— Почему пришел не сам Эштон, а помощник? — спросил он вслух.

— Не могу знать, — ответил Джон. — Прикажете выяснить?

Рауль покачал головой:

— Просто гони его в шею. С чего он вообще взял, что я его приму? Или ему плохо известны законы? Так дай ему совет: пусть пойдет и полистает их на досуге. Здоровее будет.

— Тут такое дело… — замялся Джон. — Он говорит, что у него какая-то срочная информация и что речь идет о Говорящей. Даже пытался прорваться сюда силой.

— Силой, говоришь? — холодно спросил Рауль. — Ладно. Раз уж так хотел, пускай войдет. Но если это окажется очередная сплетня или шантаж, я хочу, чтобы его немедленно отправили на виселицу.

— Так это… свободной виселицы, может быть, и нет, — немного растерялся Джон.

— Это очень плохо. Мы должны заботиться о своих гражданах. Нельзя заставлять их ждать в очереди, — наставительно сказал Рауль. — Значит, пускай строят. Зови.

Джон приоткрыл дверь и сделал знак находившимся снаружи стражникам. Юджина впустили в кабинет. Следуя стандартному протоколу, Джон также остался внутри и теперь бдительно следил за визитером.

— Как ты посмел добиваться моей аудиенции, ослушавшись стражников? — Рауль сверлил Юджина взглядом. — Или ты не знаешь, какое за это предусмотрено наказание?

Юджин опустился на колени:

— Ваше высочество, умоляю вас выслушать меня прежде, чем вы примете решение.

— Говори и постарайся быть кратким.

— Речь идет о жизни и смерти женщины, судьба которой мне небезразлична и, осмелюсь предположить, небезразлична и вам.

— Еще короче, — холодно велел Рауль.

— Прошу вас, прочтите это письмо, ваше высочество. — Юджин извлек из внутреннего кармана письмо Вилстона и, получив от принца молчаливое дозволение, поднялся на ноги. Приблизившись к столу, он вручил послание Раулю. — Оно было доставлено во дворец около часа назад и адресовано вам. Отправитель — Гектор Вилстон.

В глазах принца впервые отразился интерес, но спустя мгновение его лицо превратилось в каменную маску. Он принял послание и стал читать. Юджин молча ждал. За все время чтения на лице принца не дрогнул ни один мускул, лишь зрачки двигались из стороны в сторону, следуя за вязью букв. Дочитав, Рауль поднял глаза на Юджина:

— Кто доставил письмо?

— Курьер никому во дворце не известен, — ответил Юджин. — Доставив письмо, он тотчас же удалился.

— Разумно, — спокойно кивнул Рауль. — И как же ты осмелился прочитать письмо, адресованное лично мне?

— Ваше высочество, я прочитываю всю адресованную вам корреспонденцию, — обреченно ответил Юджин, мысленно примеривая собственную шею к изящно изогнутой петле. — В силу возложенных на меня обязанностей, — на всякий случай добавил он, хотя кого волнуют такие мелочи? Прав был Эштон, ох прав, когда говорил, что не следует попадать под горячую руку венценосным особам (ну или без пяти минут венценосным).

— Насколько мне известно, такие обязанности возложены на моего личного секретаря, — напомнил принц. — А не на его помощника.

— Господин Эштон чрезвычайно загружен работой, — немного смешался Юджин. — Поэтому некоторые вещи делаю я.

— У Эштона есть более важные дела, чем моя корреспонденция?

В тоне Рауля не было ни гнева, ни возмущения; все тот же ровный, спокойный голос. Юджин почувствовал, что сказанное не является вопросом, и ничего не ответил.

— Ступай, — сказал принц. — Я не стану наказывать тебя за нарушение субординации. Ты все правильно сделал.

Поклонившись, Юджин поспешно покинул кабинет. За судьбу Айрин он был почти спокоен. Никогда прежде ему не доводилось видеть, как человек сжимает рюмку в кулаке с такой силой, что та рассыпается на мелкие осколки.

— Прикажете отменить указ по поводу виселицы? — спросил Джон, предупредительно вручая принцу платок, который тот сжал в пораненной руке.

— Какой указ? — рассеянно спросил Рауль. — Ах виселица… Нет, пускай строят. Виселица скоро пригодится. У меня есть прекрасная кандидатура на это место. Идеальная совместимость шеи с петлей.

Он опустил взгляд на письмо, которое по-прежнему держал в руке.

Наемник распахнул пошире ворот платья. Я дернулась, когда его пальцы коснулись моей кожи. Внезапно заскрипела и хлопнула входная дверь: в комнату вернулся Вилстон.

— Они идут! — закричал он с порога. — Отцепись от нее и встань у двери.

Корвин чертыхнулся.

— Может, подождут маленько? — недовольно спросил он. — Много времени это не займет.

— С ума сошел? — рявкнул Вилстон. — Учти: если сорвешь мне всю игру, я собственными руками тебя зарежу. Она нужна мне здесь и сейчас, живая и неиспорченная.

Корвин с видимой неохотой убрал руки и отступил. Я отвернулась к стене, отчаянно моргая, пытаясь прогнать из глаз стоявшие в них слезы, прежде чем хоть кто-то их заметит. Вилстон занял свое прежнее место за столом.

Вновь заскрипела дверь. В комнату вошел Рауль, облаченный поверх прочей одежды в широкий черный плащ. Он ненадолго задержался у двери, окидывая помещение быстрым взглядом, коротко остановившимся на мне, на наемнике и в последнюю очередь — на Вилстоне. После чего, не колеблясь, прошагал к столу. Следом за принцем на пороге возникли еще двое: уже знакомый мне тюремщик с густыми бровями и мужчина, которого я никогда прежде не видела. По всей вероятности, это как раз и есть тот самый Тимоти Ланторн. Во всяком случае, дворянское происхождение написано у него на лбу, точнее сказать, проявлялось в жестах, в осанке, в выражении глубоко посаженных темных глаз. На вид Ланторну можно дать лет двадцать пять, а то и меньше. Но самым главным элементом его облика, с моей точки зрения, был обнаженный меч в правой руке. Та же особенность характеризовала и бывшего тюремщика.

Когда Рауль проходил мимо, я поспешно отвернулась, избегая встретиться с ним взглядом. В тот момент я испытала острое чувство вины перед принцем. За то, что из-за меня он оказался сейчас в этой ловушке. И даже за то, что руки другого мужчины трогали мое тело всего минуту назад.

Полностью игнорируя как наемника, так и следовавших за ним людей, Рауль остановился напротив Вилстона.

— А я уже думал, ты не придешь, — сказал последний с прежним видимым благодушием.

Ничто в голосе Вилстона не выдавало недавно охватившего его отчаяния.

— Скажи еще, что рад меня видеть, — холодно бросил Рауль.

— Можно сказать и так, — усмехнулся Вилстон.

Принц снова посмотрел в мою сторону.

— Какого дьявола ты ее связал? — зло спросил он, наклонившись над столом и опираясь ладонями о столешницу. — Совсем спятил на старости лет? Вели своим людям немедленно развязать ей руки. Тогда и будем разговаривать.