– Уважаемая Екатерина Максимовна, у меня другиесведения о вашем отношении к творчеству Арины Виоловой. Госпожа Самойловавесьма презрительно высказывалась за спиной литераторши об ее «книжонках». Не стоиткривить душой.

– Да, я отпускала вам комплименты исключительно извежливости, – заявила супруга хозяина тусовки. – Но лучше уж бытьлицемеркой, чем доносчицей.

– Никогда не поверю, что муж не посвятил вас в свойплан! – отрезала я. – Похоже, вы в курсе его как больших, так имелких шалостей!

В круглых глазах Кати мелькнул испуг, и я удостоверилась,что рассказ Светы о забавах педофила – правда. Я набрала в грудь побольшевоздуха, но тут Юра наступил мне на ногу и мрачно сказал:

– Я присутствую здесь лишь по одной причине: кто-то извас, безупречно честных, в высшей степени интеллигентных людей, слил информациюо новом проекте Самойлова конкурентам. Как в вашей среде относятся квульгарному шпиону, действующему из чисто экономических интересов?

– Упс! – сказал Никита. – Удар в нос! Я неимею ни малейшего отношения к произошедшему.

– Я тоже, – хором заявили Аня и Леонид.

Юра наклонил голову.

– Каждый из вас испытывает потребность в деньгах.Никита Редька мечтает писать картины, но вынужден работать фантикописцем, чтобыпрокормить семью. Правда, их с Аней всего двое, но до последнего временисупруги тратили огромные средства на лечение от бесплодия. Ане не везло, всепопытки заканчивались неудачей. Сейчас банковский счет семьи пуст. Я не прав?

Аня схватила мужа за руку:

– Нет! Все не так!

– А как? – с любопытством осведомился хозяинкондитерского холдинга.

Аня ответила:

– Да, мы в долгах, но никогда не станем подличать!

Василий Олегович удовлетворенно кивнул:

– Все врут, и вы не исключение!

– У Леонида Зарецкого патологическая страсть к молодымблондинкам, – продолжал Шумаков. – Его жена весьма привлекательна,отлично выглядит для сорока девяти лет, но для Леонида Марфа – ископаемое.

– Враки! – по-детски возмутился Зарецкий. – Яценю и уважаю свою супругу!

– Согласен, – не стал спорить Шумаков. –Полагаю, и цените, и уважаете, но вот спать с ней вам безрадостно. Поэтому выждете, когда Марфа отправляется на дайвинг, и оттягиваетесь в приятнойкомпании.

– Дайвинг? – удивилась я. – Леонид недавноговорил, что его супруга увлекается горными лыжами. Живо описывал, как самбоится даже стоять на «узких досках и отталкиваться хлипкими палками».

– Да? – изумился Юра.

– Именно так, – кивнула Аня. – Я отличнопомню его слова.

Шумаков развел руками.

– По моим сведениям, она увлекается подводнымплаванием, позволяет себе три-четыре раза в год слетать на Карибы или Сейшелы.Марфа зарабатывает намного больше мужа и бдительно следит за семейными счетами.Леонид примерный супруг, да он и не может быть другим. Марфа психолог, ее конек– примирение супружеских пар, стоящих на грани развода. Ну, согласитесь, такойспециалист обязан иметь образцовую семью, иначе он потеряет свой авторитет.Никто не пойдет к стоматологу, у которого нет зубов, парикмахер с грязнойголовой останется без клиентов, а кому нужен советчик по вопросам личногосчастья, если он не смог создать собственную семью? Повторяю, благополучиеЗарецких зависит исключительно от жены, поэтому обычно Леня – образец дляподражания. Но только не в те дни, когда Марфа находится в компании саквалангом! Ученого можно похвалить за осторожность, он не водит девочек к себедомой, не кутит с ними в московских ресторанах, боится попасться на глазазнакомым. Зарецкий уезжает в провинцию и там оттягивается. Он несколько разплавал на «Летучем самозванце», не удивлюсь, если именно Леня подсказал ВасилиюОлеговичу идею нанять судно. Узнал о его желании устроить веселый отдых ирассказал про услужливого Ивана Васильевича. Все бы хорошо, но, увы, наблондинок надо тратиться: цветы, подарки… Лене не нравятся проститутки, емунужна обычная девушка. Залезть в семейную кассу Зарецкий не может, поэтому онвесь в долгах. Так?

Леонид замотал головой:

– Нет.

Юра цокнул языком:

– Глупо отрицать очевидное. Вы пользуетесь услугамиодного барыги, его кличка Акула. Так уж получилось, что мы с Акулой один разстолкнулись, и я его выручил. Долг платежом красен. Назвать общую сумму вашейзадолженности?

– Нет, – повторил Зарецкий. – Вы не имеетеправа совать нос в чужую частную жизнь.

– Согласен, – спокойно ответил Юра. – Но ужезасунул и понял: вам позарез нужны бабки. Акула не зря свое погоняло получил,счетчик щелкает, каждый день сумма возрастает.

– Это мое дело! – заорал Зарецкий.

– Ладно, – миролюбиво согласился Юра. –Зарплату вам не повышали, премий не выписывали, то есть ваши доходы невозрастали. Но Акула получил полный расчет. Напрашивается логичный вопрос:откуда пиастры, сэр?

На секунду в гостиной стало тихо, первым опомнился Никита:

– Предатель! Из-за тебя всех подозревали!

– Нет, нет, нет, – в испуге замахал рукамиЗарецкий. – Мне помогли!

– Кто? – зло спросил Василий Олегович.

Леонид потер виски:

– Марфа.

– Всякое вранье должно иметь предел, – поморщиласьмолчавшая до сих пор Бортникова. – Ни одна жена не станет оплачиватьпоходы муженька налево.

– Вы не поймете! – в отчаянии заявил Зарецкий.

– Попробуй объяснить, – предложил Самойлов.

Леонид беспомощно огляделся по сторонам.

– Любовь и секс – разные вещи. Мы с Марфой вместе многолет, она лучшая жена на свете, я не могу без нее и месяца провести. Но секс длянас давно стал обыденным, привычным, затем Марфе сделали операцию…

– Можешь не объяснять, почему по б… бегаешь, –остановил подчиненного начальник. – Ты про деньги давай.

– Акула совсем обнаглел, – чуть не рыдая,продолжил свой рассказ Зарецкий. – Требовал долг, не хотел ждать, янервничал, дергался, Марфа это заметила и вытрясла из меня всю правду. Сначалаона меня отругала…

– Я бы тебя убила, – не к месту заявила Аня.

Леонид высокомерно посмотрел на жену художника: