придорожная забегаловка (см. фото 16). Но стоит взглянуть на него со стороны Тирренского моря (см. фото 17), и незамедлительно станет ясно, что это — одна из жемчужин курортного региона. Вертикальный ансамбль, базирующийся на крепости XI века, увенчан грандиозной пещерой, напоминающей о недавнем визите в Поццо-д’Антулло.

Эпическая история основания «Сарацина» берёт своё начало с того, как в 1543 году здесь высадился султан Сулейман I Справедливый. Суровый воитель сразу был поражён красотой этих мест, потому отдал приказ о строительстве дворца по образцу того, который имелся у него на родине. Так османские представления о роскоши, архитектуре и меблировке перекочевали на Апеннинский полуостров. Султан сказал: «Да будет голубизна каждого кусочка лазурного ляписа глубока, словно море. Да найдут здесь своё место сотни солнечных лучей, украденных с небес, кои будут использованы как золотые нити дамаскинажа[175]. Да будут сияющие цветы на мозаиках разносить ароматы садов. И, наконец, да упрутся высокие башни своим взглядом в морской простор, основанием — в скалу, а вершинами пусть ласкают небо. И да будет так во веки веков…» И ведь, действительно, пятизвёздочный отель, отделанный как апартаменты султана, стои́т до сих пор. Вот только берёт он своё начало на четыре века позже — в 1976 году. Впрочем, даже рекламный буклет этого не отрицает: «Прошло время, дворец был утрачен, но не пропала легенда. Одна эпоха сменила другую, и всё началось сначала. Страницы древней истории, будто по волшебству, обратились реальностью. Ведь ничто не исчезает бесследно. Вернулся прежний блеск, забытые цвета арабесок, сияние драгоценных камней… Даже султан вернулся. Вместе со своим престижем и славой теперь он украшает каждую комнату». Имеется в виду эмблема отеля — суровый воин-сарацин, присутствующий повсюду.

Следует упомянуть, что среди сотрудников гостиницы не нашлось человека, знавшего о визите Тарковского и компании в 1979 году. Даже фамилия Гуэрра не вызвала ассоциаций. Съёмочная группа «Времени путешествия» прошла тут будто бы на цыпочках, по обочине, не оставив следа, в том числе и в фильме. Хотя, если говорить об Андрее, это было взаимно. Многие прекрасные уголки этого курортного региона, никак ему не запомнились. Однако о следующем пункте так сказать нельзя.

Утром 20 июля съёмочная группа выехала в сторону Сорренто, остановившись по пути в Фуроре. Точнее, они посетили залив Фиордо-ди-Фуроре (@ 40.613964, 14.554274). Это замечание необходимо сделать, поскольку сам городок Фуроре расположен на склонах горы. По прямой от него до лагуны не больше пятисот метров, но, если ехать на машине, то придётся преодолеть порядка девяти километров по серпантину. Впрочем, по пути можно любоваться потрясающим пейзажем (см. фото 18).

Крохотный залив образовался в расщелине между скалистых гор. От века это место имело весьма дурную репутацию, поскольку было популярным среди бандитов и пиратов. Фиордо-ди-Фуроре представляло собой естественный порт-убежище, проникнуть в которое с суши было нельзя — только с моря. Тарковскому тоже рассказали истории про джентльменов удачи, потому в дневнике, возле перечня снятых здесь фрагментов, он поставил слово «контрабандисты».

Кадры, запечатлённые здесь, являются одной из жемчужин «Времени путешествия». Очень уж незаурядно выглядит это место, будто сошедшее со страниц приключенческого или фэнтезийного романа. Спустя века, из труднодоступного убежища оно стало посещаемой достопримечательностью. Нынче Фиордо-ди-Фуроре располагается не то что возле, а просто непосредственно под автострадой, идущей вдоль берега Тирренского моря. Шоссе проходит по исполинскому мосту над лагуной, который снизу выглядит циклопической аркой (см. фото 19). Теперь бывшее прибежище пиратов оккупировано купальщиками (см. фото 20).

Кстати, несмотря на название Фиордо, это дивное место не является заливом, вода в нём проточная. С формальной точки зрения тут берёт своё начало река, уходящая вглубь горного массива где-то под рыбацкими хижинами.

Трудно сказать, что именно подтолкнуло Гуэрру привести друга сюда — природная ли красота или то обстоятельство, что Фиордобухта относится к числу мест итальянской кинематографической славы. Именно здесь Роберто Росселлини снимал часть своей картины «Любовь» (1948), состоящий из двух новелл. Центральную тему каждой из них подсказывает название. В совокупности фильм представляет собой попытку посмотреть на упомянутый феномен с разных сторон. Эту идею, вольно или не вольно, через двадцать лет подхватил Михаил Калик, сняв ленту «Любить…» (1968).

Но новеллы у Росселлини связывает не только тема. В обеих главную роль исполняет богиня экрана Анна Маньяни. Первый эпизод, под названием «Человеческий голос» — интерьерный моноспектакль, поставленный по одноимённой пьесе Жана Кокто. Всё действие заключается в том, что героиня Маньяни говорит по телефону с ушедшим от неё любимым. А вот вторая, под названием «Чудо», как раз и снималась во Фиордо-ди-Фуроре. Интересно вот что: ни залив, ни живописнейший мост в кадр так и не попали. Съёмки проходили на травянистых склонах вокруг, а также на спуске с обратной стороны арки. Камера нарочито не поворачивалась в сторону моря. Похожий ландшафт можно было снять где угодно, в том числе и на других континентах, но Росселлини была нужна именно эта бухта, всё ей эмоциональное наполнение, находившее отклик в душе режиссёра. Вот она — духовная сторона местечек Италии, которую запечатлеет в своём фильме Тарковский.

Особое значение упомянутой новелле придаёт не столько то, что она была поставлена по сценарию Федерико Феллини, сколько то, что он сам участвовал в ней в качестве артиста. Лишенная слов роль проходимца, которого главная героиня принимает за святого Иосифа — единственный случай, когда Феллини появляется на экране в образе.

Работа над картиной шла непросто, в том числе и из-за того, что между Росселлини и Маньяни имел место бурный роман. Отношения актрисы и режиссёра длились уже давно, и они неизменно доводили друг друга до бешенства. Так, например, Роберто, ярко-выраженный жаворонок, просыпался очень рано на рассвете. Анна же, напротив, вставала в два часа дня. В результате, времени на съёмки почти не оставалось. Более того, по воспоминаниям оператора Альдо Тонти, актриса зациклилась на идее приобретения одной или нескольких сарацинских башен, расположенных неподалёку. Вполне может статься, что Маньяни приценивалась и к тем, которые потом превратились в отель «Сарацин». В конечном итоге, кстати, дива довольствовалась домиком рыбака, купленным за десять тысяч лир. Последнюю историю, включая стоимость покупки, непременно приводят все туристические информационные постеры и буклеты — итальянцы любят рассуждать о чужих деньгах.

Новелла «Чудо» оказалась выдающимся короткометражным фильмом, и потому вскоре начала жить собственной жизнью, отправившись в широкий международный прокат. Вскоре она окончательно отпочковалась от «Человеческого голоса» и вошла в другой киноальманах под названием «Пути любви» (1950) в сопровождении эпизодов, снятых крупными французскими режиссёрами — Жаном Ренуаром и Марселем Паньолем.