Впрочем, сама Аравия вряд ли соответствует западным представлениям о ней. Лишь во второй половине XX века ее страны перешли от добычи жемчуга к добыче нефти и от бедности к процветанию. Крупные города — Манама, Доха, Эль-Кувейт, Дубай, Абу-Даби, Маскат и Эр-Рияд — превратились в международные коммерческие центры. Посреди бесплодной пустыни выросли небоскребы. Нигде на земле — кроме отдельных районов Азии — за последние десятилетия не наблюдается столь кардинальных изменений. Эксцентричное поведение арабских шейхов — помноженное на мифы об их коварстве, порочности и баснословных сокровищах — только подстегивает жгучий интерес Запада к Заливу.

Халидж занимает около 4 тыс. км — от бухты Шатт-эль-Араб до окраин Омана. Здесь сосредоточено более половины мировых запасов нефти и свыше трети запасов газа. За исключением Саудовской Аравии (образованной в 1932 году) и Кувейта (независимого с 1961 года), все государства региона обрели суверенитет в 1971 году. Впоследствии они потратили на оружие сотни миллиардов долларов — но не стали милитаристскими и даже не приобрели серьезный военный опыт. Их возвышение — результат роста цен на нефть в 1970-х годах. Правящие династии Халиджа внезапно разбогатели, и «черное золото» превратилось в инструмент политического влияния. По замечанию британской газеты «The Economist», это дало Персидскому заливу «силу, почти уникальную в истории».

Аравия — один из древнейших ареалов обитания человека. Считается, что основной путь расселения Homo sapiens из Африки в Южную и Юго-Восточную Азию пролегал через Оман. Дильмун (Бахрейн) был известен еще шумерам и аккадцам, первые упоминания о нем датируются III тысячелетием до н. э. Катарцы торговали с Вавилоном, Ассирией и Финикией. Позже в Халидже поселились греческие колонисты.

История Джазиры изобилует неожиданными фактами. Например, в 2014 году шейх Султан бин Мухаммад аль-Касими — чей род правит эмиратами Шарджа и Рас-эль-Хайма в составе ОАЭ — заявил, что город Рас-эль-Хайма основали в XIII веке армяне, бежавшие из Персии во времена монгольского вторжения. Испокон веков за Аравию боролись персы, португальцы и османы. Арабские племена кочевали в поисках наилучших мест проживания — так, в XVIII веке семьи Аль Сабах и Аль Халифа перебрались в свои нынешние владения — Кувейт и Бахрейн соответственно — из Неджда. Пустынный полуостров притягивал людей, ибо его пересекали важные коммерческие маршруты — включая Великий шелковый путь, который связывал самые отдаленные районы ойкумены со Средиземноморьем.

Аравийские шейхства (княжества) регулярно разоряли враги — но они выживали за счет работорговли, рыболовства и жемчужного промысла. До XIX века в регионе хозяйничали разбойники, возглавляемые предками нынешних амиров, — в том числе из рода Аль Касими. Северо-восточное побережье Аравии называли «Пиратским берегом». В 1798 году владыка Омана, Султан ибн Ахмед, нуждавшийся в защите, подписал союзный договор с англичанами. Спустя 21 год королевская эскадра разгромила флот шести местных шейхств: Дубая, Абу-Даби, Рас-эль-Хаймы, Аджмана, Шарджи и Умм-эль-Кайвайна (сейчас ОАЭ). Победители и побежденные заключили мир, к которому присоединился Бахрейн.

Так началась эпоха британского господства в Персидском заливе (1820–1970). Британцы пришли в Халидж, дабы взять под контроль местную торговлю и обезопасить морской путь к Индии — жемчужине своей колониальной империи. К середине XIX века английские дипломаты, бизнесмены и разведчики окончательно обустроились в Маскате, Мухарраке, Дохе, Дубае и Абу-Даби — и режим протектората заработал в полную силу.

Теперь шейхства «Пиратского берега» именовались Договорными государствами (англ. trucial states)[91] — в знак признания их договора с Туманным Альбионом. На основании этого документа англичане определяли внешнюю политику местных правителей и защищали их от врагов. Взамен шейхи не мешали британцам вести коммерческую и военную деятельность в Заливе. Лондон щедро оплачивал арабскую лояльность. Сотни тысяч фунтов стерлингов позволили амирам и их ближайшим родственникам сконцентрировать в своих руках власть над будущими поколениями — на десятки лет вперед.

Впрочем, амирам не удавалось транжирить английские деньги. Бахрейнский хаким[92] получал треть доходов, треть тратили на государственные нужды и еще треть — откладывали. В Катаре действовало «правило четырех четвертей» — деньги распределялись поровну между шейхом, его семьей, подданными и казной. В Саудовской Аравии, где британское влияние было гораздо слабее, каждый доллар доставался королю — и тот распоряжался финансами на свое усмотрение. Отсутствие контроля и отчетности объясняет, почему в 1960-х годах КСА[93]все еще занимало деньги у Международного банка реконструкции и развития, хотя за 1955–1965 годы доходы Эр-Рияда выросли в 30 раз.