моих родных, — выдавил, признавшись. — Я узнал его. Пожалуйста, Агни. Я жаждал этого девять лет. Быть может, в последний раз сажусь в кабину меха. Или с саблей на голо на него пойду. Ты меня теперь знаешь.

Вздохнула тяжело.

— Сил нет спорить, — произнесла устало. — Полетели, смельчак. Я направлю, жми. Но помни, ты чётко выполняешь мои указания.

— Так точно, товарищ майор!

— Вот именно, товарищ корнет, — ответила строго и дальше скомандовала. — Ремни отстегни и через меня перекинь. Встрясок не избежать…

Когда она пристегнула нас, впервые подумал насколько мы неприлично близко. Впечатления от полёта сгладились, и теперь начинаю обращать внимание на отсутствие границ между нами.

Но Агнессе, похоже, плевать. Особенно, когда она в кабине своего меха.

Это совершенно другая, дерзкая и уверенная в себе девушка, не подчиняющаяся порядкам общества.

Дождь прекратился. Но чем ближе мы к Владивостоку, тем больше дыма внизу.

Агни ведёт по «радару», так она назвала призрачную карту окружающей местности. Много новых слов, названий… будто из другого времени. И всё исходит от этого Мастера. Почему я не слышал о нём раньше? Почему отец не упоминал никогда его?

Снижаемся! Вскоре летим уже над крышами домов. Всё в дыму, но боёв активных под нами нет. Какая–то мелкая людская возня. Завалы разбирают, конница носится. Над пирсами дирижабли очень низко висят, несколько газовых тел виднеется над морем. От крупного броненосца на горизонте чёрный дым валит.

— Туда! — Указывает Агни в сторону нашей основной бухты Золотой рог, где находятся базы морского флота и ремонтные верфи. Как раз на правом мысе и идёт основной бой!

Несколько броненосцев с моря подтянулись, оказывают огневую поддержку. Ещё один завалился на бок прямо двумя трубами и рубкой на пирс. Это какая мощь должна быть, чтоб такую махину перевернуть⁈

Артиллеристы держат целую линию обороны выше по берегу и постреливают по тварям, наступающим с острова Русский. Казаки тоже уплотнились среди развалин и трупов оргалидов. Судя по всему, здесь уже прошла основная резня, и враг был оттеснён мехарами, подоспевшими позже.

Сейчас они дерутся как раз на первой линии метров на триста дальше, на большой ремонтной верфи, где с голубыми и белыми тварями наступает Синий! Тот самый ящер с перепончатыми крыльями, который теперь кажется ещё больше.

Монстры валят толпами с острова Русский, некоторые перелетают. И сложилось впечатление, что несколько устали летать. Даже Синий ползёт, получая скользящие удары снарядами, которые отлетают от его шкуры, как от стены горох. Мехаров семь штук на радаре по близости, но видно только пятерых, которые принимают всякую мелочь на свои клинки, орудуя за развалинами, ремонтными конструкциями и уцелевшими ангарами.

— Дождался, пока мы выдохнемся, хитрая скотина, — прошипела Агни и мне: — твои прежние выкрутасы здесь не проканают.

— Ты так странно выражаешься, — комментирую попутно, а сам с ужасом вниз смотрю. Ну и месиво…

— Привыкла жить в обществе гвардейцев, которые за словом в карман не лезут, — бурчит ещё.

Шесть голубых оргалидов насчитал, идущих к верфи в подкрепление.

— Может, сперва их? — Предлагаю на подлёте.

— Мы о них все клинки сломаем, — ответила.

— Уверена?

— А об кого я сломала уже два? Так, не поняла.

Все четыре лезвия целые. Ещё на полпути я понял, что они выросли и приняли первоначальную гармоничную форму. Колено тоже перестало мигать красным. Побоялся сказать об этом, переживая, что девушка испугается моих возможностей.

— Это ты сделал, — заключила уверенно. — Как на Суслове. Но почему так быстро?

— Откуда мне знать, — отвечаю, снижаясь уже практически на головы своим.

— Поддай тяги и к тому зданию, — командует Агни деловито, снова сосредоточившись на пути и указывая позицию неподалёку от двух бьющихся мехаров и целого взвода казаков. Которые с пулемётами и боевыми машинами спокойно себя чувствуют за мешками песка, уже порядком посечёнными.

Похоже, в центр Владивостока и на самом важном рубеже в обороне разместили самые матёрые подразделения.

Давлю на педали, гашетки опускаю. Но что–то идёт не так! Девушка пытается выровнять, похоже, ментально. Но тут же кричит:

— Чёрт, побери! Уходи вправо! Андрей! Скользи. Ну!!

Вместо этого врезаюсь в ангар и, пробивая его насквозь! Всеми правдами и неправдами, тормозя ногами и клинками, чудом не вылетаю наружу. Останавливаю меха у второй стенки, оказываясь, по сути, внутри. Снёс кучу тары с деталями и несколько лодок в щепки превратил. Благо, стенки ангара из тонкого металла хлипкие.

Завалил меха у стены, завершив торможение мерзким скрипом клинков. Замерла машина, оба выдохнули. Замигали красные точки на схеме повреждений. Твою дивизию!

— Дубина, — бросила Агни зло, от души так. — А реверс включить? А что с шагом? Тебя отец учил, я не поняла⁈ Почему ты так уверенно рвался⁈ И да, Андрей. Это не то здание!

Рычит, вся в напряжении. Сам злюсь на себя. Поднимаю машину на ноги, молча.

— Всё, вылезай, корнет, оценка вождения — неуд, — язвит ещё.

Всё пространство вокруг затемняется в одно мгновение, а ремни разлетаются в стороны по щелчку. Крышка пшикает, раскрываясь. Но тут же захлопывается вновь.

— Какие повреждения? — Раздаётся в ангаре голос Небесной!

Ух, чуть не попались!!

Через наскоро восстановленный обзор вижу мехар принцесса, уверенно идущий по хламу в нашу сторону! У него три поломанных до середины клинка из четырёх имеющихся и посечённый осколками корпус — явно шрапнель схватить успела. На удивление золотой герб имперский, как новенький блестит.

— Никаких, устала, — выпалила Агни с нескрываемой досадой, застёгивая ремни обратно.

— Ещё семь минут продержаться, и Костя с шестью мехами будет здесь. Амурский отбили, — говорит слегка приглушённо Небесная, подходя в упор. — Ждём и Илью ещё с четырьмя. Ну и самое интересное, две воздушные флотилии подтягиваются наши секретные. Похоже, кончился у оргалидов запал на полёт. Попробуем бомбами закидать плацдарм. Новая разработка