А те уже приняли меры, можно не сомневаться.

Я вернулся к телу химеры. Оно уже подернулось серым налетом и сейчас больше всего походило на разломанную статую из серого гипса. Материя, из которой состоят все изнаночные твари, от жутких, почти иммунных к магии монстров до разумных и забавных брауни, однородна и имеет мало общего с плотью.

Кто-то взрастил эту тварь. Выкормил болью и ненавистью, чтобы натравить на обитателей этого дома. И вряд ли целью этого кого-то была молоденькая горничная или рыжий слуга.

Ее создавали по душу Просперо Гарутти, и она имеет отношение к Изнанке мира. Значит ли это, что хозяин химеры — враг Ордена? И что ему известно о культистах?

Точно знаю одно: он опасный дурак, если не сказать крепче. Потому что оставить изнаночную тварь свободно гулять по миру людей может только идиот или подонок.

Стоп! А кто сказал, что он собирался ее оставить?

Ответом на эту мысль стал робкий стук со стороны входной двери.

О, конечно, это мог быть кто угодно. Сосед, привлеченный визгом химеры. Или зеленщик из лавки напротив… Хотя нет, зеленщик бы воспользовался черным входом…

Но если случайный визитер — хозяин химеры, он не уйдет так просто.

Я хищно ухмыльнулся. Отлично! Даже просто замечательно!

Отпихнув тело рыжего слуги, одним движением накинул иллюзию. И даже не забыл про одежду — мой костюм мало походит на то, что закон о сословиях предписывает носить незнатному алхимику.

Меж тем стук прекратился. Я торопливо откинул засов и рванул дверь. Так спешил, что чуть не пришиб стоявшую за ней молодую женщину.

— Ой, — она отшатнулась. — Мейстер Гарутти, это вы? Сами открываете?

Я кивнул и подумал с досадой, что никогда не слышал голос покойного, значит, не смогу создать иллюзию.

— А почему не Джордж?

— У него выходной, — хриплым шепотом ответил я.

Незнакомка изучала мое лицо с подозрительным вниманием, точно не была уверена, что я — тот, за кого себя выдаю. Я старался держаться в тени и вспоминал черты покойного. Ошибся? Или все верно? У меня хорошая, даже отличная память на лица, но стоило хоть раз бросить взгляд в зеркало перед тем, как отпирать.

— Что у вас с голосом? — спросила женщина.

— Заболел.

— Так вы поэтому сегодня не пришли? — она неодобрительно покачала головой. — Стоило предупредить. Гонфалоньер беспокоился.

Она сказала «гонфалоньер»? И, готов поклясться, имела в виду не какого-нибудь военачальника одного из разеннских герцогств.

Я поздравил себя с удачей. Отличная была идея — выдать себя за мейстера. Просто превосходная!

Так уж получилось, что разговорчивая парочка из Рино — Альберто и Орландо упоминали, что в Ордене имеется лорд-командор, гофмаршал и гонфалоньер. Помнится, тогда меня еще позабавило, что при этом у культистов отсутствовали, например, сенешаль и великий магистр. В этой урезанной иерархии виделся какой-то смысл, значение которого не постичь, не зная истории Ордена.

Незнакомка меж тем переминалась с ноги на ногу, поднимая и снова отводя взгляд. Ее без зазрения совести можно было назвать страшненькой. Мелкие черты лица, тонкие губы, выпирающий подбородок, слишком острый нос. Глаза в обрамлении белесых ресниц. Не уродина, просто не привлекательна. К тому же давно вышла из возраста девичьей прелести — никак не меньше двадцати пяти лет. Волосы убраны в чепец по примеру замужних дам, но отсутствие брачного браслета на руке свидетельствовало, что на красотку так никто и не позарился.

Культистка? Вполне возможно. Чем еще заняться невзрачной и обиженной на мир старой деве?

— Я могу вас осмотреть. Если нужна врачебная помощь, — сказала женщина, не догадываясь, что я как раз в этот момент с сожалением отказался от идеи заманить ее в дом и вытрясти все, что она знает.

Никогда не пытал женщин и как-то не хочется начинать. К тому же дама вряд ли много знает. А вот ее исчезновение привлечет ненужное внимание. Я покачал головой и поднес руку к горлу, жестами показывая, что мне сложно говорить.

Гостья все еще мялась. Так, словно хотела поднять неудобную тему и не знала, как начать.

— Простите, мейстер Гарутти… вам приходилось посещать Батлем?

Сказать «такого я не ожидал» — очень сильно преуменьшить. Батлемская лечебница для душевнобольных — в принципе странное место для светских визитов. И подобное посещение явно не та тема, которую обсуждают между делом даже близкие друзья.

Или она так изящно намекает, что Просперо Гарутти давно пора полечить голову?

Я покачал головой и уставился на нее — всем своим видом выражая немой вопрос. Она окончательно смутилась:

— Ох, извините! Я не должна была. Просто… ах, забудьте!

Гриски меня побери, это становилось все интереснее. Я проклинал обстоятельства — ужасно хотелось взять ее в оборот, но слишком много препятствий для задушевной беседы. Начиная от кровавых пятен на полу сразу за дверью и заканчивая тем, что я не знал имени женщины.

Она, кажется, уже жалела, что пришла.

— Насколько серьезна болезнь? Когда вас ждать в лаборатории?

Я пожал плечами.

— Сможете прийти на следующей неделе? В пятницу? Я не хочу переносить эксперимент.

— Постараюсь, — ответил я все так же тихо и хрипло.

Еще как постараюсь! Приложу все усилия!

— Хорошо, — в ее голосе слышалось неявное облегчение, что наш странный разговор заканчивается. — Я передам мистеру Найтвуду о вашей болезни.

Я поклонился, по-прежнему избегая слишком высовываться из тени, и закрыл дверь.

Стук деревянных каблуков подсказал, что она действительно ушла. Промчавшись через весь дом, я сорвал по дороге иллюзию и выскочил через черную дверь. На прощанье кинул запирающие чары — не хватало, чтобы кто-нибудь заглянул к Гарутти раньше времени и нашел трупы.

Хозяина химеры, если тот придет за своей зверушкой, чары вряд ли остановят. Но я надеялся обернуться раньше.

Культистка уже успела свернуть за угол, когда я нагнал ее и пристроился чуть поодаль. Следить за ней было легко — она, подобрав юбки, вышагивала целеустремленно — быстрым, почти мужским шагом — и не оборачивалась. Недолгая прогулка закончилась на городской площади. Женщина вошла в приземистое двухэтажное здание, украшенное спереди портиком с шестью симметричными колоннами.

Городская больница. В основном для бедноты. Тех, кто не может позволить себе личного врача.

Ни разу не был внутри. Только законченный кретин пойдет к эскулапам, когда есть возможность обратиться к магу жизни.

Потратив время на новую личину — не светить же в предположительном осином гнезде своим чересчур приметным лицом, — я обзавелся простецкой физиономией и костюмом мастерового. Надолго такой маскировки не хватит — моей осанке, походке и манере держаться не хватает смирения. Когда пытаюсь подражать простолюдинам, выходит тот еще провинциальный балаган. Но все же не слишком внимательного наблюдателя иллюзия вполне способна обмануть.