ног, – прорычал Иштван. Увидев своего старого соратника и генерала, Иштван выплеснул больше эмоций, чем я примечала за все годы.

Он так даже не отреагировал на своего сына, вызволенного из плена живым и здоровым.

– Узнав, что ты живой… – Что-то похожее на обиду промелькнуло во взгляде Иштвана. – Я был в курсе этого еще до того, как мне сообщили, что ты пленил Кейдена и Ханну. Мой верный охотник сообщил мне, кто ты, когда обнаружил первую базу. Он следил за тобой. – Иштван посмотрел на Калараджу, а затем указал на меня. – Твоя слабость к ней – твое падение. Каждый раз она приводила нас прямо к тебе.

На меня нахлынуло сокрушительное чувство вины, и я низко склонила голову – я не могла посмотреть на дядю. Сколько из-за меня погибло? Сколько боли и опустошения? Я знала, что Калараджа хорош в своей работе, но теперь я осознала, что за мной постоянно наблюдали, даже когда я не чувствовала этого. Он всегда сливался с фоном. Из-за меня подорвали «У Китти», из-за меня напали на армию Саркиса, и именно поэтому враги сейчас здесь.

Вся сила фейри и их подготовка не могла дать отпор…

Потому что Иштван сделал то, что не смог доктор Рапава.

Он создал суперсолдата.

Глава 21

– Ты не прав, – прозвенел голос моего дяди в холодном ночном воздухе. – Знаешь, какую ошибку ты совершил, Иштван? – спокойно продолжал Андрис, хотя и говорил невнятно из-за распухшей скулы. – То, что ты считаешь слабостями, в реальности сильные стороны. Любовь, дружба, семья. Ради этого стоит бороться. Вот в чем смысл жизни. А остальное – чушь собачья. Ты всегда завидовал этому.

Иштван откинул голову назад и мрачно засмеялся.

– Завидовал? Чему?

– Тому, что многие могут чувствовать, а ты нет. Ты не способен на любовь или сопереживание. Ни ради Ребекки, друзей и даже собственного сына. Пытаешься заполнить пробел в своей душе, но каждый раз возвращаешься с пустыми руками.

– Заткнись к черту, – насмешливо сказал Иштван.

– Думаешь, власть тебя удовлетворит? И ты наконец обретешь счастье? Это так не работает. На своем пьедестале ты окажешься в одиночестве, а вокруг будут разбросаны трупы, оставленные тобой. Ты станешь одиноким и жалким.

– Я. Сказал. Заткнись. К. Черту! – Иштван подошел к Андрису, прижав пистолет к его лбу, казалось, он вот-вот нажмет пальцем на спусковой крючок.

Инстинкт защиты взметнулся во мне, и я шагнула вперед, но крик Лин меня остановил. Она врезалась в плечо Андриса, оттолкнув его в сторону.

– Лин, нет! – тревожно вскрикнул мой дядя, в его глазах стоял ужас. Он попытался отодвинуть ее от Иштвана, но она, использовав всю свою силу, не позволила сдвинуть себя с места, пристально следя за Иштваном. Он же обратил все свое внимание на нее.

– Лин, да? – Иштван приподнял бровь. – Значит, та самая фейри-любовница.

– Она здесь ни при чем. – Андрис, пытаясь встать с колен, хотел оттолкнуть Лин себе за спину. Его хладнокровие исчезло. – Ты сражаешься со мной.

– Да? – Иштван наклонил голову, его губы тронула злорадная усмешка. – Госпожа-фейри, которую ты скрывал от меня. Инсценировал ради нее свою смерть, оставил жену и карьеру. – Иштван с отвращением посмотрел на нее. – Если бы ты не встретил ее, то все еще бы убивал их? Сотнями, как ты это делал? Был бы ты все еще моим генералом? Действительно ли она стоила того, чтобы бросить все ради нее? Она бездушное существо, убивающее людей. А ты гадкий предатель, любитель фейри.

– В одной пряди ее волос больше души, чем в тебе. И это твоя проблема, Иштван. Ты не хотел видеть, что фейри такие же, как мы. Ты желал верить в свою правоту и этим оправдывал убийства и преследования своих целей. Ты в тысячу раз хуже любого фейри, которых считаешь мерзкими. Мы с Бенетом увидели, кем ты начал становиться. И я бы ушел в любом случае.

– Бенет. Да, еще один человек, сильно разочаровавший меня. – Иштван опустил пистолет.

Всего секунда. Андрис облегченно вздохнул и закрыл глаза, решив, что разрядил ситуацию. Но этого оказалось достаточно, чтобы он пропустил намек Иштвана мимо ушей. Сдвиг был едва уловим, все изменилось.

Иштван резко поднял руку снова вверх.

Бах!

Я закричала. Тошнота подкатила к горлу – Лин содрогнулась, пуля прошла ей точно между глаз. Я еще не успела осознать все до конца, взор затуманился. Кровь брызнула в стороны, окрасив лицо Кейдена, который неподвижно стоял рядом.

– НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! – взревел Андрис, упав перед Лин, когда ее тело рухнуло на землю. – Нет! Лин! Прошу! – Он схватил ее, прижимая к себе, ее кровь и мозги заляпали его одежду. Андрис закричал, и этот душераздирающий звук достиг самого моего сердца, вызвав внутри горе и отчаяние. Я попыталась пробиться к нему, но меня удерживали. Мне было так больно, когда я слушала вопли моего дяди, пронзавшие ночной холодный воздух. – Прошу, детка, проснись… молю, не оставляй меня… Лин, любовь моя. – Он укачивал ее, кровь и слезы смешались воедино – склонившись над любовью всей его жизни, Андрис держал в объятиях мертвое тело.

– Если кто-нибудь из вас сделает хоть шаг, то будет следующим, – пригрозил Иштван, размахивая пистолетом, – или, может, мне следует пристрелить ту, кого ты любишь больше всего на свете?

Я опустила плечи, еще не до конца осознавая, как так вышло. Андрис гортанно ревел, его агония врезалась в меня.

Ковач.

Скорее я почувствовала тяжелый взгляд, устремленный на меня, нежели услышала зов. Инстинктивно я посмотрела на Уорика. Он молчал и не прикасался ко мне, но я чувствовала его силу. «Используй меня». Даже без нашей связи он давал мне возможность выстоять, впитать его мощь, чтобы я могла идти дальше.

Стиснув зубы, я сдерживала слезы, смотря на женщину, которая спасла меня в Халалхазе, – спокойная и сильная, подруга, которой у меня прежде никогда не было. Она изменила жизнь моего дяди, пережила Дом Смерти – а теперь она мертва.

Армия Саркиса сочувствовала горю их командира, друзья и семья Лин душераздирающе рыдали, но, когда я взглянула на своего дядю, мне стало еще хуже. Он что-то шептал ей на ухо, его вопли были похожи на раненое животное, жизнь в глазах погасла. Погибла от агонии, раздирающей моего дядю внутри.

– Ее смерть – твоя вина, Такач. Это твое наказание за то, что ты пошел против меня. – Иштван стиснул зубы, вытирая кровь с лица носовым платком. – В итоге я всегда побеждаю. Всегда.

Мой дядя никак на него не отреагировал, но притих. На его лице