– Подойди, – улыбнулась монахиня, протянув руку к девушке. Эйден хрипло рассмеялся.

– Она незрячая. Для неё вы просто говорящее серое пятно, – хмыкнул он. Сестра Морисабела кивнула и, поджав губы, обошла его по дуге, после чего приблизилась к коню и прикоснулась к руке Рамины.

– Тебе нужна помощь? – спросила она. Рамина отрицательно помотала головой, заставив монахиню нахмуриться.

– Я нашел её в землях барона Одита, – вздохнул Эйден, поняв, что говорить придется ему.

– Мы слышали скорбную весть, – кивнула монахиня.

– Скорбную? Впрочем, неважно. Девица одна и дня не протянет. Либо её затопчут, не заметив в пыли дороги, либо снова продадут в рабство.

– Мы позаботимся о ней, – сестра Морисабела повернулась к воротам и крикнула. – Эдвард. Помоги ей.

Пока ворчливый привратник помогал Рамине спуститься на землю, монахиня внимательно смотрела на Эйдена. На её кукольном личике серьезность смотрелась комично и это непроизвольно вызывало улыбку.

– В доме Фатума приют найдет всякий, – тихо сказала она. Эйден снова криво улыбнулся и откинул капюшон. Сестра Морисабела побледнела, однако упрямо сжала губы и склонила голову. – Вы можете отдохнуть и поесть, если желаете.

– Не желаю, – перебил её Эйден. Он посмотрел на Рамину, которую уводил Эдвард и вздохнул. – Присмотрите за ней.

– Не волнуйтесь. Дом Фатума никому не отказывал в помощи. Даже слугам Тоса и тем, кого они сопровождают, – вежливо ответила монахиня, однако холодок в её голосе Эйден заметил.

Отдалившись от монастыря на достаточное расстояние, Эйден нашел укромное местечко вдали от дороги, рядом с живописной березовой рощей. Осень отцветала и теплые оттенки понемногу исчезали, уступая место серым и черным краскам. В воздухе пахло прелыми листьями, сыростью и дождем. Под одним низеньким деревцем росли грибы и Эйден не стал отказываться от неожиданного подарка.

Грибы он почистил и вымыл в небольшом ручейке, как и вялый лук с картофелем. Покидав все в котелок, Эйден развел костер и уселся рядом. В землях барона Болдана можно было не прятаться, но осторожность еще никому не мешала. Вспомнив, как он наследил в замке барона Одита, Эйден поморщился. Затем достал из мешка две полоски сушеного мяса и бросил их в начавший кипеть котелок. Надо поскорее забыть об этом контракте и сосредоточиться на поисках циркачей.

Подкрепившись, Эйден достал флягу с водой и смочил горло. После сытного ужина привычно потянуло на размышления.

Не такой представлялась жизнь за пределами Лабрана. Кадир мечтал о том, чтобы они вместе странствовали, вместе выполняли контракты, вместе сражались, прикрывая друг другу спину. О них бы сочинили легенды и сказания, а в трактирах, долгими зимними вечерами частенько бы рассказывали о паре Белых масок.

Реальность оказалась другой и боль прошлого иногда напоминала о себе, пусть и прошло не так уж и много времени. Но хотя бы от хвоста в лице слепой гастанки удалось избавиться. Эйден вздохнул, представив лица наставников, узнавших об этом. Но резня в замке скоро забудется, императорские ловчие для виду прочешут пару деревенек неподалеку и вернутся к привычной поимке душегубов и разбойников, поняв, что барона убил Белая маска, а с Белой маской никто из них дел иметь не захочет. Возможно и лорда Леверина навестят…

Однако от сытых размышлений Эйдена отвлек еле заметный шум. Вдали негромко хрустнула ветка, а через несколько мгновений еще одна. Кто-то, стараясь не привлекать много внимания, крался в его сторону. И это определенно был не зверь. Эйден быстро научился отличать лесные звуки от звуков, издаваемых человеком.

Вытащив стилет, он быстро оценил обстановку. Деревья редкие, но на многих еще есть листва. Нужно спрятаться и подождать, когда крадущийся доберется до костра, а затем уже принять решение. И кто знает, может это будет заблудившийся селянин, выбравшийся в рощицу, чтобы набрать грибов, или императорский ловчий, решивший углубиться в другие земли и поискать убийцу барона Одита там.

На дерево удалось взобраться быстро, сказалась выучка и сотни упражнений под присмотром Ясана Меледи. Эйден спрятался в пожелтевших листьях и замер, стараясь успокоить сердце, чтобы ни один звук не выдал его убежища. Ладонь слегка покусывал холодом стилет, еле ощутимо и приятно, придавая уверенности.

Кусты рядом с костром зашуршали, снова послышался треск сухих веток. Крадущийся определенно не был ловчим императора. Те столько шума не производят. Однако расслабляться Эйден не стал. Он перенес вес на правую ногу, готовясь в нужный момент спрыгнуть и застать незваного гостя врасплох. Однако, увидев, кто выползает из кустов, Эйден покачал головой и мысленно пробормотал ругательство.

Крадущимся оказался не ловчий и не заблудившийся селянин, а Рамина. Слепая гастанка, ощупывая землю руками, медленно выползла из кустов и потянула носом. Когда рядом встревоженно заржал конь, на её лице мелькнула слабая улыбка. Вздохнув, Эйден убрал стилет в ножны и незаметно спрыгнул с дерева так, что даже осторожный лис не заметил бы. Он неслышно подошел к Рамине со спины и задумчиво поджал губы.

– Я думаю, свернуть тебе шею или сначала спросить, что ты тут делаешь? – недовольно проворчал он, заставив девушку вздрогнуть и откатиться в сторону. – Хотя, тебе вполне по силам закатиться в костер и избавить меня от лишних хлопот.

– Простите, господин, – виновато ответила она, поднимаясь с колен и отряхивая серое платье послушницы Фатума. Эйден почесал подбородок и снова вздохнул.

– Как ты меня нашла? – спросил он.

– Слепец тоже видит, господин. Не так, как зрячий, но видит.

– И разговаривает загадками, – хмыкнул Эйден и, подойдя к костру, уселся на мягкую траву. Рамина уловила движение и повернула голову в его сторону. Однако подойти не рискнула, чувствуя раздражение в голосе.

– От вас пахнет кровью, – тихо ответила она.

– «Человек, лишенный одного из чувств, усиливает оставшиеся», – процитировал мессира Владыки Эйден. – Зачем ты покинула монастырь?

– Мое место рядом с вами, господин, – Рамина гордо задрала подбородок, однако в голосе послышалась дрожь.

– Путь Белой маски – одиночество.

– Я буду бледной тенью.

– Ну а я могу отвезти тебя обратно и сказать, чтобы добрые монахини посадили тебя под замок, – перебил её Эйден.

– Тогда я снова сбегу.

– Проще тебе горло перерезать, – вздохнул он и покачал головой.

– Только в этом случае вы меня остановите, – тихо ответила девушка и, чуть подумав, добавила. – Господин.

Эйден не ответил. Он выкатил из рдеющих углей три черных шарика и подтолкнул два из них к Рамине. Девушка потянула носом и осторожно подползла к костру, после чего, дуя себе на пальцы, с жадностью расправилась с печеным картофелем. Глядя на нее, перемазанную в золе, Эйден невольно улыбнулся.

– Ладно, – буркнул он. – Будешь бледной тенью. В одном дне пути отсюда есть деревня.