Теперь уже Людвиг сполна ощутил всё внимание толпы. Будто горячий ветер дует в лицо. Все эти люди, как же они ненавидят его. Хоть бы всё закончилось поскорее.

— Когда его замысел был открыт, он пошёл на новую подлость и потребовал священный поединок!

Толпа ахнула.

— Он сказал, что убьёт любого, готового встать за правое дело! Такие головорезы всю жизнь посвятили убийствам и их никто не остановит.

Люди роптали. Кто-то кинул камень, но он не долетел, упав в первых рядах толпы.

— Никто, кроме Спасителя! — крикнул Мецгер и поднял правую руку. — Они хотят священный суд, они его получат! Сам Спаситель нас рассудит!

Он перевёл дух. Люди кричали и бесновались, а священник подошёл к заднему краю эшафота. Всего один удар и старик упадёт вниз с высоты. Может, сломает шею. А толпа разорвёт Людвига на куски.

— Ты что так долго? — прошипел Мецгер. — Мне что, до утра бы пришлось тут говорить?

— Извините м-м-меня, отче, — внизу стоял Йона и протягивал свёрток. — Я зап-п-путался. Мне нужно было по-по-помолиться.

— Успел бы в другой раз! — священник не скрывал злости. Он развернул тряпку и взял в руки револьвер.

— Отче! Мне нужен ваш совет.

— Не сейчас! — Мецгер открыл барабан. — Всё и так затянулось. Не видишь, что ли?

— Тогда возьмите это! — Йона подал что-то мелкое и блестящее. — Я сделал это только что. Тот ложный рыцарь, — кузнец показал на Людвига. — У него кольчуга под жилетом. А этот па-патрон пробьёт её. Я специально такой сделал.

Мецгер зажал патрон в кулаке и ухмыльнулся.

— Ты добрый человек.

— Спаситель дал мне шанс, чтобы я вышел из т-тьмы!

— Спасибо тебе. Ты сделал правильный поступок.

— Теперь я это знаю, отче, — Йона отошёл назад, в темноту.

— Этот ритуал появился задолго до гибели Старого мира, — объявил Мецгер во всеуслышание. — Барабан револьвера будет крутиться, как круг нашей жизни и смерти. Судьба покарает только грешника!

Он медленно провёл револьвером по рукаву, внимательно смотря на оружие. Барабан крутился со щелчками.

— Храни вас Спаситель! — крикнули из толпы.

Священник взвёл курок и приставил ствол к голове. Все затихли. Раздался громкий щелчок и толпа ахнула.

— Видите! — ликовал Мецгер. — Судьба хранит меня и всегда даёт мне шанс!

Он ещё раз покрутил барабан и нажал на крючок. Потом ещё и ещё. При каждом щелчке толпа кричала всё громче.

— Вы узрели чудо! — выкрикнул священник. — Спаситель не допустил моей гибели. Теперь его черёд. Если этот человек невиновен, то он выживет. Пусть Судьба рассудит нас! Пусть виновный погибнет.

Мецгер покрутил барабан об рукав, намного медленнее, чем раньше, но прервал вращение, едва доведя оружие до локтя. Почему? Он что-то знает? Священник наставил револьвер на Людвига. В барабане виден кончик пули, она рядом со стволом, не напротив. Значит, выстрела не будет? Мецгер взвёл курок. Барабан повернулся, и патрон переместился наверх, к стволу. А вот теперь выстрелит.

Толпа замолчала. Людвиг смотрел в ствол револьвера. Из чёрного отверстия вылетит пламя, но он не успеет это увидеть. Он умрёт раньше. Во рту пересохло и он не может вздохнуть. Мецгер ухмыльнулся. Он что, знает, что будет выстрел? Он жульничает?

Все молчат. Слабый ветер тихо посвистывал в стенах крепости. Где-то лаяла собака. Очень тихо…

От взрыва зазвенело в ушах. Что-то ударило в грудь с такой силой, что Людвиг упал на спину. Из-за густого вонючего облака ничего не видно. Он вздохнул и откашлялся. Опять заболело правое плечо и когда-то сломанные рёбра. Но острой боли не было. Он набрался смелости и дотронулся до груди. Крови нет.

Кто-то стоял перед ним, скрытый дымом. Звон в ушах проходил. В толпе закричали от ужаса, но человек в дыму орал ещё громче. Ветер усилился и Людвиг увидел священника. Лицо так обожжено и ободрано, что его сложно узнать. Кровь хлестала из остатков правой кисти, заливая эшафот.

— Вот вам священный суд, говноеды! — Ингвар показал толпе окровавленную рукоять револьвера.

Кусок искорёженного ствола лежал перед Людвигом. Он дотронулся него и обжёг палец.

— Что-то не так, капитан! — кричал эльтер. — Так быть не должно!

— Суд свершился! — Ингвар швырнул остатки оружия на эшафот. — А сомневаться в исходе священного поединка — ересь!

Мецгер уже не орал, он хрипел и шёл к краю. Толпа паниковала, многие убегали, кого-то стошнило. Капитан внимательно смотрел, как священник свалился вниз и замолчал.

— Живо удирайте! — Ингвар достал нож и разрезал верёвки Эйнара.

— Меня уговаривать не нужно, — нордер поковырял ухо, потом помог встать Людвигу. — Бежим! Ты цел, брат?

— В грудь попало. Больно.

Эйнар присмотрелся.

— Не смертельно. Идём! Только куда?

— Бегите за мной! — из темноты показалась голова Йоны.

Людвиг неловко слез с эшафота и побежал за кузнецом, прямо по лужам. Толпа разбегалась и никому не было до них дела.

— Что произошло? — Ани ждала их в кузнице. — Где Ингвар? Я слышала какой-то хлопок.

— Долго рассказывать, — Йона отмахнулся. — Капитан велел соб-б-бирать вещи.

— Что случилось? Суд был? Вы все живы.

— Мецгер умер, — сказал Людвиг. — Я надеюсь.

Он снял жилет и посмотрел на тело. Место, куда прилетел кусок ствола, покраснело. Без той странной брони в подкладке последствия были бы хуже. Людвиг потянулся за своей курткой и взглянул на стол. Патроны так и лежали кучкой, но тёмная баночка открыта и порошка в ней почти не осталось.

— Йона, ты что, засыпал гремучую ртуть в патрон?

— И не только. Я ему ствол забил, чтобы п-пуля не вылетела. Не д-думал, что его оторвёт.

— Так Мецгер мёртв? — спросила Ани с недоверчивым видом.

— Если даже и не мёртв, то стрелять не сможет, — сказал Эйнар. — Но бахнуло будь здоров, аж в ушах зазвенело.

— Где он? — Ингвар открыл дверь. — Это ты сделал, мелкий засранец?

Он подбежал к Йоне и сжал его в объятьях.

— Было громко и очень кроваво, — сказал капитан и постучал парня по спине. — Старый хрен это заслужил. Без него мир уже не станет лучше, но такие, как он, делают мир ещё хуже. Но если кто-то поймёт, что ты что-то сделал с его оружием, тебе это не простят. Никому из нас не простят.

— Это неважно, — сказал Йона. — Жаль бросать кузницу, но построю ещё одну. В другом месте.

— Ты молодец. Но почему ты так решил?

— Я думал, что вы все ошибаетесь, — кузнец вытер слёзы. — Всё д-думал, как бы вас убедить, ведь вы неправы. Я помолился за вас. А когда я покрутил барабан револьвера, я п-понял. Когда взводится курок, барабан всегда поворачивается налево. И если патрон будет справа, значит, он встанет напротив ствола и оружие выстрелит. И этот патрон видно! Видно сзади. Видно сбоку, — он высморкался. — Святой от-т-тец… Мецгер всегда просил, чтобы на патронах донышко выступало сильнее и я так делал. И когда я пок-к-крутил сам, понял, что оружие выстрелит и оно стрельнуло. Мецгер всегда видел патрон и знал, буд-дет выстрел или нет. Он никогда не рисковал. Он обманщик, лжец, — добавил кузнец поникшим голосом. — Всегда им был. Как же я не понял это раньше? И мне пришлось так сделать… ведь если бы я сказал всем правду, м-м-мне бы никто не поверил, как и я не верил. Мне пришлось так сделать! Иначе бы свершилось зло.