А еще через несколько дней отправил Валентину в ее Тмутаракань навестить родных, настояв и самолично купив билеты на самолет туда-обратно, категорически отвергнув ее порывы ехать поездом.

– Так это как же дорогуще, самолет, Кирилл Степанович! Я бы поездом, а? – беспокоилась о тратах, в которые ввела Бойцова, домработница.

– Нет, дорогая, эту наркоманскую радость: «сел в поезд и тащишься, тащишься» забудь! У тебя одна дорога полмесяца займет, а ты нам нужна посвежевшая, отдохнувшая, всеми нами любимая! Мы ж без тебя пропадем!

Вызвав такими высказываниями новую направленность ее беспокойства и переживаний:

– Ой, да как жиж я уеду? А вы тут без меня не емши толком, не ухожены! Да ну его, отпуск энтот!

– Не пропаду, – пообещал Бойцов. – Трудно придется, но потерплю!

– Ой! – заводила новую песню Валюха.

– Все! Поехали! – остановил Кирилл причитания, подхватывая одну из неподъемных сумищ с подарками родне.

Он имел устойчивое сильное подозрение, что подарки всему селу, судя по количеству и весу сумок.

Пережив первые дни одиночества и пустоты дома, стараясь только приходить ночевать и не более, в гулком пространстве квартирной тишины, Кирилл признался себе, что измотался до последнего предела работой и непростыми мучительными мыслями-размышлениями.

И что дальше? В отпуск? Рвануть куда? Италия, Испания, Турция, на худой конец?

А что? Может, и рвануть! Одному!

Проснулся посреди ночи, что стало в последнее время привычным и не удивляло. Непривычной, поражающей была мысль, пробравшаяся в сон, разбудившая, стучась настойчивым отбойным молотком.

«Что я делаю?! Зачем так старательно бегу?! Я хочу быть с ней, спать с ней, смеяться с ней, делиться мыслями, переживаниями-проблемами, одной чашкой кофе на двоих впопыхах по утрам перед работой, выходными, ночами, я хочу этого! Ну не получится, не утремся рядом – разбежимся – больно, обидно, но бывает! А я отказался, не попробовав, не рискнув, заранее испугавшись только оттого, что хочу ее до одури, как никого не хотел! Прав ее Тимофей – кишка тонка!»

Выбравшись из кровати, стал торопливо одеваться и замер, пораженный странным чувством от догнавшей, следом за откровением, второй пугающей мысли.

Наверное, такое испытывает человек, решившийся на дуэль, но сомневающийся в ее исходе:

«А если получится…»

Он долго, настойчиво звонил в дверь, не дождавшись иного отклика, кроме тишины, набрал номер ее сотового – «абонент» где-то шлялся, вне зоны его доступа.

Тогда поехал в ее клинику, проигнорировав время суток. А что делать? Приперло нежданно-негаданно! И улыбался всю дорогу, лихо, по-гусарски вписываясь в повороты, выдавая виражи, соответствующие ухарским, бесшабашным мыслям.

«Ох, пошлет она меня! Ох, пошлет! – радовался с юношеским пылом Кирилл. – А я буду добиваться и настаивать! И не отпущу! Держись, Катька, новый герой идет!!»

Значится, отдых!

Катерина заставляла себя отдыхать! Заставляла и уговаривала.

Ну что за дела, казалось бы! Хороший санаторий, море первый раз увидела в жизни – радость, до аплодисментов восторженных!

Ага!

Утро начинала с уговоров:

«Вот тебе море, вот тебе солнце, вот тебе красота невероятная – горы, сосны, воздух! Загорай, плескайся, на экскурсии езди, дыши кислородом, демонстрируй одежки фирменные под непрекращающимися восторженными взглядами мужчин! Отдых по всей программе!»

В течение дня к перечислениям прелестей и красот отдыха добавлялись фрукты-овощи, морские прогулки на катере, танцы, на которые ни разу не ходила, выезд в город, прогулки по набережной, неплохие рестораны, музыка со всех сторон, концерты – перечислять упаришься!

Должно быть обязательно хорошо!

Когда-нибудь аутотренинг перейдет из количества ежедневных уговоров в качество! Вот только она себя еще поуговаривает, и обязательно…

На ночь, перед сном, детектив! Целую пачку набрала для отдыха. Медсестры ее отделения удивлялись, зачем вам книги, Катерина Анатольевна, вы же на курорт не читать едете? А почему не читать?

Что делают и как «по-настоящему» отдыхают на курорте, Катерина поняла на третий день санаторного оздоровления по поведению соседей по корпусу, и не только их.

Отдыхают – морально, духовно и телесно, телесно в первую очередь, активно и в чужих кроватях. Ей ни в чужой, ни в своей не хотелось «курортного» отдыха, лучше книжки почитает.

Да ни черта вообще не хотелось – ни курорта этого, ни отдыха!

Но Катя терпела и начинала уговоры сначала:

«Вот тебе море, вот тебе солнце…»

Четыре дня пережила как-то под эти уговоры, загорела легким золотистым загаром, спать лучше стала, осталась ночь и еще десять дней!

Она практически заснула, когда постучали в дверь номера. Вот если это ухажер навязчивый, Виталий Андреевич, который обхаживал ее три дня, даст по лбу, вот ей-богу! Так даст!

Распахнула дверь, думая про мишень в виде мужского лба, про слова сопровождающие и про то, что достал! Воинственно-настроенная открыла дверь!

И забыла все на свете!

Катерина распахнула перед ним дверь крайне недовольная, что-то похожее на предупреждение: «щас как дам!!»… и он забыл, что собирался сказать! Что-то важное, это помнил, даже красивое, пожалуй, ведь думал, готовился… и забыл, как только ее увидел!

– Кать…

– Как ты…

– Здесь? – за нее и за себя закончил фразу он.

– Здесь, – кивнула она.

– Твой главврач…

– Не мог… – Никому бы не сказал, она знала.

– Мне мог.

– Ты его бил, что ли?

– Не пришлось.

– Зачем?

– Пустишь?

Она отодвинулась на шаг в сторону, пропуская, он вошел, захлопнул, не глядя, дверь.

– Ты тоже в Крым отдыхать приехал? – отойдя от первого шока, членораздельно спросила Катерина.

– Нет. Я к тебе.

– Зачем?

– Да зачем, Кать! – громко и раздраженно ее непониманием возмутился Кирилл. – Тебе плохо, мне плохо! Нам плохо порознь! Будет ли хорошо вместе – неизвестно! Но не можем не рискнуть и не попробовать! Ну вдруг что получится!

– Не можем, – кивнула, соглашаясь, Катька. – С чего начнем пробовать?

– С постели!

– Это мы уже пробовали, у нас не получилось!

– Как раз там все великолепно получилось!

– Но после нее нет! Говорят, что секс – это не та основа, на которой строят прочные отношения.

– Кто говорит? Те, у кого с этим беда? А ты знаешь, на чем их там, блин, строят? Прочные?