И я очень жалел, что у меня нет лишней вечности, чтобы заставить Ирбрана провести её в муках.

– Грис! – крикнула Мира.

Я погасил руну. Наклонился и правой рукой выволок Миру из-под волчьей лапы.

Изменённый тоже был мёртв. Из открытой пасти торчал откушенный обрубок моей руки. Белела сломанная кость, из мышц сочилась тёмная кровь.

Я посмотрел на свою левую руку.

Её не было.

Была аккуратно зажившая культя, заканчивающаяся чуть ниже локтя. Я подвигал обрубком – никакой боли. Здоровье Ирбрана исцелило мою рану, но не смогло вырастить новую руку. Быть может, это было не под силу заклинанию. Но скорее просто не хватило здоровья профессора.

– Ты совсем седой, – прошептала Мира. – Седой и старый…

– Знаю, – ответил я и помог подняться своей старой седой жене.

Мы стояли, глядя друг на друга, рядом с издохшим профессором и мёртвым изменённым.

И, как ни странно, улыбались. Два семидесятилетних старика в холодном предзимье Северного Царства.

– Побредём? – спросила Мира.

– Ага, – ответил я. – Некогда ждать.

Зима в Тёмной Империи не такая холодная, как на Севере. Бывает и снег, бывает и мороз, но обычно стоит облачная погода с мелкой холодной моросью. Как по мне – даже хуже, чем снег.

Мы не прятались. В нашем положении петлять, путать следы, маскироваться – всё это было слишком большой роскошью. Мы шли по дороге, неспешно, почти не разговаривая, потому что любой разговор в итоге вышел бы к Сен. А так мы могли просто о ней думать.

Вечером нас подобрала маленькая процессия беженцев, двигавшихся к восточным землям. Те, кто не был совсем уж укоренён в Северном Царстве, решили уехать. Люди это были незнакомые, но не злые – они подобрали двух стариков, не стали задавать лишних вопросов и даже кормили нас три дня, пока пути не разошлись. Мы переждали день в приграничном селе, жители которого путались в вопросе, к кому они, собственно, относятся – к Северу, к Тёмной Империи или к восточным провинциям. А потом направились в Тёмную Империю с обозом, везущим вяленых гусей, – традиционный местный промысел.

Обоз шёл две недели, а следом за нами, настигая, неслась зима. Запах вяленых гусей (их набивали сухим горохом и солью, а потом полгода, до зимы, сушили на ветру) поначалу казался приятным, но к концу пути я подумал, что больше никогда в жизни не съем ни одного гуся.

Впрочем, что там осталось, той жизни?

Трясясь на повозке, придерживая Миру – та почти всё время спала, я думал о Сен. Куда её забросило? Сможет ли она защитить себя, если потребуется, не забудет ли руны? Догадается ли послать весть… впрочем, куда её слать – в Рунное Древо, где нас уже нет и которое весной падёт под ударом Тёмной Империи?

Мир, особенно нынешний, не лучшее место и для взрослого, что уж говорить о ребёнке.

Ещё я вспоминал другую Сеннеру – не монстра, а пророчицу. Она предсказала мне три имени – Танри, Мирарек, Уинвард.

С Танри и Мирарек всё ясно. Они придумали, как поворачивать время вспять, возвращать его волшебнику. Испугавшись, что слишком многое рассказали в своей статье, устроили восстание. Сожгли мир, чтобы скрыть одну-единственную книгу. А потом разошлись, расстались…

Что-то тут было неправильно. Я вспоминал статью, которую написали почти век назад Танри и Мирарек. Если люди, так увлечённо работающие вместе, расстаются – то не через какой-то год. Нужно много времени, чтобы развести их в разные стороны.

А Уинвард? Юноша-маг, ему было не то пятнадцать, не то шестнадцать, некоторые вообще утверждали, что десять лет, другие настаивали на двадцати. Он-то тут при чём?

Правду мог открыть только Тёмный Властелин. И он же, со всей его мощью, опытом, накопленными знаниям мог отыскать Сеннеру. Разъяснить, что сотворила Мирарек.

Конечно, если сам это знал.

Мира лишь один раз спросила меня, не поторопился ли я убить старую волшебницу. Я и сам думал об этом столько раз, что ответил быстро и резко: нет, не поторопился. Нет, выхода не было. Нет, мы не стали бы союзниками. Мирарек убила бы меня, едва лишь чуть-чуть пришла бы в себя.

Мира смотрела на меня с минуту сонными глазами, а потом сказала, что верит.

В столице, куда мы вернулись после десяти лет отсутствия, всё изменилось. Порт вырос, стал куда больше, и кораблей в гавани прибавилось. Через реку появилось два новых моста – красивых и широких. Даже на окраинах улицы вымостили булыжником. Пустырь, на котором когда-то ночевали бездомные и бродяги, превратился в парк – красивый даже сейчас, когда с деревьев облетела листва, а фонтаны выключили. Экипажей на дорогах тоже прибавилось, причём помимо частных карет и наёмных колясок в изобилии появились «линейки» – огромные кареты, курсирующие по заранее определённым маршрутам. Такую можно было остановить, сесть на длинную скамью и проехать весь город за мелкую денежку. На стражниках была новая форма – яркая, праздничная, будто они не за порядком следить, а развлекать горожан вышли на улицы.

А ещё постоянно встречались изменённые. Увидев первого, я вздрогнул – по улице шествовал юноша с ногами длиной метра в два, мускулистыми лапами вместо рук и гривой волос на спине. Он был одет в широкие штаны и что-то вроде меховой жилетки, лицо юноши выглядело вполне человеческим, молодым и мирным. Изменённые росли медленно, значит, этот был из первых, созданных лет десять назад. Горожане на него реагировали спокойно, расступались, но без опаски – как перед обычным человеком изрядного роста. Потом навстречу изменённому выскочил мальчишка, что-то прокричал – изменённый нагнулся, подхватил его, легко поднял на уровень второго этажа и поставил на балкон. Мальчишка хохотал, махал изменённому рукой. Тот улыбался. Вышла женщина, обняла мальчика и протянула изменённому руку. Монстр церемонно пожал её – и зашагал дальше по улице.

Мы с Мирой обменялись понимающими взглядами.

Творения Ирбрана и Секта стали частью Тёмной Империи. Когда-то это были редкие гости из дальних концов света или древние создания, секрет происхождения которых был утерян. Теперь же они превратились в рядовых граждан, необычных, но никого не пугающих.

Я вдруг подумал, с ужасом и отвращением, что натурфилософам больше нет нужды воровать или покупать детей со слабыми магическими способностями. Теперь, пожалуй, дети сами мечтают измениться. Стать летающими, плавающими, ползающими в земле, шагающими и прыгающими на недоступные людям расстояния. Быть может, им даже обещана выслуга лет, по истечении которой их превратят обратно в людей. Быть может, им даже не требуется лиана из зловонных южных лесов, они подчиняются сами, добровольно, как обычные солдаты.

Тёмный Властелин снова победил.