Мы переместились в гостиную. Леонид Максимович немного приободрился и сделал нам кофе, а нахальный Зяма сам вытащил из барного шкафчика бутылку коньяка, рюмки и большую коробку шоколадных конфет. Обстановка сделалась вполне располагающей, я подкрепилась конфеткой и начала рассказ.

– Как я понимаю, все началось с того, что Ашот Гамлетович Полуянц и его подруга Томочка Крылова на пару крупно проигрались в казино, – сообщила я. – Деньги, которые они просадили, были чужими, так что у сладкой парочки образовался крупный долг – десять тысяч долларов.

– Пять, – поправил меня следователь Палкин. – Сначала они были должны пять тысяч, но Папа Смит включил им счетчик, и сумма постепенно удвоилась.

Я поблагодарила его кивком и продолжила:

– Деньги надо было возвращать, но такой суммы у Полуянца и Томочки не было. Зато была надежда договориться с кредитором по-хорошему, прибегнув к помощи Специализированного коллекторного бюро «Минус». Эта контора занимается тем, что вполне легально и в рамках правового поля улаживает разногласия между должниками и кредиторами.

– Я знаю, как они это делают, – неожиданно подал голос Хризопразов. – Должнику говорят: верни хотя бы основную сумму, тебе это выгодно. А кредитора уговаривают отказаться от процентов по долгу. И так приходят к мировой.

– По всей видимости, в случае с Ашотом Гамлетовичем специалисты фирмы «Минус» не добились успеха, – сказала я. – Думаю, Папа Смит решительно отказался взять только долг, без процентов.

– Они могут попытаться взять должника за жабры! – округлив глаза, сказал Хризопразов и схватил себя за горло, где, вероятно, должны были находиться упомянутые жабры. – Самый распространенный и абсолютно легальный способ взыскания долга – это обращение с исковым заявлением в арбитражный суд, по решению которого за дело с исполнительным листом в руках принимается судебный пристав. Однако, – тут он коварно усмехнулся, – этот цивилизованный метод не работает в том случае, когда у должника вдруг не оказывается никакого имущества – все записано на жену, брата, свата, так что наложить арест не на что.

– Вы это знаете, потому что сами должны кому-то деньги и люди из СКБ «Минус» уже имели с вами соответствующий разговор, – сказала я.

– Пусть подают в суд! – вскинулся Хризопразов.

– В этом и других подобных этому трудных случаях нередко применяется не вполне законный метод, заключающийся в поиске компромата на должника, – следователь Палкин кивнул на Леонида Максимовича. – Накопав факты уклонения от уплаты налогов или незаконной деятельности, должнику предлагают выкупить материалы дела за сумму долга, обещая в противном случае передать информацию в правоохранительные органы для возбуждения уголовного дела. Это скользкий путь, следовать по которому «специалистам по возврату долгов» приходится с большой осторожностью, чтобы самим не попасть под действие уголовной статьи «Вымогательство».

– Известно, что все люди грешны и практически у каждого заемщика рыльце в пушку, но далеко не всегда эта растительность настолько густая, чтобы мохнорылый должник мог всерьез заинтересовать правоохранительные органы, – продолжила я с подачи хорошо осведомленного следователя. – «Нарыть» компромат, а стало быть, и вернуть долги, спецам СКБ «Минус» удается не всегда, из-за чего бизнес фирмы был малорентабельным. До того времени, когда в недрах «Минуса» вызрел новый проект – простая, как все гениальное, идея, по смыслу тяготеющая к выражению про гору, которая упрямо не идет к Магомету, хотя встретиться им все-таки придется. Не замешан клиент ни в чем криминальном? Замешаем, а потом будем шантажировать! Проект был сродни любительскому театру миниатюр, и тут пришелся ко двору Ашот Гамлетович Полуянц. В СКБ «Минус» ему предложили работу.

Мне говорили, что актер Полуянц был неважный, но не нужно иметь особый талант, чтобы сыграть труп, а именно такова была роль Ашота Гамлетовича. Сценарий спектакля был крайне прост: клиента под тем или иным предлогом вынуждали войти в квартиру, где он обнаруживал хладное тело с явными признаками насильственной смерти. Естественно, испуганный человек убегал, но на «месте преступления» оставались его следы, отпечатки пальцев. Его могли видеть соседи, а главное – все происходящее в квартире фиксировала скрытая видеокамера. Все это собиралось в кучу, и вскоре спецы «Минуса» ставили перепуганного клиента перед выбором: либо собранное ими досье передается в соответствующие органы, либо гражданин выкупает компрометирующие материалы за сумму, равнозначную его долгу.

– Подсудное дело, – заметил Денис.

– Так ведь никто не жаловался! – заметила я. – Нормальный человек в нашей стране относится к следственным органам с недоверием, так что ему проще перестраховаться и заплатить шантажистам, чем доказывать следователю, что он не верблюд. И, кстати, ведь никакого убийства не было, а деньги, истребованные с клиента, фактически ему не принадлежали! Так что СКБ «Минус» может считать, что с помощью маленького розыгрыша делалось общественно полезное дело – достигалось примирение должников и кредиторов.

Но Полуянц и Томочка втайне от СКБ усложнили эту пьесу. Они решили умножить число зрителей представления, чтобы сработать на свой собственный карман. В «Минусе» знали, что очередной злой розыгрыш организуется специально для несговорчивого Леонида Максимовича Хризопразова. А Томочка с ведома Полуянца отправила на то же самое шоу состоятельного и законопослушного господина Куконина. Получив с него отступное, Полуянц и Крылова могли бы вернуть свой долг Папе Смиту.

– Простите, а кто украл мой кинжал? – вежливо спросил Хризопразов.

– Извините, этого я не знаю, – так же вежливо ответила я. – Думайте сами, что за люди бывали в вашем доме за несколько дней до «спектакля». Незнакомый деловой партнер, посыльный из офиса, может, сантехник, проверявший отопление? В какой-то из десятка возможных ролей вас посетил Полуянц. Он похитил приметный кинжал, с которого театральный художник Ваня сделал копию с прячущимся лезвием.

И вот Ашот Гамлетович с бутафорским кинжалом в груди лежит на ковре в своей гостеприимно открытой квартире, и тут вместо Куконина, некстати подвернувшего ногу, прихожу я.

– А за минуту до вас приходит молодой человек – Дмитрий Иванович Касаточкин, – вставил следователь Палкин. – Он видит «убитого» Полуянца, роняет свой каталог и прячется под диван.

– Откуда протягивает руку, чтобы дернуть меня за ногу! – подхватила я. – Я падаю, ударяюсь головой и отключаюсь.

– Касаточкин удирает, позабыв свой каталог и захлопнув дверь, – продолжил Палкин. Глаза его азартно заблестели.

– И тут прихожу я! – ударил себя по коленкам Леонид Максимович Хризопразов. – С ключом от замка! С праздничным настроением! С подарком в коробочке! И что я вижу? На ковре лежат два неподвижных тела, и в груди одного из них торчит мой знаменитый кинжал!

– Это улика, – кивнула я. – Сказать, что кинжал не ваш, вы не можете, ведь на клинке есть дарственная надпись. Зато вы можете сказать, что этот кинжал у вас похитили. Кто? «Ночная бабочка», о которой вы не знаете ничего, кроме ее номера телефона. Вы залезаете в карман моего пальто и достаете мобильный телефон.