– У тебя полчаса, – напомнил мне Вельд об оговоренном сроке, по истечении которого, если я не выйду, они вломятся к Крабу с первым же проходящим патрулем.

Краб владел высоким домом из красного кирпича в три этажа. Особняк будто был запихан каким-то великаном в промежуток между двумя старыми зданиями портовых служб, но смотрелся вполне обычно. Совсем не походил на притон или разбойничье логово.

«Видишь, никто тебя не встречает. Не уважают, – заметил объявившийся бес. – Давай никуда не пойдем? Лучше сбагрим кому-нибудь поместье и ка-ак гульнем!»

«Пойдем, – непреклонно заявил я. – Надо Кэйли выручать».

«Да кого выручать-то? – возмутился рогатый и фыркнул. – Этих девиц смазливых вокруг валом! Десяток на каждую сотню! Что ж теперь, собственной шкурой рисковать из-за каждой малознакомой девчонки? Подумаешь, покувыркались с ней в постельке пару раз. Она удовольствие получила? Значит, ты ей ничем не обязан! Можно спокойно топать отсюда. В управу. Жаловаться на разбойничий произвол. Там заодно и бумаги на поместье забрать и кому-нибудь загнать, пока еще не все знают о претензиях ростовщиков…»

«Слушай, заткнись, а», – зло сощурившись, предложил я поганцу хвостатому.

Едва я ступил на широкое крыльцо, как массивная входная дверь из мореного дуба гостеприимно распахнулась. А выглянувший наружу мордоворот с перебитым не один раз носом повертел головой, настороженно рассматривая прохожих, и, переведя взгляд на меня, пробасил:

– Заходи.

Я вошел. И сразу остановился, так как еще один громила с короткой дубинкой на поясе преградил мне путь.

– Оружие есть? – поинтересовался он.

Я отрицательно покачал головой, но это, похоже, не убедило крабовского костолома. Он бесцеремонно охлопал меня с головы до ног и убедился, что я не припрятал вострый нож в потайных ножнах, дабы прирезать их обожаемого вожака. Кивнув, он убрался с дороги. Тот, что открыл мне дверь, запер ее на ключ, заложил толстенным засовом и толкнул меня вперед.

– Топай. – И, видимо, сообразив, что я не знаю, куда идти, соизволил пояснить: – По лестнице на третий этаж.

Поднимаясь по ступеням, я все прикидывал, как же выкрутиться из этой передряги. И Кэйли вытащить, и самому живым выбраться… Только что тут измыслишь путного да без малейшего риска. Вот если бы у Краба не было в заложницах Кэйли, тогда еще можно было бы положиться на авось. Своей-то шкурой можно рискнуть.

Лестница закончилась раньше, чем я отыскал верный и безопасный путь решения своих проблем. Хотя, может, это и к лучшему. Не нужно торопиться и действовать наобум. Стоит немного погодить и разобраться, что да как, а там уж обдумывать план действий. Если, конечно, Краб даст мне время поразмыслить.

– Давай-давай, входи, не стесняйся, – несильно толкнул меня в спину шедший последним дуболом, когда первый распахнул передо мной дверь в комнату.

Сами они входить не спешили. Ибо на пути стоял темный с рыжими подпалинами здоровущий пес фунтов эдак сотни под полторы. И скалил зубы, будто собираясь кинуться. Это в общем-то он запросто мог сделать: никакой цепи к покрытому толстыми стальными шипами ошейнику приделано не было. Да и кто посадит рувийского боевого пса на цепь? Не для того за них такие деньги платят, чтобы они дворы сторожили. У этих злобных тварей другое предназначение – хозяина охранять.

Так и не бросившись на меня, пес сдвинулся в сторону, освобождая проход. Мои сопровождающие словно этого и ждали. Быстро затолкнули меня в комнату и прикрыли за собой дверь. А сами остались в коридоре.

– Проходи уж, стражник, раз пришел, – наигранно скучающим тоном предложил хозяин дома, повернув голову в мою сторону. Задвинув штору, он отошел от окна.

Я не отозвался. Мое внимание поглотила открывшаяся картина. Посреди роскошно обставленного зала стояли два стула. К одному была привязана взъерошенная мальвийка, нервно покусывающая губы. На втором стуле расположился свесивший голову набок мужчина. Лицо его напоминало какую-то жуткую кровавую маску. В избитом я не сразу опознал своего соперника по игре, тьера Отиса, торгового человека, а по совместительству шулера. На полу возле пленников развалились еще два черных пса, один из которых был занят тем, что слизывал с паркета капли крови, которые изредка капали с подбородка Отиса. У левой стены, прислонившись плечом к высокому шкафу, набитому книгами, стоял, скрестив руки на груди, Луис, ближайший подручный Краба. В комнате находился и еще один человечек. Он был похож на шныря, приблудившегося к приличному обществу благородных разбойников и негодяев: мелкий, невзрачный, косматый. Но, увидев его, я вздрогнул. На миг почудилось, что это племяш Щербатого восстал из мертвых и пришел по мою душу. Только постарше стал малость.

– Да-да, правильно вздрагиваешь, десятник, – с нескрываемым злорадством заметил Краб. – За смерть братишки Лютого с тебя еще спросится.

– Я тебя поломаю и живьем сожру, – совершенно по-звериному оскалился оборотень. И облизнулся. – Требуху тебе выпущу и начну жрать. Жрать и слушать, как ты будешь выть.

Почему-то, глядя в глаза этому отродью, я не мог заставить себя усомниться в реальности этих кошмарных угроз. Оборотень явно не собирался меня пугать. Он просто сообщил мне свои намерения. Ни больше ни меньше.

Случись такое несколькими днями ранее, я бы, пожалуй, всерьез задумался о переезде в другой город подальше от Кельма. Не дожидаясь, пока оборотни меня подловят и сожрут живьем. Только прошли те светлые деньки, когда обещания лютой смерти могли меня не на шутку обеспокоить. Теперь уж как-то без разницы, сколько их, жаждущих свести меня в могилу.

Родственничек Щербатого двинулся ко мне.

– Это чуть позже, – остановил его Герон.

Я перевел взгляд с Краба и его лохматого дружка на Кэйли:

– Ты в порядке?

Девушка быстро кивнула, не сводя с меня затравленного взгляда. Похоже, запугали ее до полусмерти.

– Живехонька твоя подружка, – сообщил Краб и внес многозначительную поправку: – Пока…

Подняв с низенького лакированного столика заляпанную кровью дубинку, глава Ночной гильдии направился ко мне. Неспроста. Через пару мгновений я остро пожалел, что отказался от обезболивающих средств. Краб резким ударом съездил мне по ребрам. А когда я отскочил вправо, уклоняясь от новых ударов дубинкой, эта бешеная тварь, рувийский пес, вцепилась мне в ногу. Чуть не разодрал до кости.

– Стой на месте, стражник, – велел мне криво усмехнувшийся Герон и пригрозил: – А не то…

Он повернулся к Лютому и подал ему какой-то знак рукой. Оборотень ощерился и одним прыжком сместился за спину Кэйли. Он достал из кармана куртки бритву и, схватив девушку за волосы, оттянул ей голову назад. С нескрываемым злорадством глядя на меня, Щербатый погладил мальвийку лезвием по горлу.

– Подожди, я стою! – быстро выпалил я, поднимая руки. И, не сдержавшись, охнул, получив под дых торцом дубинки, согнулся и повалился на колени. Но и на этом Краб не успокоился. Он начал лупцевать меня дубинкой почем попадя. Я только и смог, что прикрыть голову руками, но и это мало помогало…