Сама вилла была воздвигнута в XIII веке, в период, когда город восстанавливался после поражения. Конечно, здание дожило до наших дней не в первозданном виде, в XIX столетии оно было серьёзно реконструировано и обновлено за счёт нового владельца из Шотландии. Говорят, раньше этот образец арабо-норманнского стиля, который занесло на материк с Сицилии, насчитывал больше трёхсот шестидесяти пяти комнат, поскольку Руфоло предпочитал встречать каждый день года в новом помещении. Сейчас это не так. Пройдя под арку через древнюю башню, посетители виллы оказываются в дивном саду. Именно здесь великий немецкий композитор Рихард Вагнер вообразил, будто это и есть сад Клингзора из второго акта «Парсифаля». С тех пор на вилле проходит ежегодный фестиваль его музыки.

Имение Руфоло поражает своей архитектурной полифонией, сочетанием грубости романских и мавританский частей XIII века с изящным совершенством того, что было достроено или перестроено в XIX-м. Это здание хаотичное и прекрасное, как море, вид на которое из любой части виллы — неотъемлемая деталь ансамбля. Башня Торре Маджоре возвышается над огромными террасами. Строгие колоннады соединяют уютные комнатки. Возможно, когда почти весь Равелло состоял из подобных имений — это был самый прекрасный город на земле. Сейчас, впрочем, принимая во внимание нынешний масштаб и состояние, представить это себе ничуть не легче, чем вообразить Атлантиду.

Так или иначе, вилла Руфоло — вовсе не единственная местная достопримечательность. Есть ещё собор, вилла Чимброне, многочисленные церкви и санктуарий, однако визит Тарковского был слишком скоротечным, чтобы мы останавливались на них подробнее. Вероятно, путешественники вновь заночевали в «Сарацине» около Амальфи.

Неудачный визит на виллу Сиракуза всерьёз испортил режиссёру настроение, но уже 21 июля он в полном восторге, и это не удивительно, поскольку упомянутый день готовил едва ли не самое главное чудо. Обратимся к дневнику: «Путешествие изумительное, правда, устал… Засыпаю. 300 километров по жаре, где через каждые 20 минут всё меняется! Хотел написать письма», — но где же тут успеть?! «Пересекли Италию от Тирренского до Адриатического моря. Альберобелло — замечательный город! Амальфи — Салерно — Потенца — Метапонто — Таранто — Мартина-Франка — Локоротондо — Альберобелло — Остуни — трулли[177]!»

От живописнейшего курортного Амальфи, через куда более современный, но имеющий древние достопримечательности (например, акведук) Салерно, мимо крепости Таранто и типичных красот южных базилик Мартина-Франка, мимо останков античных храмов в Метапонто и столь впечатливших Тарковского простых, но чрезвычайно колоритных трулли Альберобелло к белому городу Остуни. Читатель заметит, что в течение немалого числа последующих страниц мы будем тащиться за режиссёром по тому пути, который он преодолел всего за один день. Годы существования в виде множества разрозненных герцогств и королевств привели к тому, что Италия впитала почти все мыслимые и немыслимые подходы к монументальному зодчеству. Разнообразие ландшафта и природная, подчас вынужденная изобретательность местного населения возвели количество стилей в квадрат. Можно вообразить силу впечатления, остающегося после осмотра такого многообразия за столь короткое время. Впрочем, всё равно от повторения этого пути в аналогичном темпе рекомендуется воздержаться. Этот маршрут, протяжённостью около трёхсот семидесяти пяти километров имеет не только географический, но и исторический, а также культурный аспекты. Он пролегает через эпохи, традиции, принципиально разные территории. Им лучше проследовать вдумчиво. Итак, отправимся в путь.

Если попытаться охарактеризовать Амальфи кратко, то в первую очередь это место — квинтэссенция понятия курорт. Достаточно оценить географическое расположение: город-гедонист будто бы растёкся в ущелье у подножья Монте Черрето и вяло разливается к пляжам на берегу Салернского залива. Он вальяжно разбрызгался вдоль прибрежной дороги. Отдельные капли, попавшие на склоны гор и холмов, стекают обратно в ущелье (см. фото 24).

А ведь когда-то это была столица Амальфитанского герцогства, один из ключевых торговых центров, состязавшийся с Генуей, Пизой и Неаполем за статус важнейшего западного порта Италии. Амальфи проиграл это соревнование с треском. Сейчас в городе трудно найти какое-то напоминание о тех временах, когда многие десятки парусников стояли вдоль набережной. Это связано в первую очередь с тем, что все прибрежные строения неоднократно рушились — их смывало водой. Чего стоит один только чудовищный шторм 1343 года.

Положа руку на сердце следует признать, что Амальфи вряд ли суждено было стать крупным морским транспортным узлом. Близость к Неаполю делала это малореальным. Вдобавок, со временем развился Салерно, расположенный также неподалёку — он будет нашей следующей остановкой. В общем, сама судьба уберегла город от того, чтобы стать заштатным портом, превратив его в одно из самых замечательных мест отдыха на планете. Сейчас всё побережье, включая Амальфи, входит в список объектов всемирного наследия UNESCO. Впрочем, этот список вообще уделяет особое внимание Италии. В него включены и прежние конкуренты — Генуя со своим кварталом дворцов на Ле-Страда-Нуове, Пиза с соборной площадью, включающей башню, а также исторический центр Неаполя.

Первые упоминания города относятся к VI веку, причём речь в них идёт именно о морском порте. Мы уже говорили про особую роль расположенного неподалёку Равелло в христианском мире. Как ни удивительно, это имело значение и для мореходов. В результате, приплывавшие из Амальфи получали привилегии в мусульманских странах. Так что через этот город возили соль, лес, рабов, шелка. Он обеспечивал как близкое сообщение с Сардинией, так и достаточно дальнее, например, с Египтом и Сирией. Впрочем, конечно, из всех направлений ключевое значение имела торговля с Византией. Несмотря на то, что эта империя сковала регион вассалитетом, рыночные отношения с ней приносили «наличное» золото, тогда как большинство других операций купли-продажи представляло собой бартерный обмен. Простые моряки-амальфитанцы становились зажиточными людьми гораздо быстрее, чем, например, генуэзцы. Точнее, даже не так: в отличие от последних, у местных имелся реальный шанс заработать настолько много, чтобы изменить сословие. Потому со временем здесь возникла прослойка буржуазии, лишённой намёков на аристократизм, но владеющей большей частью городской недвижимости. В Амальфи не было портовых трущоб, привычных для прибрежной зоны Неаполя или Палермо, тут сразу начинались богатые районы.

В качестве независимого герцогства город просуществовал недолго. Выбравшись из-под вассалитета Византии в 839 году, он переходил из рук в руки. В XI веке местные жители оказались во власти принца Салерно Гвемара IV, но вскоре район попал в сферу влияния норманнской Апулии. Несмотря на то, что Амальфи получил от завоевателя статус особо важного оплота, налоговые льготы и другие эксклюзивные права, горожане всё равно подняли восстание. Подавлять его отправился весьма примечательный исторический персонаж — герцог Апулии Рожер II из династии Отвилей. Он же —