– А вот что мы получили, измельчив зуб. Видите?

– М-м… да, наверное, – протянул Росс, вглядываясь в экран, но не совсем понимая, что именно он должен увидеть.

Джолин снова постучала по клавиатуре, вызвав на монитор несколько столбцов цифр, на взгляд Росса, таких же бессмысленных, как и предыдущие.

– Так что все это значит? – не выдержал он.

– Здесь показаны совпадения между ДНК крови и зуба. Те же совпадения мы видим в результатах митохондриального анализа. Даже Y-КТП-анализ дает четкое совпадение, что, на мой взгляд, достаточно необычно – его данные, как правило, наименее стабильны.

– И какова вероятность, что эти совпадения не случайны?

– Если б я давала показания в суде, – с довольной улыбкой ответила Джолин, – то заявила бы под присягой, что случайное совпадение такого рода невероятно. Вероятность – один на миллиард, не больше. В митохондриальной ДНК здесь имеется семь специфических мутаций, согласно нашим базам данных, очень редких – и еще семь, тоже очень редких, в Y-хромосоме. И в ДНК зуба и крови мутации одни и те же.

Росс ощутил, как где-то глубоко внутри него рождается странная дрожь.

– Значит, и стандартный, и митохондриальный анализы, и анализ Y-КТП показали один и тот же результат?

– Именно так.

– Если я правильно понял то, что вы рассказывали мне в прошлый раз о митохондриальной ДНК, она передается в неизменном виде по женской линии?

– Верно.

– Джолин, и через сколько поколений она может передаться?

– Ограничений нет. Хоть целую вечность. Пока у человека рождаются прямые потомки, женщины будут наследовать его митохондриальную ДНК, а мужчины – короткие тандемные последовательности его Y-хромосомы.

– Без изменений? – еще раз переспросил Росс.

– Без изменений.

Он боялся сболтнуть лишнее и все же чувствовал, что этой женщине можно доверять.

– Допустим, данной ДНК две тысячи лет. Верно ли я понимаю, что если у этого человека, жившего две тысячи лет назад, остались потомки, сейчас их можно найти?

– Совершенно верно, мистер Хантер. Женщин – по митохондриальной ДНК, мужчин – по коротким тандемным последовательностям Y-хромосомы.

Росс перевел дух, очень надеясь, что огонь, сжигающий его изнутри, не отражается на лице.

– Скажите, а от измельченного зуба хоть что-нибудь осталось?

– Да, – ответила Джолин. – Остатки хранятся в пробирке, в физрастворе.

– Отлично! – проговорил Росс, чувствуя, что почти слабеет от облегчения. – Просто потрясающе!

– Теперь вам нужно подписать документы, и я отдам вам распечатку результатов. Чашу тоже хотите забрать?

– Разумеется!

Понедельник, 13 марта

Сорок минут спустя Росс съехал с М25 на М23, направляясь домой, в Брайтон. Час пик давно миновал, и дорога была почти пуста. Тем не менее ехал он медленнее обычного, погруженный в свои мысли. Солнце опускалось за холмы, алый закатный свет бил Россу в глаза. Он опустил щиток, и из-за него вылетела старая парковочная квитанция. Это на миг отвлекло Росса от дороги; он поймал квитанцию и бросил на пассажирское сиденье.

В это время с ним поравнялся грузовик с прицепом. Он ехал, прижимаясь к разделительной полосе, но почему-то не делал попыток обогнать Росса – держался с ним вровень, хотя дорога была свободна.

А в следующий миг в зеркале заднего вида мелькнул радиатор внедорожника. Эта машина села ему на хвост и держалась в опасной близости, всего в нескольких дюймах от бампера «Ауди».

Шестое чувство подсказало Россу: что-то не так. Он переключил скорость, выжал акселератор в пол и рванулся вперед, однако едва не врезался в зад белому фургону, вдруг подрезавшему грузовик и оказавшемуся прямо перед ним.

Хантер сердито загудел.

Фургон мигнул тормозными огнями и начал сбрасывать скорость.

Тут Росс понял, что происходит. Классический маневр, который используют полицейские при преследовании на дороге: «Окружи и задержи». Три, иногда четыре автомобиля окружают преследуемую машину со всех сторон, а затем сбрасывают скорость и постепенно заставляют ее остановиться.

Приближался съезд с шоссе. Едва Росс подумал о нем, как внедорожник сзади перестроился и преградил выезд. Хантер ударил по тормозам, затормозил и внедорожник.

Когда съезд остался позади, внедорожник вновь перестроился и занял позицию сзади.

Росс покосился на обочину. Если резко свернуть влево и прибавить газу, удастся обогнать фургон?

Словно угадав его мысли, тот сдвинулся влево, а секундой позже грузовик также начал сдвигаться ближе, притираясь к Россу вплотную. Чтобы не столкнуться с ним, журналисту пришлось подать вбок, оказавшись почти на обочине.

Черт, черт, черт!

Грузовик придвигался к нему все ближе, заставляя съехать на обочину.

Тормозные огни фургона впереди ярко мигали: он постепенно сбрасывал скорость. То же самое приходилось делать и Россу. Шестьдесят миль… пятьдесят пять… пятьдесят… Что же делать? Нужно что-то придумать, причем быстро!

И вдруг он вспомнил кое-что о тормозных огнях. Они связаны с тормозной педалью – но не с ручником.

Росс взглянул в зеркало заднего вида, глубоко вздохнул и со всей силы дернул ручной тормоз.

Задние шины взвизгнули, цепляясь за асфальт.

Руль в руках задрожал; машина пошла зигзагом. Сзади послышался пронзительный визг шин внедорожника; Росс увидел в зеркало, как тот поспешно сворачивает, разминувшись с «Ауди» едва ли на дюйм, и вылетает на внутреннюю полосу. Внедорожник ударился о барьер, высек сноп искр, мгновение спустя с размаху впилился в бок грузовику, перелетел через барьер и покатился кувырком.

Путь назад был свободен. Росс врубил заднюю передачу и, до боли в шее вывернув голову, рванул так быстро, как только мог. Мозг его лихорадочно работал. Съезд, мимо которого они проехали, отсюда всего в паре сотен ярдов. То, что он делает, незаконно и опасно. Но если появится полиция – тем лучше, он все объяснит! А если нет, просто уберется отсюда.

Добравшись до съезда, Хантер быстро взглянул назад. Внедорожник валялся на обочине вверх колесами, врезавшись в кузов грузовика, словно хищник, вгрызающийся в добычу. Белого фургона видно не было.

Росс добрался до съезда, подождал, пока дорога опустеет, и совершил опасный маневр – развернулся на 180 градусов, а потом на полной скорости погнал прочь.

Голова гудела, руки тряслись. Ясно понимал он лишь одно: происшествие на дороге – еще один знак, что нельзя терять ни минуты на пути к цели.

* * *

Около часа спустя, все еще дрожа после инцидента на шоссе, Росс въехал на стоянку склада возле Шорхэмской пристани. Здесь посидел немного, размышляя о том, не стоит ли сообщить в полицию. Возможно, ему не следовало уезжать с места происшествия. На дорогах везде камеры: что, если его засекли? Если видели, как он гнал по шоссе задним ходом? Но об этом, решил Росс, он подумает позже.