Когда он вошел в меня, я вскрикнула. Он был такой большой, такой твердый, так плотно заполнял меня внутри.

– Оседлай меня, Алая. Да, вот так!

Закусив губу, я начала двигать бедрами.

Вверх-вниз.

Вперед-назад.

Вверх-вниз.

– Подними руки и держи свои волосы. Черт, ты такая красивая! Да! Вот так!

Калеб держал мои ягодицы руками, а я в это время откинула назад голову и приподняла свои волосы, как он и просил.

И начала скакать на нем.

Меня переполняли страсть, желание и любовь к нему, те же эмоции я видела и на его прекрасном лице. Он смотрел на меня снизу вверх, его глаза потемнели. Калеб стиснул зубы, пытаясь не потерять контроль над собой.

Затем его руки накрыли мою грудь, щипая, сжимая и лаская ее.

Мои глаза метнулись к нему.

Возьми меня.

Внезапно мне захотелось, чтобы он кончил. Это желание заставляло меня двигаться все быстрее и быстрее. Я слышала звуки шлепков во время прикосновений кожи к коже, чувствовала наши скользкие, влажные тела, ощущала опьяняющий запах его пота.

Он обхватил мою шею ладонями и притянул к себе в жадном, страстном поцелуе.

– Вот так, Алая. Помедленнее. Че-е-ерт!

Он прижался губами к моему уху и начал шептать мне разные непристойности о том, что бы он хотел сделать со мной.

Это чуть не свело меня с ума.

Я отстранилась и положила ладони ему на грудь. Мои ногти впились в его кожу, он взял меня за бедра и начал входить в меня.

Нежно и быстро. А затем медленно и глубоко.

Быстрее.

Вскоре у меня закружилась голова, легкие сжались. Я достигла кульминации, и все вокруг взорвалось вспышкой света. Обессиленная, я рухнула на него.

– Я еще с тобой не закончил, – предупреждающе прошептал он.

Я ахнула и тяжело сглотнула. Калеб перевернул меня и оказался сверху.

– Ну, держись, – сказал он, прежде чем еще раз довести меня до конца.

А затем снова.

И снова.

Вероника

Калеб нежно гладил меня по спине, осторожно проводя кончиками пальцев линии по позвоночнику от поясницы до начала спины. Я почувствовала, как приподнялась его грудь, прежде чем он глубоко вздохнул и поцеловал меня в голову.

Мое тело обмякло, но сердце продолжало упрямо стучать в груди, отказываясь сбавить скорость.

Тук, тук, тук – мягкий стук дождя о крышу и тихий шум ветра должны были успокоить меня, но этого не произошло. Наша ссора вызвала сильную боль у меня под ребрами.

– Алая, – тихо и горько прошептал Калеб, – мне так жаль.

Искренность и мука в его голосе тронули мое сердце, но обида и злость все еще не утихали. Я отвернулась и накрылась одеялом, чтобы спрятаться от него.

О чем я, черт возьми, вообще думала? Запрыгнула к нему в постель, потому что не могла справиться с гневом и страстью?

Я никогда в жизни не делала ничего… настолько унизительного.

Особенно после того, как он вел себя, словно полный придурок. Меня немного поразило осознание, какую власть он имеет надо мной, но, с другой стороны, где-то в глубине души я всегда это знала.

Когда он посмотрел на меня глазами, полными тоски и жалости, у меня сдавило горло, но я обещала себе, что не стану показывать ему свои эмоции. Мое лицо ничего не выражало.

Он вытер рот рукой, сделав при этом быстрый, короткий вдох, и сел на краю кровати спиной ко мне.

– Черт бы меня побрал, – тихо произнес он.

Калеб наклонился вперед, поставив локти на колени, и опустил голову. При этом выступили мышцы на его спине и плечах. Мне было жаль его, я хотела прикоснуться к нему и постараться его утешить, но затем вспомнила, как из-за ревности он перестал себя контролировать, и сдержалась.

«А теперь ты учись сдерживаться, – шептало мне мое подсознание. – Ты точно не пытался держать себя в руках, когда позволил ревности завладеть твоим разумом. Или когда обезумел от ревности».

Меня мучило чувства стыда за мои поступки. Я закрыла глаза. И позволила себе поддаться вожделению. И посмотрите, что из этого вышло: у нас обоих разбито сердце. Секс, конечно, снял большую часть агрессии, которую мы оба испытывали несколько часов назад, но это ни к чему не привело.

Раньше, возможно, сбежала бы от него в ту же секунду, когда он схватил меня за руку и потащил прочь из беседки, но с тех пор, как я встретила Калеба, многое поняла.

Поняла, что не бывает идеальных отношений. От тебя зависит, будешь ли ты над ними работать, будешь ли сражаться за человека, которого ценишь и любишь, или сбежишь, даже не попробовав.

Внутри каждого есть и свет, и тьма. Калеб всегда показывал мне свой свет, и я видела только отблески его тьмы. Сегодня вечером он открыл мне эту завесу полностью. Но я не собиралась бежать от него.

Любить всегда нелегко. Я с самого начала это знала. Калеб показал мне, что любовь правильного человека стоит боли. И его любовь определенно того стоила.

Но это не значит, что я позволю ему унижать меня. Это значит, что я готова остаться и попытаться все исправить.

Я буду бороться и спорить с ним, даже сводить нас обоих с ума, пока мы не избавимся от тяжести, которую оба чувствуем внутри. И на этот раз я не уйду без боя.

– Когда я увидел тебя с ним…

– Тщательнее подбирай слова, – предупредила я. – Если ты считаешь, что я тебе изменяю…

Он обернулся и посмотрел на меня.

– Я никогда так не думал, – решительно произнес он.

– …лучше бы тебе поразмыслить над этим еще раз, потому что… Что?

– Я никогда не думал, что ты мне изменяешь, – продолжил он. Его лицо напряглось, губы недовольно вытянулись в прямую линию.

– Тогда какого черта, Калеб?

– Я знаю тебя, Алая. И знаю, что ты никогда меня не предашь. Прости, что вел себя, как придурок. Ты заслуживаешь лучшего отношения. И я…

Беспомощность и печаль в его зеленых глазах подействовали на меня. По лицу Калеба было ясно видно, что он раскаивается.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы избавиться от боли в груди. Мне стало немного легче, когда узнала, что он не подозревает меня в измене. Но окончательно эти тяжкие ощущения не проходили.

Калеб все еще смотрел на меня, и я понимала, что он ждет ответа.

Я почувствовала, что он пошевелился, и окончательно открыла глаза. Не осознавая, что он абсолютно голый, Калеб подошел к окну и посмотрел в него. Он стоял спиной ко мне, но, увидев его напряженные плечи и сжатые кулаки, я даже так точно могла сказать, что он злится.