Он сидел в кровати, обложенный подушками, бледный и уставший, на коленях лежала странная доска, напоминающая шахматную, но вместо клеток на ней были нарисованы какие-то значки. Арден водил по доске длинными белыми пальцами, и мне казалось, что два паука бегают по ровной поверхности. Жуткое зрелище.

– Её что-то прикрывает, не могу добраться.

Его глухой голос раздался совсем рядом, и я подпрыгнула.

– Она должна вернуться к свадьбе!

В зеркале появился король с кубком в руке.

– К чьей? – ехидно спросил ведьмак.

– Это не имеет никакого значения, ты же знаешь, – спокойно ответил Александр, и у меня сжались кулаки. – Династия не должна прерываться.

Я увидела отчаянно злой взгляд ведьмака, спину короля и закрывающуюся дверь.

– Мудофель, ты ее чувствуешь?

По руке Ардена взбежал огромный мохнатый паук, и я вздрогнула. Бррр, какой монстр. Ведьмак поднял голову и посмотрел прямо на меня, и я забыла, что нахожусь от него за тысячи километров и вообще сплю, отшатнулась, отступила на шаг, запуталась в каких-то тряпках, чуть не упала и замерла, услышав тихое:

– Ты в опасности, Адель.

– Единственная опасность, которая мне угрожает – это ты! – выкрикнула я. – Грайи мне все рассказали!

– Адель! Где ты? Мудофель, держи ее!

Паук прыгнул, на меня полетела алая сеть, я завизжала, упала, окончательно запуталась в тяжелой теплой ткани…

– Тихо, тихо, – услышала знакомый голос. – Тихо, не шевелись. Еще немного…

Боль в висках стала невыносимой, казалось, что мне проткнули голову раскаленной спицей, плакать сил не было, и я тихонько заскулила. В голове молоточком стучала только одна фраза: «Выйти замуж. Тебе нужно выйти замуж. Замуж… замуж… замуж…»

– Все, я его нашел, сейчас станет легче. – Холодные руки легли на виски, и боль отступила. – Открой глаза, Адель.

Я лежала в своей кровати, завернутая в одеяло, горел свет, и на меня с тревогой смотрел Август.

– Что это было?

– Работа дилетанта, – задумчиво произнес эльф. – Предполагаю, что это жрецы. Но кто именно сделал это с тобой, сказать пока не могу. Незнакомый почерк.

– Что сделал? – испугалась я.

– Во-первых, из твоей памяти убрали знания о мироустройстве, географии и политике, оставили лишь то, что знает любой крестьянин, видно, кто-то решил, что тебе не стоит знать много. Во-вторых, приглушили воспоминания о твоем прежнем мире, но вот это сделано очень профессионально. В-третьих, тебе немного повысили… – эльф запнулся, подбирая слова, – сексуальность. Ты должна более… э… чувственно реагировать на мужчин.

– Вот сволочь! Да как он посмел!

Я вспомнила, как целовалась с графом Лероем, с Арденом, с Августом, мечтала об Этеле и чуть не вышла замуж за короля, и почувствовала, как краснеют даже коленки под одеялом. Я думала, что это я такая замечательная, а оказывается, какая-то сволочь просто покопалась у меня в мозгах!

– Мужчины тоже на меня так реагировали, потому что мне повысили сексуальность?

– Нет. – Эльф едва заметно улыбнулся. – Ты очень красивая девушка, причем с сильным даром, а это привлекает.

– Хоть за это спасибо.

Мне было стыдно смотреть в глаза Августу, хотя злилась я больше.

– Я убрал последствия этого вмешательства, Адель. – Наставник сел в кресло. – Но есть еще одно.

И тут мне стало страшно. Очень уж посерьезнел взгляд эльфа.

– Скажи, в последнее время у тебя не появилось навязчивых мыслей, странных желаний? Быть может, ты поменяла привычки?

– Кроме того, что последние сутки я очень хочу выйти замуж?

Я пыталась шутить, потому что мне хотелось орать и требовать найти и покарать неизвестного гада.

– Вот! – Август резко поднялся и оказался возле меня. Холодные ладони легли на мой лоб и затылок. – Расслабься. Понимаешь, чем ближе бал, на котором ты должна выбрать жениха, тем сильнее потребность его выбрать. Тот, кто дал эту установку, не мог предвидеть, что род Рограс наденет на твой пальчик кольцо. Это тебя защитило, но…

Он прикрыл глаза, прислушиваясь.

– Но?

Мне было страшно.

– Я же говорю, дилетант! – зло прошипел эльф. – Это не входит в мои планы… Адель, тебе придется выйти замуж, иначе ты сойдешь с ума.

Я вздохнула с облегчением.

– А потом этот блок спадет?

– А потом я смогу его разрушить, потому что привязка идет на ритуал бракосочетания. После него можно будет снять эту дрянь без опасности навредить твоему разуму. Ты не расстроена?

– Я жажду мести, – честно призналась я. – Что касается остального… Понимаешь, я настолько привыкла к мысли, что мне все-таки придется обзавестись мужем, что она перестала меня пугать. Но! Ведь можно, чтобы я сама выбрала?

– Это мне под силу, – кивнул наставник, и я впервые с начала нашего знакомства увидела у него в глазах уважение.

– И еще! – Не зря же я столько фильмов пересмотрела. – Можно сделать так, чтобы после ритуала отдача от снятия этого ментального блока ударила откатом на того, кто его поставил?

Август секунду на меня смотрел, а потом рассмеялся.

– Я рад, что не ошибся в тебе, Адель. Ты настоящая ведьма.

– О да…

– Ложись спать, а я сделаю для тебя другой амулет, этот оказался слишком слаб, коль твой дорогой ведьмак смог его легко пробить, – довольно произнес Август и хлопнул в ладоши, гася свет.

Видно, он все же на меня помагичил, потому что заснула я моментально, и мне ничего не снилось, а когда проснулась, меня ждал сюрприз…

– Вставай, – пропел над ухом знакомый голосок. – Солнышко встало, птички запели, кашка согрета, и чай тебя ждет.

– Изыди! – Я попыталась нашарить телефон, чтобы отключить будильник, но вместо этого наткнулась на что-то скользкое и прохладное. – Что за?..

Пришлось открыть один глаз. На подушке сидел воробей. Золотой механический воробей с темными камнями вместо глаз. Он забавно склонил голову и зачирикал:

– Вставай, соня, иначе останешься без завтрака. Я жду тебя в лаборатории.

– Наставник?

Воробей запрыгал по подушке, а потом вспорхнул на подоконник и, растопырив крылышки, уселся на солнышке.

– Адель, поторопись.

Когда я, облачившись в черную широкую юбку и белую блузу, вышла из ванной, воробей перелетел ко мне на плечо и притих.

– Забавный какой. – Я осторожно погладила его по спине. – Имя у тебя есть?

– Сири, – голосом Августа отозвался воробей. – Прихвати бумагу и карандаш.