— А я и есть силен, — перебил его Хортон. — Вот, например…

Костер взорвался ослепительной вспышкой, а затем наступила тьма.

— Вот ты и ослеплен, — донесся из тьмы голос Хортона, по-прежнему хриплый, но спокойный. — А теперь уже нет.

Во тьме родился огонек, через пару секунд вокруг него проявились очертания костра и людей вокруг.

— Вот так, — сказал Хортон. — Ты видишь, Павел, талант без опыта — ничто. Хочешь сразиться по правилам?

Павел растерянно помотал головой.

— Правильное решение, — констатировал Хортон. — А теперь слушай, чем мы с тобой займемся в ближайшее время.

Дорога извивалась, подобно дождевому червю, волею судьбы оказавшемуся на поверхности. Ветер бил в лицо, смотреть вперед было невозможно, приходилось нагибать голову и созерцать поля, расстилающиеся внизу, как холопская хламида, сшитая из разномастных лоскутков и тряпочек. Солнце нещадно палило, а двигать облака не было никаких сил, вся сила уходила на поддержание полета. Полет сам по себе — одно из самых энергоемких заклинаний, известных человечеству, а ведь Хин оторвал от земли и тащил по воздуху не только себя, но еще и барона Ифа. Не зря перед вылетом заранее выпил душу из подвернувшегося под руку холопа. Правильно сделал — иначе ни за что бы не добрался до Муралийского замка без промежуточной посадки.

Внимание герцога привлекло распростертое тело, лежащее без движения прямо на дороге. Граф Хортон торопился, очень торопился, наверняка бежал всю дорогу без остановок, подпитываясь по дороге, пожирая холопские души одну за другой, как мифический вурдалак. Летать не умеет, невежда, а выпендривается.

Интересно все же, что натворил в своем уделе граф Хортон, восходящая звезда имперской магии. По закону любое заклинание, полученное вассалом, должно быть передано сюзерену, но этот закон давно уже никем не соблюдается. А может, и вообще никогда не соблюдался. Любой воитель, обладающий хотя бы минимальным умом и везением, хранит тайны от своего сюзерена. Точнее, пытается хранить. Графы и бароны не придают должного значения агентурной разведке, не говоря уж о контрразведке, а потом рвут на себе волосы — мне оставалось всего десять дней, чтобы освоить великое заклинание, а герцог объявил зачистку! Как же мне не везет! Кое-кто из вассалов всерьез считает, что Хин владеет заклинанием ясновидения. Как в сказке: катись-катись яблочко по тарелочке, покажи мне то-то и то-то… Жаль, что Хортон слишком умен, чтобы верить в такие глупости. Впрочем, если бы он верил в глупости, так и остался бы рядовым, ничем не примечательным бароном.

Среди вассалов Хина граф Хортон занимал особое место. В наше время не осталось воителей, способных творить магию полностью самостоятельно. Не только разобрать и выучить заклинание, записанное на клочке бумаги, но придумать свое собственное заклинание, которое раньше никто не знал. Великие маги древности преуспели в этом искусстве, но нынче оно забылось. Даже Хортон, лучший исследователь из вассалов Хина, способен лишь незначительно модифицировать известные заклинания. Или восстановить заклятие, которое считалось потерянным, потому что единственная сохранившаяся запись безнадежно испорчена.

Хин сам подсунул Хортону книгу Эльдара. Принято считать Эльдара Кватрамальского последним из великих магов, но Хин досконально изучил его биографию и пришел к выводу, что Эльдару просто повезло: та самая запись досталась ему случайно, он лишь сумел удачно ею воспользоваться. Это был единственный случай за полторы тысячи лет, когда герцога зачистил не император, а собственный вассал. Хин полагал, что этот случай так и останется единственным, что бы ни думал по этому поводу Хортон.

Любой нормальный воитель, столкнувшись с неработающим заклинанием, быстро теряет к нему интерес. Чтобы почувствовать оригинальный ритм колебаний великой силы, чтобы понять, какой была мелодия, исполняемая на струнах мироздания, нужно иметь особый талант. К сожалению, Хин его не имел. А вот Хортон имел и доказал это делом в очередной раз.

Хин следил за новостями из Муралийского Острога с неусыпным интересом. Первое призвание демона просто не удалось, второе — чуть было не стоило Хортону жизни. Третье испытание тоже провалилось, и в этот момент Хортон допустил серьезную ошибку, возможно, уже фатальную.

Честно говоря, это была ошибка Хина. Можно было предугадать, что после нескольких неудач Хортон запаникует. Хортон реально думал, что совершает преступление, изучая столь мощную магию без ведома сюзерена. Хин сознательно пошел на это, он полагал, что это даст Хортону дополнительный стимул побыстрее разобраться с непослушным заклинанием. Так оно и вышло, но после третьей неудачи Хортон впал в панику.

Раньше Хин не придавал большого значения необычным привязанностям Хортона. Он любил сразу двух людей — юного воителя Людвига и еще более юную рабыню Бригитту, которую прочил в родоначальницы новой породы. Хин знал об этом, но не думал., что любовь графа окажется столь сильна, что он всерьез озаботится судьбой своих любимых после вероятной зачистки Муралийского Острога.

Хортон устроил зачистку в Фанарейской волости, причем тотальную, чтобы вывести волость из-под налогового бремени, а новоназначенного барона Людвига — из-под вероятности попасть под новую зачистку. При точечной зачистке графа безземельный воитель, проживающий в графском замке, погиб бы почти наверняка, а барон, да еще в только что зачищенной волости, — почти наверняка остался бы в живых.

Забавно, что у покойного Хайрона нашлась целая книга тайных заклинаний. Внезапно оказалось, что зачистка, устроенная просто так, без всяких оснований, в нарушение всех законов и традиций, вдруг оказалась вполне оправданна. Еще более забавно, что волшебная книга в ходе зачистки потерялась, да еще при таких необычных обстоятельствах. Впрочем, Хин был не сильно удивлен происшедшим, юный сэр Стефан, судя по отзывам осведомителей, всегда был с душком, его не жалко.

А вот Хортона жалко. Наверняка придется им пожертвовать, очень не хочется, но придется. Слишком далеко зашли события. Прервать визит, да еще так поспешно — для этого нужны очень веские основания. Скорее всего, Хин зря так торопится, но в подобных случаях лучше перебдеть, чем недобдеть. Знать бы еще, что именно заставило Хортона рвануть в родные пределы сломя голову… Хин думал об этом, но так и не смог предположить ничего здравого. Разве что Хортон внезапно свихнулся…

Ничего, скоро все станет ясно. Вот, кажется, уже видна крыша Муралийского замка. Да, точно, это она. Последний рывок — и садимся.

Ноги вместе, слегка согнуть в коленях — и приземление на полную ступню. Замечательно приземлился, даже не пошатнулся, хоть сейчас в бой вступай.

Барон Иф сдавленно выругался. Хин повернул голову, уже зная, что увидит. Так и есть, барон не придал телу правильного положения, не смог устоять и, кажется, подвернул ногу.

— Минута на лечение, — строго сказал Хин. — Не уложишься — ждать не буду.

Иф сел прямо на землю, его взгляд стал отсутствующим, а вокруг поврежденной ноги заклубились силовые линии исцеляющего заклинания. Кажется, не вполне удачный выбор, да, точно неудачный. Не уложится он в минуту, никак не уложится. Но не следует отменять герцогское слово по такому ничтожному поводу, на ходу долечится, а в следующий раз будет умнее.