Увы… Наш демонический «эскорт» больше не предпринимал попыток атаковать. Чудовища просто летели справа и слева от нас, и даже когда впереди показался поглотивший Ипатингу Столп, ничего не изменилось. Лишь Григорий спустя какое-то время сменил курс.

— Ты чего это? — крикнул я.

— Лечу к аэропорту, — отозвался толстяк. — Он тут недалеко. Вот только как потом…

— Никаких аэропортов. Рули строго на Столп. Внутрь мы залетим.

— Да ты с ума сошел?! — воскликнул Григорий. Я живо представил, как он вытаращился и начал краснеть. — Во-первых, там негде приземлиться. А во-вторых… Самолет заглохнет еще до того, как мы окажемся внутри.

— Ничего страшного. В конце концов, пилот ты или куда? Скорости добраться до Столпа нам хватит, а там уже найдешь, как бы помягче наши жопы пристроить. Справишься?

— Как будто у меня выбор есть, — Григорий огрызнулся, но по его тону я понял: сделает все как надо. — Угораздило же с таким психом связаться…

Я в ответ улыбнулся, восприняв последнюю реплику толстяка как комплимент.

Столп приближался, а мы заметно снизились. Уже можно было детально разглядеть окольцовывающий аномальную зону кордон. Все как всегда: куча людей, оружия и военной техники. Едва мы пролетели над всем этим великолепием, как самолет «умер».

Нас тут же затрясло. Мы с физруком и Яной приняли те самые «безопасные» позы, в каких нужно скрючиваться при аварийной посадке, а Григорий начал материться. Да так, что напомнил мне маленького меня, только-только начавшего осваивать благородное искусство нецензурного красноречия.

Потом был удар и страшная болтанка. Казалось, пространство вокруг меня попросту сошло с ума. Яна не выдержала и присоединилась ко все еще матерящемуся толстяку.

Мне уже начало казаться, что мы не остановимся никогда, но… Такого не бывает. Джет наконец стал замедляться и вскоре замер.

— Фух-х, — выдохнул я, поднимаясь из кресла. — Славно полетали. Григорий, у тебя талант.

В ответ толстяк вновь стал материться, еще яростнее и красочнее. Что же, тем лучше. Значит, с ним все в порядке.

Вскоре мы все собрались у выхода, открыли люк, и снаружи меня ждал еще один сюрприз.

Григорий не просто посадил самолет. Он доставил нас прямиком к сердцу Столпа, расположившемуся в глубоком проломе в центре Ипатинги.

— Я тебя обожаю, — довольно произнес я, снимая защиту с самолета и формируя вокруг себя и своей банды невидимый купол. — Ну а теперь — вперед.

Однако стоило покинуть борт, как выяснилось, что дела наши не такие уж и замечательные. В небе над сердцем собралось не меньше двух сотен демонов, возглавляемых все тем же обгорелым говнюком, что прицепился к нам на полпути.

— Блядство… — прокомментировал я ситуацию, соображая, что делать дальше. — Впрочем, рано или поздно это должно было произойти. Не все же им малыми группами от моей карающей длани подыхать.

Физрук на мою идиотскую шутеечку лишь мрачно усмехнулся и спросил:

— Делать-то что будем?

— Ну, во-первых, становимся невидимыми. А во-вторых, главной задачи никто не отменял. Дружненько рвем когти к сердцу и устраиваем Преисподней еще один инфаркт.

Сказано — сделано. Беда лишь в том, что демонам наше исчезновение крайне не понравилось. Твари принялись шипеть, визжать и рычать, а еще все вместе устремились вниз и вскоре заполонили все пространство вокруг сердца, водя мордами и лапами и принюхиваясь словно ищейки.

«Стоп, — перешел я на мыслеречь. И как только моя банда замерла, продолжил: — А вот теперь мы будем действовать ювелирно. Твари нас не видят. Это преимущество, и мы им воспользуемся. Вперед, но на цыпочках».

Вскоре мы оказались среди тварей и стали пробираться к сердцу. Двигались цепочкой и очень осторожно. Больше всего я боялся, что демоны почуют нас или нашу магию, но этого не происходило. По крайней мере пока что. А потом у меня возникла одна очень интересная идея.

Выделить из купола щупальце не составило труда. Продолжая красться, я удлинял и удлинял его, заставлял огибать тварей. И как только оно достигло длины в пару десятков метров, коротко ужалил одного из рогатых ублюдков. Исключительно для того, чтобы он почувствовал и среагировал.

Тот среагировал. Зарычал, развернулся и попытался ухватить нас, но лишь царапнул когтями по воздуху. И это стало тем самым камешком, за которым последовал настоящий камнепад.

Твари вокруг него словно взбесились. Рявкая, рыча и визжа, они стали метаться в попытках поймать нас, идущих гораздо дальше. А я, довольно ухмыляясь, нацеливал уже другое щупальце на следующую жертву.

«Неплохо придумано», — мысленно оценила Яна.

«Суетология — наше все», — ответил я и остановился, поскольку наконец отыскал необходимое — очередную голову.

Этим Столпом управлял очередной дряхлый старик, смахивающий на араба. Царящая вокруг суета ему явно не нравилась. Маг тихо и непонятно ругался, время от времени скалился и водил глазами влево-вправо. Нам до него оставалось метров пятнадцать. Идти дальше я не стал и просто пронзил буркала старика вытянувшимися из купола щупальцами.

Дальше началась уже хорошо знакомая нам история: полные боли вопли, взрыв сердца Столпа, оглушительный и яростный рев тварей, понявших, что их поимели прямо-таки по-партизански. А мы уже убирались прочь, и я искренне надеялся, что стычки с адским войском удастся избежать.

И примерно половину пути к окраине Столпа так и было. Мы неслись вперед, огибая трещины в земле, рушащиеся здания и монстров. Я слышал тяжелое сопение Григория и пару раз спрашивал его о самочувствии. Толстяк заверял, что все в порядке, и я уже начинал всерьез верить, что мы благополучно выскользнем из Столпа, минуем кордон и дальше сымпровизируем что-нибудь еще, чтобы добраться до Дарвазы…

Но — хер там плавал.

Прямо перед нами словно из ниоткуда возникла небольшая армия крылатых демонов. Рыл триста — триста пятьдесят. Возглавлял ее все тот же аристократ — и, я готов был поклясться, он нас видел. Говнюк смотрел прямо на меня и кровожадно ухмылялся.

— Походу, без бодания все же не обойтись,