Лоро начал разжигать огонь, пока Эллекит снова стал готовить чайник. Даари так же стояла у двери, раздумывая, что ей делать дальше. Идти в черноту из этой комнаты, которая теперь казалась ей почти уютной, не хотелось. Но...

— А много еще обходить, если как следует? — спросила она.

И тут же ругнула себя за неуклюжую формулировку: ссориться с товарищами по группе, да еще с двумя более старшими и опытными мужчинами, ей не хотелось. Тем более, Эллекит и по званию старше.

Однако кавторанг посмотрел на нее с юмором.

— Вы, Сат, молоды и службы не знаете. Мы обходим «как следует». Все склады артефактов и музейные хранилища я проверил, сами видите. Там еще целый Нижний уровень. Он красивый, вообще-то, мы туда ходим где-то раз в месяц или два. Чаще не нужно. Все равно сюда никто не лезет. В этом месяце уже ходили.

— А если будет проверка? — спросила Даари.

— Ну и что они проверят? — хмыкнут Лоро. — Не вибрируйте, госпожа капитан.

Тут же Даари вспомнила этот разговор про срезание углов. И то, что Змеюка под нее копает. Говорят, ее сюда послали по личному распоряжению Сурраи...

— Знаете что? — сказала она. — Вы, наверное, обо мне слышали в гарнизоне.

Оба члена группы смотрели на нее выжидательно, не соглашаясь, но и не опровергая.

— Слухи врут, — сказала Даари. — Но все-таки у меня крупные неприятности, в том числе с... — она сглотнула, — принцем-генералом. Мне могут и ловушку подстроить. Устроить тут какую-нибудь проблему... А потом всех наказать.

Эллекит и Лоро переглянулись.

Лоро сердито сплюнул.

Эллекит сказал с легкой иронией:

— Сомневаюсь, капитан Сат, что сюда кто-то полезет, чтобы вам насолить, особенно на нижний уровень... А если так сильно хотите полюбоваться фресками, ладно, пойду вам на встречу. Но сперва отдохнем пару часов. По темноте опасно долго бродить, чердак начинает протекать.

Даари сперва удивилась: откуда в подземельях чердак, он что, имеет в виду какие-нибудь верхние камеры, вроде этой, с воздушной шахтой? Так ведь дождя вроде бы не обещали... Потом до нее дошло.

Так и вышло, что на обход «нижнего уровня» отправились уже после обеда — по часам Даари было уже половина первого.

Сначала ничего особенного не было, разве что, едва они спустились по длинному наклонному проходу (ступеней тут не было, потому что, как объяснил Эллекит, жители пещерного комплекса использовали этот коридор для доставки товаров), на стенах начали встречаться не только отжившие магические каналы, но и полустертые рисунки. Да и сами стены были куда глаже.

— Это внутренние помещения начинаются, — объяснил Эллекит. — Наверху в основном хозяйственные. А тут люди украшали, старались. Большой зал — тот вообще...

Даари подумала, каково жить тут годами, десятилетиями... Поколениями. Растить детей, влюбляться, жениться и умирать — под грузом камня, который непрерывно давит на плечи. И выходить на поверхность только для добычи еды, постоянно опасаясь, что с неба на тебя обрушится огнедыщащее дыхание и смертельная драконья магия...

Вдруг ее фонарь выхватил несколько строк, начертанных на стене. Написание знаков было очень старомодным — еще бы! — но не настолько, что их нельзя было прочесть. Ведь все знаки стихотворения (а это было именно стихотворение) оказались очень простыми:

«Весенняя луна взошла —

Поднялись ростки.

Смертью жизнь восславив,

Воины ложатся лицом к рассвету...»

— Ого! — воскликнула Даари против воли; строки эти, конечно, были знакомы ей со школы. — Это что, то самое место?

Старейшие стихотворение Цивилизации... Но его вроде бы нашли в пещере где-то на Малом материке... Или нет?

Лоро засмеялся, да так резко, что аж закашлялся.

Эллекит одобрительно заметил:

— А вы глазастая, капитан Сат. Но нет. Это пару веков назад какие-то туристы написали... Их раньше и сюда пускали, потом решили, что слишком опасно. Да и туристов больше стало.

Между тем коридор кончился и они попали в еще один коридор, на сей раз более широкий и еще лучше обработанный, чем наверху. Теперь свет фонаря постоянно выхватывал на стенах на удивление четкие, видно, выполненные минеральной краской картины: брошенные в землю семены, люди с копьями и мечами, драконы в небе...

Еще Даари заметила, хотя не стала говорить об этом путникам, что переплетение неактивных магических каналов на стенах стало гуще, между ними начало попадаться больше активных. В полной темноте их не было видно, но, стоило на них попасть лучу света, как они начинали знаком перламутрово поблескивать.

Даари не в первый раз задумалась, какова же физическая природа каналов. Из чего они на самом деле сделаны (а ведь они сделаны; свет — вполне материалистическая вещь, и если они взаимодействуют со светом, как и с кожей магов, то уж тем более они тоже принадлежат «вещному» плану) — и как вышло, что пока ни одному магу, даже самому крутому, не удалось их исследовать и сделать видимыми?

А еще интересно: канал, по которому пропущена магия, виден как светящийся... Но при этом в полной темноте Даари все-таки эти каналы различить не могла.

Вдруг коридор кончился, сразу стало каким-то образом ясно, что они в очень большом помещении: шаги отозвались эхом.

— А вот теперь включите фонари на полную мощность, зрелище того стоит, — весомо сказал Элликит.

Даари послушно увеличила мощность своего фонаря. И ахнула.

Эта пещера оказалась известняковой — почему-то это стало для Даари неожиданностью, наверное, потому, что предыдущие стены казались в свете фонаря не белыми, а желтыми. Но нет, тут стены пещеры сияли первозданной голубоватой белизной, и отчетливо, очень ясно ей стали видны восхитительные фрески, буквально вспыхнувшие в свете ламп — краски кое-где отражали свет.

Круговые фрески тянулись вдоль стен каверны, размером с несколько школьных спортзала, поднимаясь выше и выше пестрой, переливающейся спиралью. Почти сразу Даари поняла, что они как-то объединены сюжетно, а еще поняла, что она видела их раньше: на какой-то репродукции в одном из учебников истории. Но, как оказалось, это знание ничуть не подготовило ее к тому, что она видит...

«Тут должен быть изображен циклический миф о сотворении мира», — вспомнила Даари.

Но видела она не это, а почему-то только изумительное мастерство: фигуры людей и животных, нарисованные с четкой выдержкой пропорций, не хуже, чем у современных художников, только ноги казались длинноваты; какие-то крылатые люди, то ли боги-духи, то ли бесы-демоны, с грустными глазами, сияющими янтарем; гигантские змеи, создающие мир... Не драконы