– Мы тут парня одного ищем, – заорал в ответ капитан Клавдий, – Борисом звать. У нас его портрет имеется.

– А по какому делу вы его ищите?

– Да тут жена его объявилась, поговорить хочет.

– Щас пришлем пару человечков, которые скажут вам по портрету наш это Борис или нет.

С фрегата спустили четырехвесельный ялик и в него прыгнуло трое. Пираты лихо гребли и ловко затабанили[1] прямо под трапом. Один из парней поднялся по скобам и вскоре над фальшбортом появилась его голова. Пират перепрыгнул через фальшборт и, широко расставив ноги, крепко встал на палубе:

– Ну, где там жена с портретом?!

– Вот портрет, – Наталья сделала три шага к пирату, демонстрируя крупную фотографию.

– Ага. Он, это наш Борис, но его здесь нет. Магистр отправил его с поручением к князю Барселаньскому.

– А поручение опасное? – уточнила Наталья.

– Да, мадам, у нас все поручения опасные, – с улыбочкой ответил пират.

– Тогда мы пойдем ему навстречу, вдруг помощь потребуется.

– Только поднимите флаг братства, чтобы капитан от вас не бегал или палить не начал. Он парень мозговитый и отчаянный.

– Учту ваш совет, – ответил Клавдий.

Пират прыгнул в ялик и сообщил:

– Отчаянная баба. Красавица! И любит нашего Бориса до беспамятства.

– Повезло, – выдохнули оба гребца.

– Они не лгут, его здесь нет, – доложил Глеб, глядя на экран поискового устройства, дождавшись, когда ялик отплыл от борта.

***

Рыжий, в сопровождении сторожей, спускался по стертым и скользким ступеням. Он выполнял указание Кровавого Кашалота, лично убедиться в том, что князь никого из братства не оставил для собственного развлечения. Возле каждой решетки он орал, громко, насколько хватало дыхания, которое сбивалась от вонючего воздуха:

– Я боцман с Кошачьих островов. Если есть кто из наших – выходи.

Рыжий был доволен результатом. Более двух тысяч матерых пиратов стоили усилий, затраченных на их освобождение. К тому моменту, как Рыжий, сотрясаемый диким почти непрерывным кашлем, выполз из подземной тюрьмы наверх и вдохнул нормального воздуха, он нашел всего шестерых членов братства или людей прикинувшихся ими, кроме тех двух тысяч, которых вывели люди князя. Но он не стал разбираться, а поручил их Скале.

***

Погрузка освобожденных пиратов продолжалась долго. Обессиленные, больные, голодные и избитые они плохо держались на ногах. Рыжий сортировал их на две трехмачтовые каравеллы так, чтобы поделить пополам наиболее сильных и работоспособных. Князь не дал своих матросов, и бывшим заключенным предстояло вести каравеллы своими силами. Благо, управлять латинскими парусами оказалось намного проще, чем прямыми.

Уже темнело, когда каравеллы подняли первые паруса и направились в открытое море. Первой из них командовал Рыжий, а на второй нашелся бывший квартирмейстер, который приказал держаться в кильватер за первой каравеллой.

На самом деле им предстояло плыть совсем недалеко. Милорд-управляющий мог бы и догадаться, что на таком вельботе доплыть с Кошачьих островов просто невозможно. Но сама необычность ситуации выбила вельможу из колеи.

***

На самом деле я ожидал Рыжего на самом большом и наиболее целом фрегате, который взял вместо «Громобоя» на задание. Мы находились всего в двадцати милях от берега и именно сюда, навстречу «Золотому льву» и двигались обе каравеллы. Я знал, что пленных выкинут из подземелий в тяжелом состоянии и прихватил с собой две сотни лишних палубных матросов и двух боцманов-мастеров ветра, чтобы вести корабли с освобожденными пленными. О каравеллах мы с Рыжим договорились заранее, и он отчаянно торговался, чтобы заполучить суда именно такого типа. В итоге план удался, хотя, конечно, его успех не прибавил любви к нашему братству.

Я нервно ходил по шканцам с самого утра, когда уже порядком стемнело, вахтенный на марсе заорал:

– Вижу огни, идут курсом на нас.

– Сколько? – прокричал я в ответ.

– Соответствуют двум кораблям!

Не иначе Рыжий, и на сердце отлегло. Мои ожидания оправдались. Началась суета с пересадкой части экипажа на каравеллы, а тем временем Рыжий и Скала рассказали свои впечатления о проведенной операции.

– Капитан, – сказал Скала, – я думал, нас порвут или сделают таких больших ежиков из обоих. Но Рыжий задал им перца, вел себя так, будто он там главный, и все они плясали под его дудку.

– Ну не совсем так, – возразил боцман, – были пара моментов, когда мне казалось, что дело не выгорит, а мы пополним подземелье князя двумя нашими тушками. Во многом нам повезло, и мы обыграли милорда-управляющего. Кстати, зуб даю, что это он наш главный враг. Князю похоже пофиг, а он нам грозил от себя лично.

– Я уверен, что милорд-управляющий сейчас исходит ядом и придумывает способ мести, – поддержал я идею Рыжего. – Вероятно, управляющий считает, что он самый умный, и мы все у него уже в кармане. Но мы тоже умные и мне лично понятно, что с