характерное для матерей наркозависимых снижение способности к эмпатическому взаимодействию как с собственным ребенком, так и с другими членами семьи. Установление факта наркотизации опредмечивает непризнаваемое матерью ранее семейное неблагополучие. Как правило, проблемы, существующие в семье, полностью связываются ею с наличием больного наркоманией, которого она и начиниет лечить, по-прежнему игнорируя только усугубляющуюся под влиянием болезни патологическую семейную динамику.

3. Выраженная склонность матерей демонстрировать социально приемлемый «фасад». Данная тенденция проявляется в том, что матери наркозависимых стараются приукрасить реально существующую семейную ситуацию, скрывая собственные переживания и декларируя моральную гипертребовательность. В то же время в семье отмечается крайняя непоследовательность в установлении морально-нравственных норм взаимодействия наркозависимого с окружающими, в том числе родственниками и близкими. Существование «двойных стандартов» взаимоотошений, проявляющихся в оправдывании и постоянном «покрывании» матерью аморальных поступков наркозависимого, в значительной степени нарушает процесс ресоциализации больного. Искажение картины реально существующих в семье отношений, связанное со стремлением избежать порицания окружающих, препятствует получению адекватной помощи родственниками больного. Мать наркозависимого находится в состоянии глубокого внутриличностного конфликта. С одной стороны, она чувствует себя обязанной следовать общепринятым нравственным нормам и ценностям, обычно являясь законопослушным, социализированным членом общества, а с другой стороны, как любящая мать, она остро ощущает потребность защищать интересы больного наркоманией ребенка. В этой ситуации она становится особенно уязвимой и чувствительной к общественному осуждению. Исследуя детали взаимоотношений в семье наркозависимого, специалистам особенно важно отслеживать и контролировать собственные реакции, касающиеся моральных оценок происходящего, позволяя тем самым матери экстероризировать психологический конфликт.

4. Нарушение способности прямого, открытого взаимодействия матери с другими членами семьи. Эта тенденция проявляется в том, что для передачи своей позиции матерью используется посредник, член семьи, который доносит ее мнение до адресата. Часто в такой роли выступает сиблинг, через которого родители пытаются воздействовать на наркозависимого. Такая тенденция приводит к формированию следующих нарушений семейного взаимодействия: искажение передаваемой информации, вовлечение в конфликтное взаимодействие всех членов семьи, нарушение границ семейных подсистем. Она также препятствует конструктивному разрешению проблемных ситуаций в семье и способствует «хронизации» конфликта.

5. Сужение поля социальной активности матерей наркозависимых. Нарушение социальных связей затрагивает различные уровни межличностных отношений, включая как потерю дружеских связей семьи и сокращение привычного круга общения, так и обеднение культурной жизни в целом. Эти изменения семейных отношений они во многом связывают с наркотизацией ребенка. Часто встречаются выражения типа: «какой там театр, когда я каждую минуту думаю, как бы с ним чего не случилось», «ни на что больше не хватает времени», «только и делаю, что лечу его». Следует обратить внимание, что внешне оправданное сокращение социальных связей является крайне деструктивным для членов семьи наркозависимого, поскольку лишает их возможности снять накопившееся напряжение и получить социальную поддержку. Важную роль в формировании такой ситуации играет стигматизация обществом наркозависимых и их близких. Матери пациентов с героиновой наркоманией говорят об отвержении и полном прекращении контактов даже со стороны самых близких друзей, незамедлительно следующем за известием о болезни ребенка. Социальная изоляция, в которой оказывается как сам наркозависимый, так и его близкие, значительно снижает социально-психологическую адаптацию, препятствуя процессу выздоровления.

При выявлении в ходе клинико-психологического исследования у обследуемой матери описанных выше тенденций семейного взаимодействия специалист должен провести дополнительную диагностику с использованием экспериментально-психологических методов.

Экспериментально-психологическое исследование в ряде случаев существенно помогает раскрыть специфику семейных отношений, уточнить выраженность описанных выше тенденций семейной дисфункциональности, характерной для семьи наркозависимого.

Особый интерес в связи с этим представляет «Шкала семейного окружения» – ШСО (Family environmental scale), адаптированая С. Ю. Куприяновым (1985).

«Шкала семейного окружения» является психодиагностическим инструментом, позволяющим четко определить зоны наибольшего семейного неблагополучия.

Использование данной методики дает возможность при обсуждении результатов с обследуемой матерью выйти на совместный анализ и коррекцию внутрисемейных норм и правил взаимодействия.

Анализ тенденций, характерных для функционирования семьи больного героиновой наркоманией, показывает, что личностные особенности матери такого больного во многом определяют нарушения и в их семейной сфере.

Такие личностные характеристики матери, как повышенная тревожность, склонность к созданию симбиотических отношений, трудности в установлении доверительных контактов и др., участвуют в формировании негативной семейной динамики, являющейся фактором риска возникновения и поддержания наркотической зависимости. В свою очередь, появление зависимого от психоактивных веществ члена семьи неизбежно патологизирует семейные взаимоотношения, потенциирует личностную дисфункциональность матери.

Групповая динамика семьи наркозависимого патологизирована симбиотическими отношениями. Она определяется не характером реальных семейных отношений, а формируется под влиянием личностной дисфункциональности матери.

Симбиотичность позволяет матери сохранять стабильные, устойчивые отношения с наркозависимым, не корректируя их в зависимости от реального поведения больного. В связи с этим возникающие конфликты не только не угрожают симбиотической связи, но лишь усиливают ее. Это делает невозможным развитие семейных отношений, а также препятствует формированию норм и правил семейного взаимодействия, отвечающих личностным интересам каждого из членов семьи. Семейная динамика часто подчинена личностному сценарию матери, в котором всем окружающим отведена роль всегда зависимых, несамостоятельных, требующих помощи и ухода «детей».

Определяющая роль особенностей личности в формировании семейного взаимодействия у матерей пациентов с героиновой наркоманией свидетельствует о необходимости целостного подхода и разносторонности усилий при проведении психокоррекционных мероприятий, направленных на восстановление семейных отношений.

Нарушение психотерапевтом существующего гомеостаза семейных взаимоотношений, без учета взаимообусловленности семейного и личностного функционирования матерей наркозависимых, может существенно ухудшить их психическое состояние.

Восстановление нарушенных семейных отношений может осуществляться только в ходе комплексного, разностороннего психологического воздействия, направленного в первую очередь на гармонизацию психического состояния и личностного функционирования матерей наркозависимых. Вне коррекции личностной дисфункции матери семейная психотерапия оказывается не только недостаточной, но и усугубляющей существующие дисгармонии.

Важно обратить внимание на то, что психологические характеристики матерей, которые обусловливают выбор представленных мишеней, зачастую отражают приспособительную реакцию личности матери на ситуацию, связанную с наркотизацией ребенка, и имеют защитный характер. Первоначально выступая в качестве стабилизаторов психического состояния матери, в дальнейшем такие защитные реакции могут заострять ее «преморбидные» особенности и формировать тем самым личностную дисфункциональность.

Перечисленные особенности личностного и семейного функционирования матерей наркозависимых, существенно нарушающие их социально-психологическую адаптацию, следует рассматривать в качестве «мишеней психокоррекции».

В процессе психокоррекции необходимо каждый раз точно оценивать, «конструктивны» или «деструктивны» в настоящий момент те или иные проявления семейной динамики и личностной активности матери. Как уже отмечалось, в определенный момент нарастание «симбиотичности» и усиление доминирующей и контролирующей позиции матери могут рассматриваться как естественный и даже культурально заданный психологический ответ «здоровой части личности» матери на выраженную беспомощность ее сына или дочери, возникающую в связи с их наркотизацией. Столь же вероятно усиление «симбиотичности» матери в качестве ответа на тщетность попыток устранения недуга своего ребенка. Эти феномены могут отражать сугубо «конструктивные» личностные тенденции, однако, предоставленные сами себе, они часто трансформируются в патологические феномены, создавая порочные спирали личностной и семейной дисфункциональности.

Описанная диалектика предопределяет максиму: усилия психолога или психотерапевта