– Вашу семью доставят к полудню, – промокнув губы полотняной салфеткой, все так же избегая смотреть на Августу, сухо сообщил Ивар. – Им отведут комнаты во флигеле. Как я уже и говорил, несмотря на наш скорый брак, социальные различия между нами никуда не денутся.

– Прекрасно!

Августа с шумом отодвинула стул и поднялась, вызывающе оперлась обеими руками о стол. Глаза ее потемнели, радужка практически слилась со зрачком.

– Надеюсь, вместе с портными вы пригласили в замок гробовщика. Мне ведь вскорости положено умереть. Какие траты!

Августа покинула столовую прежде, чем Ивар успел остановить ее, хотя бы окликнуть. Через считаные мгновения каблучки уже отбивали дробь в буфетной, постепенно удаляясь.

Ивар в сердцах запустил в стену серебряный поднос с письмами. Конверты рассыпались по полу. Только по счастливой случайности поднос разминулся с окном. Завертевшись волчком, он жалобно звенел.

Зачем Ивар сказал это? Августа уязвила его гордость, хотелось ответить тем же, но вышло лишь это.

– Нужно что-то со всем этим делать, – глухо пробормотал он и подобрал письма. – И с собой тоже.

Дознаватель напоминал Ивару докучливую муху, которую хотелось прихлопнуть. Он вечно крутился рядом, всюду совал свой нос, требовал объяснений. Будто не хватило письменного заявления, составленного Иваром в день убийства алчного аспиранта! Судя по содержимому тайника под матрасом, Рамон Руст неплохо заработал на ниве помощи Безликому. Погибший снимал комнату в семейном пансионе. Ивар наведался туда раньше служащих Следственной палаты, забрал записи и заготовки зелий. Последние изготовлялись не с учебными целями и грозили Рамону парой лет тюрьмы. Оставалось только выяснить, чью кровь использовал покойный. Не свою, это точно.

К тому же после убийства пропал помощник библиотекаря, не вернулся в общежитие. Это ладно, загулял, с кем не бывает! Но когда он на следующий день не пришел на занятия, а после них на работу, забили тревогу. Все, кроме Ивара. Он лишь саркастически усмехнулся. Озвученная в кабинете друга версия подтвердилась. Безликий скинул ставшую опасной личину. Еще бы понять, какова его собственная!

Матиас не подвел, несмотря на размолвку, прислал список темных родов Должера. Чистокровных, потому как насланное на Августу проклятие отчетливо пахло Тьмой. Ивар как раз собирался взломать магическую печать и прочитать письмо, когда явился дознаватель. Ему, видите ли, прямо сейчас требовалось побеседовать с ректором! Ивар принял его не сразу, сначала убрал слишком приметный бордовый конверт – такими пользовались только в одном ведомстве – и отрепетировал выражение лица перед зеркалом. Первоначальное годилось лишь для казни и походило на звериный оскал. Минутная медитация, задушевная беседа с собственной Тьмой, и Ивар разрешил секретарю впустить возмутителя спокойствия.

– Приветствую!

Дознаватель панибратски протянул руку. Ивар не пошевелился. Пожимать ее он точно не собирался. Наоборот, Ивар демонстративно опустился в кресло и сложил пальцы домиком. Осознав свою ошибку, дознаватель стал на полтона белее.

– Приветствую вас, сир!

Ивар удовлетворенно кивнул. Так-то лучше! Жестом он разрешил гостю присесть.

– Что привело вас ко мне? Надеюсь, вы не потратите слишком много моего времени?

Толстый намек понял бы даже самый тупой служащий Следственной палаты, однако дознаватель попался настырный.

– Речь об убийстве, сир. – Он жадно зыркнул по сторонам, словно выискивал улики. – Вы главный свидетель и при всем уважении к вашему титулу и времени обязаны ответить на мои вопросы.

– Вот как? – Губы Ивара сложились в скептическую усмешку. Он смерил собеседника оценивающим взглядом и продолжил: – Каждому отведено свое место. – А вот и угроза. – Пока мы помним свое, с нами не случается ничего дурного. Итак, слушаю вас!

Крохотная демонстрация силы возымела действие. Дознаватель охладил свой пыл и значительно сократил список вопросов. Ивар терпеливо ответил на все, частенько по второму разу. Дознаватель старался напрасно, он четко придерживался выбранной версии. Подловить Ивара на лжи никто не мог. Хотя бы потому, что он единственный приближался к телу, осматривал его до прибытия властей.

– Ищите недовольных клиентов, – в заключение подкинул версию Ивар. – Мне рассказали, Рамон баловался изготовлением разных средств на заказ. Возможно, не брезговал мошенничеством. Вряд ли его выкинули из окна за поставленную на экзамене неудовлетворительную отметку.

Глаза дознавателя блеснули. Он заглотил наживку. К тому же ему наверняка доложили о деньгах под матрасом. Ивар не стал их забирать, чтобы следствие не мешало его собственным поискам. Ну, установят клиентов покойного, что с того? Главное, держать в тайне существование Безликого и ордена Треугольника.

После допроса дознаватель коротко поведал о ходе следствия. Он наивно полагал, будто Ивар с ним в одной лодке. Тот слушал рассеянно, думая лишь о бордовом конверте в ящике стола. Наконец пообещав держать в курсе событий, дознаватель ушел. Выждав минут пятнадцать для верности – вдруг привязчивый служащий вздумает вернуться под любым предлогом, Ивар наконец взломал печать.

Всего пять строчек. Ивар горько улыбнулся. Пройдет совсем немного времени, и Тьма окончательно испарится.

Пять чистокровных темных родов на все королевство!

Валлены, Лиры, Лейда, Торней, Райны, Олей.

Ноготь Ивара чиркнул по фамилиям. Кто же из них?

Лиров, разумеется, он вычеркнул сразу. Ивар последний в роду и точно не Безликий. А вот против герцога Ансера хотелось поставить жирную «птичку». Потеряв Розмари, своего единственного ребенка, он мог обезуметь, задаться целью уничтожить виновного, по его мнению, в смерти бедняжки – зятя. Ивар помнил его лицо на похоронах, посеревшее, вылинявшее, постаревшее на десяток лет. Герцог, прежде бодрый и крепкий, за пару дней превратился в старика. Он молча положил цветы на закрытый гроб, не пожелал смотреть, как Розмари закопают. Ивар тоже не мог, но заставил себя достоять до конца, выдержал как сочувствующие, так и обвиняющие взгляды. Хотя тогда он едва ли что-то замечал, похороны прошли как в тумане. Только теперь, спустя годы, в памяти начали всплывать детали вроде ободряющего похлопывания Трезора. В какой-то степени это было их общее горе, ведь, сложись обстоятельства иначе, Розмари стала бы королевой. С тех пор Ивар с герцогом не общались. Мельком виделись на приемах, во дворце.

Только сейчас Ивар заметил приписку, явно сделанную в последний момент: «Ты спрашивал про призрачную сову. Так вот, ты прекрасно знаешь этого человека. Его фамильяры принимают разнообразные формы, и он есть в моем списке».

Его прошиб холодный пот. Ивар несколько раз перечитал три последних предложения, не в силах поверить в их смысл. Матиас не писал открыто, не мог, но взгляд уже отыскал нужную фамилию.

Следом пришло жуткое осознание: Ивар здесь, а Августа там, в замке! Если друг прав, счет мог идти на мгновения. И Ивар, не раздумывая, наплевав на обязанности, потянулся к портальному медальону.