‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Где флешка? — тихим, спокойным голосом произнес он.

— Я… — Лора запнулась — язык прилип к гортани, в горле пересохло, от боли глаза стремительно наполнились слезами. — Её здесь нет, — наконец проговорила она, проглотив горький комок. Сердце колотилось, как заполошное, страх пополам с обречённостью затопил сознание, и только одна мысль билась в голове: «Сейчас меня убьют». Наверное, так было правильно — то, что Криса сейчас здесь нет. То, что он успеет передать информацию и сможет выпутаться, сохранить жизнь и свободу. А она останется лежать здесь, в грязной квартире захолустного района.

— Лучше тебе сказать правду. — Державший её мужчина свободной рукой приподнял за подбородок, и Лора невольно отшатнулась, дёрнула головой. Его лицо было совершенно обычным, не так представляют себе жестоких убийц: никаких жутких шрамов, хищной ухмылки, злобного прищура. Но стоило заглянуть в глаза, и липкий пот заструился по спине: глаза, смотревшие на неё, были ледяными и совершенно пустыми — ни одной эмоции. Словно ему было совершенно всё равно, что она скажет и что сделает.

— Её здесь нет, — повторила Лора, надеясь, что говорит спокойно. Хотелось кричать, страх накатывал волнами, выкачивая кислород из лёгких. Но Лора всегда была реалистом: что она может сделать, одна против трёх мужчин, которые со стопроцентной вероятностью ещё и вооружены. Даже на её крики не придёт никто — здесь всем плевать, что творится за стеной.

— Где Лаберт? — так же ровно, равнодушно спросил мужчина. От этого спокойствия становилось ещё хуже — Лоре показалось даже, что в его голосе звучат усталость и скука. Словно его только что оторвали от завтрака, и ему не терпится к нему вернуться.

— Да что ты с ней тянешь, Майк? Выбей инфу и вали, — недовольно проговорил тот, кто только что отбросил в сторону пустую сумку Криса.

Майк обернулся и холодно произнёс:

— Ты хочешь показать мне, как надо работать? Может, дашь пару советов?

Всего пара вопросов, произнесённых обычным, будничным тоном, но от него кожа Лоры покрылась мурашками. Кажется, возмущавшегося тоже проняло: он отвёл глаза и неразборчиво пробормотал что-то вроде извинения.

— Я бы хотел тебя успокоить, — снова заговорил Майк, поворачиваясь к Лоре, — что всё будет хорошо, когда вы вернёте флешку. Но ты знаешь, что это не так, я знаю, что это не так, к чему оттягивать неизбежное? Просто скажи мне, куда ушёл Лаберт, и я обещаю, что ты не будешь мучиться.

— Он ушёл в аптеку, — тихо произнесла Лора, не обращая внимания на слёзы, заструившиеся по щекам. Она была бы рада смотреть куда угодно, только не на него, но глаза притягивали, гипнотизировали, словно пытались вытянуть всю правду, выворачивая душу наизнанку. — За таблетками для меня.

— Давно?

— Десять минут назад. Но я не знаю, когда вернётся — эти антибиотики есть не в каждой аптеке.

— Значит, мы подождём его. Только не здесь. — Майк наконец отпустил её и отступил на шаг. — Поднимайся. Прокатимся.

— Зачем? — сорвалось прежде чем Лора успела подумать. — Зачем вам я?

— Решила поиграть в мученицу? — Тонкие губы Майка растянулись в понимающей улыбке. — Как думаешь, после того, как Лаберт найдёт твой труп, он захочет отдавать нам флешку? Вот и я думаю, что нет. Поэтому сейчас мы поедем в одно удивительное место. Правда, комфорта не обещаю.

— Как вы нас нашли? — Лора не ждала, что он ответит, и Майк действительно промолчал, внимательно наблюдая за тем, как она осторожно поднимается, придерживая больную руку другой, и ищет обувь.

— Провизор в аптеке оказался сознательным гражданином, — охотно пояснил предлагавший её убить. — Рецепт, выписанный Элеонорой Смит, которую разыскивает вся страна, здорово нам помог. Заставили вы нас побегать, но это было даже интересно.

— Стив, ты заткнёшься когда-нибудь?! — не выдержал третий, до этого молчавший мужчина. — Может, ты ей ещё карту нарисуешь? А ты что уставилась? Тебе сказали — собирайся и пошла!

Она даже не пыталась сопротивляться: зачем? Как далеко можно убежать от крепких, полных сил мужчин, когда собственных сил хватает лишь на то, чтобы с трудом передвигать ноги? Покорно села в машину, уставилась прямо перед собой, не обращая внимания на дорогу, по которой они ехали. Всего две недели назад жизнь была простой и ясной. Подумать только, а она считала развод самым тяжёлым испытанием и боялась Доминика! Сейчас образ бывшего мужа вызывал желание истерично расхохотаться, давясь слезами. Две недели назад она мечтала о том, как станет свободной, и даже этой чёртовой свободой не успела сполна насладиться! А теперь всё закончилось: и мечты, и надежды, и планы. Даже страх отступил в сторону перед обидой на жизнь — почему это всё случилось именно с ней?

Зажатая на заднем сиденье между Майком и Стивом, Лора бессмысленно смотрела вперёд, даже не вслушиваясь в разговор, который вели между собой мужчины. Что толку от информации о том, что они будут делать потом, когда избавятся от них с Крисом? Что толку вообще от всего, если её жизнь вот-вот оборвётся? Интересно, они выстрелят в голову или в сердце? Лучше в голову, только в висок — Лоре приходилось видеть пули, застрявшие в голове, и последствия их извлечения, когда человек оставался жив, но полностью терял себя. Определённо, она попросит их стрелять в голову. Только бы увидеть Криса напоследок. Только один раз его увидеть и попросить прощения за всё, что с ними произошло.

В одиннадцать утра Вашингтон походил на растревоженный муравейник: спешили по делам мелкие политики и клерки, проносились кортежи из чёрных бронированных автомобилей, и вездесущие туристы восхищались Капитолием. Колумбия-Хайтс, напротив, казался заброшенным кварталом из другой планеты: работяги, живущие здесь, давно разбрелись по заводам, а те, кто наполнял улицы ночью, сейчас отсыпались. Крис попросил таксиста остановиться за два квартала и теперь осматривал видневшиеся впереди одинаковые прямоугольные коробки из серого бетона и красного кирпича. Солнце тонуло в мутных стёклах, под ногами шуршали пакеты из фаст-фуда и дребезжали пивные банки. Группа подростков, собравшись у аптеки, громко смеялась, передавая друг другу косяк. Обычные убогие трущобы, которых не встретишь на ярких туристических проспектах и о которых почти не догадываются те, кто приезжает в столицу полюбоваться статуей Линкольна.