Надя швырнула недокуренную коричневую сигаркув пепельницу.

— Очень трудно объяснить. Бизнес есть,но… его нет.

— Не понимаю!

— Я же сказала.., трудно объяснить. Хотяиз-за фирмы «Леди» и загорелся весь сыр-бор. В конечном счете я сама во всемвиновата. Но он был столь мил и любезен, абсолютно свой! Кстати, с Костей бытрюк «Вирджиния Вулф» не прошел, он много читал. Я так хотела.., а зря… Дура!Поняла потом ему цену, но поздно!

— Сделай одолжение, расскажи подробнее!

Надя сцепила пальцы, захрустела ими,забормотала:

— Рассказать.., тебе.., хотя… Я совсемодна!..

И мне очень плохо.., прямо жутко.., плакатьвсе время хочется, от всего… Ладно, слушай.

* * *

Наденька Ладожская запомнила свое детство, содной стороны, как яркий праздник, с другой — словно истинный кошмар.

У девочки имелся любящий папа, всегдаприносивший дочери конфеты, цветы, игрушки, и мама, постоянно покупавшая Надюшекрасивую одежду. Ребенок ни в чем не знал отказа, любая прихоть Наденькиисполнялась мгновенно. Это была одна сторона медали, но существовала и иная.

Мама постоянно ругалась с папой. Стоило Матвеювойти в дом, как Раиса кидалась осматривать и обнюхивать мужа. Каждый раз женаобнаруживала нечто, не слишком ей нравящееся, и разгорался скандал. Но какой!Крик, вой, битье посуды, разламывание мебели. Раиса могла схватить ножницы иизрезать пальто актера. Один раз она кинулась на Матвея, сжимая в побелевших отнапряжения пальцах тесак для разделки мяса.

— Убью! — визжала мама. — Сядув тюрьму, но и ты другой не достанешься!

Надюша от страха залезла в своей комнате подкровать. После этого случая у ребенка начался энурез, но на мать это никак неповлияло.

Домработницы в семье долго не задерживались,их Рая со скандалом выгоняла вон через месяц. Дольше всех продержалась в доместарушка Ниловна. Это она рассказала Наде, что мама хорошая, просто оченьревнивая, а папа — «кобель поганый, сто лет скоро исполнится, все по бабамносится, никак не успокоится, потаскун».

Потом Матвей умер. Раиса, прорыдавшая полгода,стала пить. Надю она окончательно забросила, совершенно дочкой неинтересовалась. Вдова покупала бутылку коньяка, ехала на кладбище, садилась умогилы мужа и, выпив все до капли, засыпала прямо на земле. Домой ее приводилисотрудники погоста, получали деньги за услугу и отбывали прочь. Потом Раяперешла на водку, затем на бормотуху и спиртосодержащие настойки. Умерла она втот год, когда Надя переползла на четвертый курс театрального института.

Смерть мамы не огорчила, а обрадовала дочь.

Раиса давно превратилась для нее в обузу.Теперь же Надя осталась одна и могла спокойно жить, продавая собранный папойантиквариат.

Говорят, природа отдыхает на детях талантливыхлюдей. В данном случае примета оказалась абсолютно точной. Наде не досталось никрошки таланта отца, но девушка не унывала. Фарфоровые статуэтки и картины изколлекции Матвея Ладожского стоили хороших денег, и Надюша жила припеваючи, незадумываясь о работе.

Она была веселой, хорошенькой и по-глупомугостеприимной девушкой. Очень скоро вся Москва узнала — если вам охотапорезвиться, но испытываете трудности со средствами, поезжайте к Надюше. Тамвсегда есть выпивка и закуска, звучит музыка и толчется много народа.

Праздник длился без перерывов. Надюша порхала,словно стрекоза из басни, особо не думая о предстоящей зиме, лето жизниказалось бесконечным. В стеклянных витринах теснился фарфор, о котором мечталимузеи, на стенах висели картины, достойные экспозиций Третьяковской галереи…Беспечная Надюша каталась по восемь раз в год на лучшие курорты. Но однажды,вернувшись после очередного отдыха, она обнаружила апартаменты обворованными.

Грабители вынесли все, не оставили дажепостельного белья. Шкафы зияли пустотой, о картинах напоминали лишьневыгоревшие места на обоях. Список украденных ценностей составляли неделю.Надюша с трудом вспоминала то, чем обладала. Сколько было статуэтоквосемнадцатого века?

А фиг их знает! Может, тридцать. Или двадцатьпять.

Какие полотна украшали столовую? Ну, спросили!

Подлинники, не копии, это точно. Кто автор?Вроде Репин и Кустодиев. Хотя нет, эта мазня висела в спальне у Раисы, а вкомнате для еды маячили натюрморты. Чьи? Вроде какие-то голландцы…

Оперативники только крякали, слушая, какНаденька размышляет, загибая музыкальные пальчики:

— Серебро от Фаберже.., э.., шкатулкивроде… их было… Ну да, верно, семь. Нет, пять. Или девять? Не помню! Полнобарахла было!

Глупая девушка сначала не поняла, в какой ситуацииона оказалась, но потом, постепенно, ее голова стала трезветь.

Вместе с пропажей ценностей из дома выдуловсех приятелей. Надюша вдруг, впервые в жизни, оказалась перед проблемой: гдевзять денег. Не на вечеринку, а элементарно на еду и метро, о такси, на которомона до сих пор передвигалась по столице, пришлось забыть сразу. Шкафы былипусты, стены тоже, продавать нечего. Как-то у Надюши не нашлось мелочи даже набатон хлеба.

Решив не унывать, Надя поехала к одной изсвоих лучших подруг, Светке, но та даже не впустила Ладожскую в квартиру.Высунулась на лестничную клетку и рявкнула:

— Чего явилась? Я тебя не звала!

— Но ты ко мне всегда приезжаешь безпредупреждения, — растерялась Надя.

— Так одна живешь и гуляешь, как хочешь,а у меня родители. И вообще, завтра мне на работу!

— Ты где-то служишь? — искреннопоразилась Надя.

— А как же, — кивнула Света, —не всем же, как тебе, везет, приходится зарабатывать.

Для Нади наступили тяжелые времена. Онанаучилась ловко ездить зайцем и.., воровать в магазине продукты. Надюша снованачала бегать по вечеринкам, но уже не из желания развлечься, а экономя наужине. Хотя, если честно, обедневшую Ладожскую звали в гости все реже и реже.Потом наступило время, когда о ней перестали вспоминать, телефон замолчал.