Тростинка не находит себе мужа по сердцу, и ее грех приводит ее к впадению в руки орка, жизнь с которым оказывается для нее очень печальна; но ее освобождает золотарь ее отца

Не дело, господа, искать хлеба лучше, чем пшеничный; а иначе кончишь тем, что будешь искать плесневелых корок. Надобно быть довольным мерой честного человека, ибо кто хочет всего, тот все потеряет; и у ходящего по верхушкам деревьев столько же безумия в башке, сколько опасности под пятками. Так случилось и с одной принцессой, о которой я вам сейчас расскажу.

Был некогда король Белло Пуойо[280], премного мечтавший о продолжении рода — больше, чем носильщики мечтают о новых похоронах, где смогут набрать свечных огарков. И дал он обет богине Сиринге, что коль будет ему дарована дочь, то назовет ее Тростинкой — в память о том, как богиня превратилась в тростник[281]. И столько он просил, и столько умолял, что наконец получил милость, и Ренцолла, его супруга, родила ему миленькую пердушку[282], которой он дал обещанное имя.

Девочка росла пядь за пядью, и, когда вымахала в хорошую жердь, король ей сказал: «Дочь моя, ты уже выросла; и пусть Небо тебя благословит здоровьем и многолетием, как крепкий дуб[283]. Самое тебе время сойтись с муженьком, которого достойно это прелестное личико, чтобы дать потомство нашему дому. И, любя тебя как свою утробу и ища тебе только добра, я хотел бы знать, какого супруга ты желаешь? в каком роде мужчина будет тебе по сердцу? книгочей или забияка? молодой парень или мужчина зрелый? черноволосый, блондин или рыжий? головой под потолок или коротышка? с узкой талией или упитанный, как бычок? Выбирай сама, а я приму твой выбор».

Тростинка, услышав эти благородные предложения, поблагодарила батюшку и сказала, что решила посвятить свою девственность Диане и никоим образом не намерена возиться с мужем. Но король ее умолял так и сяк, и она наконец ответила: «Чтобы вам не казалось, что я нисколько не ценю вашу любовь ко мне, я согласна исполнить ваше желание, если вы мне найдете такого человека, подобного которому в целом мире не будет».

Отец, услышав это, с большим удовольствием принялся каждый день с утра до вечера высматривать в окно, измеряя, сравнивая, прилежно разглядывая всех мужчин, проходивших по площади. И однажды, заметив мужчину приятной наружности, говорит дочке: «Беги скорее сюда, Тростинка, посмотри, не впору ли он будет твоему желанию?» Она, взглянув, велела его впустить; и приготовили прекраснейший пир, где было все, чего только можно пожелать. Но во время еды выпал у жениха миндальный орешек изо рта, и он, наклонившись до пола и проворно подобрав орешек, спрятал его под салфетку. Когда кончили трапезу, гость ушел, и король спрашивает Тростинку: «Ну что, душенька моя, понравился тебе жених?» А она в ответ: «Избавьте меня от этого растяпы! Нет, подумать только, как мог такой осанистый, здоровый мужчина выронить изо рта орех!»

Король, услышав ответ, снова уселся у окна; и, когда прошел еще один мужчина приличного вида, позвал дочь посмотреть, подойдет ли. Тростинка сказала, чтобы впустили и этого; человека пригласили войти, собрав пир лучше первого; а когда поели и гость ушел, король спросил дочь, понравился ли он ей. «Да что же я буду делать с этим нищебродом? — отвечает принцесса. — Мог бы прийти ко мне в сопровождении хоть пары слуг, а то и плащ с плеч снять было некому».

— Ну, это просто чудо! — сказал король. — Такие отговорки придумывают те, кто не хочет платить за сделанную работу! Ты нарочно выковыриваешь изюмины, лишь бы мне было пресно. Однако решайся, ибо я твердо намерен выдать тебя замуж и найду добрый корень, от которого будет потомство в моем дому!

На эти с жаром произнесенные слова Тростинка отвечала: «Мне кажется, государь батюшка, что, говоря так, вы мотыжите море и путаетесь в пальцах; ибо я никогда не подчинюсь ни одному мужчине на свете, разве только будет с золотой головой и с золотыми зубами». И бедный король, видя, сколь твердолобая дочь ему досталась, велел обнародовать указ, что если найдется такой мужчина, какого ей хочется, пусть предстанет перед королевскими очами, и получит принцессу в жены и корону в наследство.

А был у короля заклятый враг по имени Фьораванте, которого он не терпел видеть и на стене нарисованным. И тот, узнав про этот указ и будучи искусным чародеем, призвал целую стаю тех, кого да сокрушит Бог, и повелел им, чтобы они тотчас сделали ему из золота голову и зубы. И они ответили, что великого труда потребует это дело, ибо не слыхано такое в мире, и что им куда проще было бы изготовить ему золотые рога, как убор куда более обычный и подходящий к нашим временам; однако, принужденные заклинаниями и чарами, все-таки сделали для него то, что ему было нужно.

Итак, получив голову и зубы в двадцать четыре карата[284], Фьораванте вышел прогуляться под окнами королевского дворца. И король, увидев именно то, что искал, позвал дочь, и она тут же сказала: «Вот такой мне и нужен, лучше и быть не может, даже если б я его своими руками сделала!» Фьораванте пригласили к столу, и когда после пира гость поднялся, чтобы уйти, король сказал ему: «Погоди немного, братец, эвон как у тебя почки горят! Ты точно стоишь с закладом у еврея![285] Или в заднице у тебя ртуть? Или шип под хвостом? Не спеши, сейчас дам тебе кой-какого добра и слуг, чтобы проводили тебя к моей дочке: хочу, чтоб она стала твоей женой». «Благодарю вас, — отвечал Фьораванте. — Нет нужды; дайте мне одного коня, я посажу ее верхом и отвезу домой. А уж там у меня и добра, и слуг — что песку морского». Поговорили еще немного о том о сем; наконец Фьораванте заполучил принцессу, усадил ее верхом и увез.

И вечером — когда от водоподъемника Неба отпрягают красных коней света, а вместо них впрягают белых быков тумана — подъехали они к одной конюшне, где стояли, жуя сено, лошади. Завел туда муж Тростинку и говорит ей: «Ну-ка слушай, что скажу тебе: я должен съездить до моего дома, до которого семь лет пути. Сиди здесь, жди меня и не выходи, чтоб ни одна душа тебя не видала; иначе так тебя отделаю, что будешь помнить, покуда жива». Тростинка на это отвечает: «Я в твоей власти и сделаю до самого корешка все, что прикажешь; но хотела бы знать, чем я буду питаться все это время». И Фьораванте ей в ответ: «Будешь есть, что останется в яслях после лошадей, хватит с тебя и того».