Когда мы уже выехали на Бертон-Дэм-роуд, огибающую озеро с юга, я спросил Чарли:

– Ты думаешь то же, что и я?

Он кивнул, и его губы дрогнули в улыбке. И к тому моменту, когда мы оказались перед Сахарным домиком, Чарли улыбался во весь рот.

Синди кормила Энни обедом, но, услышав урчание мотора и увидев нас в окно, вышла на крыльцо. На ней была короткая фланелевая пижама, которая больше подошла бы мужчине, чем женщине, а на голову она натянула красную бейсбольную кепку. Мы с Чарли были грязны, как землекопы, да и пахло от нас не лучше, однако тут мы ничего не могли поделать. Исправить положение могли бы горячий душ, щелочное мыло, бритва и по-настоящему сильный дезодорант, но для этого нам нужно было попасть домой, а мы предпочли сначала закончить самое важное, а уж потом заниматься личной гигиеной.

Поздоровавшись, Чарли протянул Синди чек, полученный нами от представителя строительной фирмы. Когда она увидела проставленную на нем цифру, глаза ее изумленно округлились. По-моему, Синди перечитала ее не меньше трех раз, прежде чем убедилась, что зрение ее не подвело, но, как только ей стало ясно, что это не розыгрыш и что все это происходит на самом деле, она подпрыгнула от радости и, бросившись мне на шею, обняла так крепко, что я едва мог дышать.

Чарли услышал возню и поспешил вмешаться.

– Эй, эй, а как же я?! Я ведь тоже там был и, кстати, работал гораздо больше этого лентяя!

Синди, успевшая взять себя в руки, тотчас отпустила меня и, обняв Чарли, звонко чмокнула его в щеку. Потом она показала чек выбежавшей следом за ней Энни.

– Ух ты!.. – Девочка, казалось, была ошарашена не меньше. – Это сколько же лимонада и сверчков надо продать, чтобы заработать такие деньжищи?!

Не слушая наших возражений – впрочем, весьма слабых, – Синди усадила нас за стол и поставила перед нами по тарелке с черными бобами, рисом и крошечными кусочками курятины, положенными, похоже, исключительно для запаха, а Энни налила нам по стакану молока. Мы здорово проголодались, поэтому бобы исчезли с тарелок мгновенно, однако за столом мы провели не менее часа. Синди было любопытно узнать, как все прошло, и Чарли довольно подробно рассказал ей о наших трудовых подвигах. Наконец мы поднялись, чтобы ехать домой. Пока мы прощались, Синди исчезла в спальне и вскоре вернулась с чеком на двадцать девять тысяч долларов, выписанным на мое имя.

Услышав, как Синди вырывает чек из чековой книжки, Чарли насторожился.

– Это еще что такое?

Я взглянул на чек и поднял глаза на Синди.

– Я не очень хорошо знаю больничные расценки, но, по-моему, этой суммы хватило бы на четыре-пять дней в палате интенсивной терапии. – Я протянул чек Чарли, который сделал вид, будто читает. – А как ты думаешь?

Чарли кивнул с таким видом, словно он прекрасно видел, что написано в поле «Сумма», и вернул чек мне.

– Может быть, даже шесть дней, – проговорил он.

Я разорвал чек на две половинки и вернул Синди. Чарли улыбнулся.

– Все-таки у нас слишком дорогое здравоохранение, – заметил он с важным видом.

Синди подхватила Энни на руки, отчего та сразу стала казаться выше ростом, быстро оглянулась назад и, не выпуская девочку из рук, опустилась на подвернувшуюся под ноги скамью. Она отвела с лица Энни упавшие на него волосы, закрыла глаза и, прижавшись губами к ее щеке, немного посидела молча.

– Э-э… все в порядке, – проговорил Чарли и экспансивно взмахнул руками. – Это пустяки. Не обращай на Риза внимания. Я сам порой могу выкинуть такое, что хоть стой, хоть падай. Особенно когда мне охота покрасоваться перед женщинами, которые мне нравятся.

– Я… я даже не знаю, что вам сказать, ребята… – чуть слышно прошептала Синди. – Как вас благодарить. Это… это…

– Вместо благодарности можешь устроить нам пикник. Скажем, завтра, на лужайке перед домом Риза… Он, кстати, обожает лососину, причем в любом виде. Жрет ее постоянно, разве только сырой брезгует, да и то…

Синди улыбнулась и кивнула. Она хотела что-то сказать, но не смогла – только подняла палец и кивнула.

Чарли ухмыльнулся.

– Синди, детка, «жизнь – либо дерзкое приключение, либо ничто»[69].

Синди прикусила губу.

Энни посмотрела на меня и прошептала:

– А мистер Чарли тоже знает Шекспира?

Я кивнул.

– Знает, только это не Шекспир. Это Хелен Келлер.

– А-а…

Чарли и Джорджию я высадил у парадного крыльца их коттеджа. Выбравшись из «Субурбана», Чарли обошел его спереди и, ощупью добравшись до моей дверцы, похлопал меня по плечу.

– Спасибо, – сказал он с чувством. – Мне это было необходимо.

– Мне тоже. – Я кивнул и снял ногу с тормоза, но, когда Чарли обернулся, снова остановился. Он просунул голову в открытое окошко и некоторое время молчал, словно собираясь с мыслями, потом проговорил:

– Хотел спросить: когда ты в последний раз смотрел на себя в зеркало?

– Не помню. Давно.

Чарли потер подбородок.

– А зря.

– И чего я там не видел?

– Чего? – Чарли ухмыльнулся. – У тебя совсем другие глаза. Такие, как были когда-то…

Когда несколько дней спустя раздался телефонный звонок, я как раз ковырялся в лючке в полу среднего кокпита «Хакера», пытаясь починить забарахлившую проводку. Схватив трубку испачканной в масле рукой, я поднес ее к уху.

– Алло?

В ответ в трубке раздался такой пронзительный вопль, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а! Нужна помощь!.. А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

Из этого я понял две вещи: это звонит Синди, и у нее что-то случилось – что-то такое, из-за чего она полностью потеряла самообладание.

– Синди?!

– А-а-а-а-а!

– Синди, что стряслось?!

Я услышал, как трубка упала на пол, но крики продолжались.

– Что случилось? С Энни плохо?

Ответа не было, но я отчетливо слышал, как на заднем плане падает и вдребезги бьется стекло.

Черт! Похоже, положение было серьезное, нельзя было терять ни минуты. Выбравшись из «Хакера», я выскочил на причал, крича:

– Чарли! Спускай катер на воду! Срочно!

Я знал, что поездка на машине займет не меньше пятнадцати-двадцати минут, поскольку придется огибать озеро. «Партнер» доставил бы меня к дому Синди минут за пять, разумеется, если гнать изо всех сил, поэтому я почти не задумывался, какой способ передвижения выбрать. Ворвавшись в свой кабинет, я выхватил из шкафа небольшой рюкзак, в котором – просто на всякий пожарный – лежало все необходимое, затем сунул в карман джинсов мобильный телефон и снова выскочил из дома.