Но Йона понимал и дочь. В последние два года она жила жизнью, о которой раньше могла только мечтать.

И Юрек не казался ей реальной угрозой.

Он не погиб, как они думали, покидая убежище в Наттавааре, и все-таки с ней ничего не случилось.

Люми жила, как любая другая свободная девушка.

Йона еще раз проверил отдаленный хутор с автобусом, после чего задвинул окошко и поставил бинокль.

Он решил выпить кофе. Прошел мимо занавески, мимо лестницы, ведущей вниз, открыл дверь и моргнул от яркого света.

Люми стояла у разделочного стола, прижимая к уху его телефон. Она покраснела и упрямо посмотрела ему в глаза. Йона шагнул к дочери, вырвал из рук телефон и нажал “отбой”.

– Мне надо поговорить с моим парнем. Ты не…

Йона швырнул телефон на пол и растоптал его.

– Ты что, с ума сошел? – закричала Люми. – Что с тобой? Ты все время строишь из себя крутого, но на самом деле просто боишься, как старичок, который забился в бункер с горой оружия и консервов, чтобы пережить войну, которой нет.

– Прости, что втянул тебя в это, но у меня не было выбора, – со спокойной серьезностью сказал Йона и вылил в кружку остатки кофе из кофеварки.

– По-твоему, что бы я ни сделала – все опасно. – Люми закрыла лицо руками и покачала головой.

– Я просто боюсь за тебя.

Люми длинно, прерывисто вздохнула.

– Я не хотела кричать, но разозлилась… Потому что – ну так нельзя, так же можно клаустрофобию нажить, – тихо сказала она и села за стол.

– У нас нет выбора. – Йона отпил из кружки горького кофе.

– Я не рассказывала тебе про Лорана, – продолжила Люми уже спокойнее. – У нас с ним отношения, и он очень много для меня значит.

– Тоже художник?

– Видео-арт.

– Как Билл Виола?

– Браво, папа, – вполголоса сказала Люми. – Как Виола, только современнее.

Йона подошел к раковине и вымыл чашку.

– Не делай так больше, – попросил он.

– Мне плохо от мысли, как он сейчас волнуется. Что ему думать, если я просто взяла и исчезла?

Волосы Люми выбились из хвоста, кончик носа покраснел.

– Если ты позвонишь Лорану, Вальтер убьет его, а перед этим заставит сказать, с какого номера ты звонила.

– Ты сошел с ума. – Люми проглотила комок.

Йона ничего не ответил. Он вернулся на наблюдательный пункт, взял бинокль, открыл окошко зоны номер один и снова приступил к наблюдению.

Вскоре совсем стемнело, и чтобы держать под контролем широко раскинувшиеся вокруг дома-убежища поля, бинокль пришлось сменить на прибор ночного видения.

Йона наблюдал за заколоченным жилым домом и утонувшей в сорняках садовой мебелью.

Услышав, что вошла Люми, он коротко оглянулся. Люми остановилась у занавески и положила руку на составленные один на другой стулья.

Йона снова взялся за бинокль и проверил узкую дорогу со шлагбаумом, тянувшуюся до самого шоссе.

– С тобой все в порядке? Папа, ты точно хорошо себя чувствуешь? – Люми вытерла слезы. – Ты несколько лет просидел в тюрьме… сказал, что помогал другу, но, по-моему, все дело в Юреке.

– Нет. – Теперь Йона осматривал зону номер два, ближний сектор.

Сначала рассмотрел темные кусты у канавы, потом перевел бинокль на отдаленную теплицу.

– Ты сам не свой делаешься, стоит только тебе о нем подумать. Я знаю, что случилось с Самюэлем Менделем, знаю, как это на тебя повлияло, знаю, что ты решил, что должен пожертвовать нами, чтобы…

– Тсс-с, – напряженно перебил Йона.

На краешке линзы мелькнула бледная радуга светового блика. Йона выглянул без бинокля и успел заметить, как в чьей-то большой ладони гаснет экран мобильного телефона.

– Буди Ринуса, у нас гости, – тихо распорядился он. В темноте угадывались две фигуры.

Люми торопливо прошагала к занавеске, на ходу вытаскивая пистолет.

На светлом фоне Йона видел округлость – голову того мужчины, что повыше. Фигура двигалась по направлению к сараю, а потом за чем-то скрылась.

Вернулись Люми и Ринус.

– Теперь их не видно, но они уже близко, – предупредил Йона.

– Сколько их? – спросил Ринус.

– Двое.

Люми быстро достала из деревянного ларя автомат, вставила полный магазин и положила оружие на стол, достала еще один автомат, вставила магазин и положила автомат рядом с первым.

– Вряд ли это Юрек. – Йона взглянул Ринусу в глаза.

Люми пошла к монитору, на ходу проверяя сумку, с которой бежала: паспорт, наличные, вода, сигнальные ракеты и пистолет.

Йона снова взялся за бинокль, быстро оглядел весь сектор и перешел к следующей зоне.

Слабый свет монитора падал на встревоженное лицо Люми. Девушка сосредоточилась на внешних камерах, которые фиксировали происходящее на участке вокруг сарая и гаража.

Света не хватало, и картинка была серой и какой-то пятнистой.

Незваные гости вдруг вынырнули из темноты.

Сопровождаемые собственными бледными контурами, они прошли вдоль длинной стены сарая и перешагнули что-то, лежащее на земле.

– Я их вижу, – сказала Люми.

Ринус рядом с ней уже застегивал бронежилет.

Из-за диодов, которые преобразовывали инфракрасное тепловое излучение в картинку, казалось, будто оба нарушителя пробираются сквозь снежную бурю: светлая пыль отслаивалась от них и уплывала в воздух.

Незваные гости остановились перед гаражными воротами.

Ветер приоткрыл незакрепленную дверь, и Люми благодаря установленным в гараже камерам разглядела одного из них.

Йона проверял зоны одну за другой. Следом за первыми гостями мог явиться кто-нибудь еще.

Ринус взял со стола автомат.

Понять, что двое нарушителей делают возле гаража, было невозможно.

На мониторе Люми видела, как один из них придержал дверь и впустил второго.

– Они заходят, – тихо доложила она.

Йона и Ринус встали рядом с ней, не спуская глаз с экрана.

Оба нарушителя повернулись, и монитор залило белым – это один из них поднял фотоаппарат и сделал снимок.

Ринус привел в действие бронированную дверь.

Она молниеносно закрылась за спиной у нарушителей, и эхо механического звука гулко прокатилось между стен.

Нарушители заорали. Спотыкаясь, они бросились назад и принялись в панике дергать бронированную дверь.