здесь Аэропорт вообще ничем не отличался. На том же месте, точно такое-же здание.

Но внутри мелкие отличия уже появились. Например, здесь, помимо английского, вся навигация в аэропорту и все объявления делались еще и на русском, даже если это и внутри американские рейсы. Мелочь, но приятно. Сразу видно, кто в этом мире главный.

Было и еще одно: нам не требовались ни визы, ни паспорта. Подданные Российской Империи могли перемещаться по всему миру используя любое удостоверение личности, лишь бы оно было подлинным, вот вообще любое, хоть студенческий билет бобруйского кулинарного техникума.

Приземлились мы в три часа дня, и сразу поехали на пресс-конференцию, посвященную началу суперсерии. Алекса на ней блистала, ее очередное супер откровенное платье произвело фурор, и всё внимание репортеров было посвящено ей. Я же скромно сидел рядом с Крокером, здесь наша четвёрка уже встретилась с американской. И только в самом конце мне задали один единственный вопрос:

— У меня вопрос к господину Соболеву, — подняла руку журналистка с типично азиатской, китайской если быть точным, внешностью. Она даже причёску и платье выбралав традиционном китайском стиле. Интересно.

— Да, я вас слушаю.

— Хилари Пелоси, газета Вашингтон пост, — представилась она.

А вот имя для китаянки странное, ничего не скажешь. Она продолжила:

— ГосподинСоболев, как вы прокомментируете слухи, что вас включили в состав команды только для того, чтобы мистер Крокер мог взять у вас реванш при своей публике. А на самом деле вы намного слабее не только ваших товарищей по команде, но и тех, кто мог быть на вашем месте, например, Шершня.

Крокер, сидевший рядом, довольно улыбнулся услышав этот вопрос.

Я внимательно посмотрел на него, потом на Алексу и ответил.

— Вы знаете Хилари, мне не очень интересны слухи, это по вашей журналистской части. А что до реванша, который хочет взять мистер Крокер… Я побил его в очной встрече в Москве и готов сделатьэтоснова. И снова. Ровно столькораз, сколько понадобится.

— Авы готовы поставить на кон, допустим, то кольцо, которое вы выиграли в прошлый раз у мистера Крокера? Раз вы так уверенно говорите о своем превосходстве над ним.

— А вот это вас, Хилари, — при этих словах я изобразил свою самую американскую из всех возможных улыбок, — совершенно не касается. Думаю, мы решим этот вопрос с мистером Крокером лично, если он захочет, конечно.

Это был последний вопрос и на этом пресс конференция завершилась.

— Неплохо Соболев, — похвалиламеняАлекса, когда наша команда погрузилась в один из поданных намминивэнов на воздушной подушке.

Краем глаза я увидел эмблему машины и усмехнулся, как же тут всё отличается от моего родного мира. Машина была изготовлена на Нижегородском маго-механическом транспортном заводе. У нас то там, наоборот, американские машины катаются по российским дорогам.

Сопровождающие, включая Котову сели в другой, но точно такой-же минивэн.

— Что неплохо? — уточнил я у Алексы.

— Ты не поддался на провокацию прямо там заключить пари с Крокером и поставить его же кольцо. Я не знаю почему, но оно чем-то очень важно американцам. Отец, перед самым вылетом сюда, говорил, что с ним связывались