– Ты сумасшедшая.

– А никто не обещал, что будет легко, – вернула Людка его коронную фразу.

– Ты сумасшедшая мама. Я завидую нашим детям.

– Ну хоть у кого-то должны быть в детстве праздники? Так, не прижимайся, я заныкала у детей пару «Белочек» нам к чаю. Сейчас подавишь.

Домой зашла Нила.

– Ушли? Ну слава богу. А мать моя где?

– Ой! – Людка со смехом прикрыла рот рукой. – Я забыла бабу Женю освободить. Она к Люське-морячке пошла. Пятый час там сидит. Надо идти спасать…

Нила сгрузила на сундук свою репаную сумку из искусственной кожи, пожала плечами: – Зачем ходить? – перегнулась через перила и завопила:

– Мама-а-а! Мада-аам Косько! Евгени-иия Иваноо-овна! Похатница вы наша! Домоой! Вечерять!

Через секунду в центре двора возникла с дымящейся беломориной Женя:

– Налейте мне срочно! У меня полная голова! Лучше бы я к Иде пошла. Она бы хоть давление померяла. А эта твоя пришмаленная подруга ни на секунду не умолкает. Попросила корни ей покрасить. Еще бы чуть-чуть, и я б ей рот пергидролем намазала! Интересно, она во сне тоже щебечет? Теперь понятно, чего ее муж в рейсе одиннадцать месяцев в году! Все! Сто грамм, программа «Время» и полная тишина! А что у меня со стеной в комнате?!

На розовых обоях с облетающей позолотой красовалась гигантская индийская мандала из серых отпечатков кед, сандаликов и тапочек с тридцатого по тридцать шестой размер.

– Мам, ты забыла, – Нила взяла ее под локоток и развернула к столу в гостиной, – это уже не твоя стена, а детская. Так что рюмка чаю и программа «Время».

Уже через месяц после дня рождения Юли Тося Верба засобирался на следующий кубок Балтики. После прошлогоднего триумфа добыть разрешения, автокран и командировочные было намного проще. И как всегда – отпуск за свой счет.

В четырнадцатых всесоюзных соревнованиях на кубок издания «Катера и яхты» приняло участие всего 95 крейсерских яхт. Помимо олимпийцев, питерских и местных прибалтийских гонщиков, прибыли экипажи от Москвы и Тольятти до Владивостока. Победа Одессы вдохновила остальные яхт-клубы.

В этом году на борзых одесситов сразу смотрели с опаской. Но весь опыт местных спортсменов снова не помог. Маленький рыжий квадратный капитан с жизнерадостной улыбкой снова выиграл на своей старенькой «шестерке». Не только среди тридцати четырех яхт своего класса, но и Гран-при. Впервые главный приз покинул Прибалтику.

В отличие от прошлого года, всесоюзный журнал «Катера и яхты» в этом сезоне вместо одной строчки с результатом снизошел до большого интервью с победителем.

«…Яхта «Алмаз» второй раз участвует в Кубке Балтики. В прошлом году она также была победительницей в своей группе. Команда «Алмаза» – преподаватели и курсанты Одесского высшего инженерно-морского училища имени Ленинского комсомола. В училище парус в почете, его считают здесь прикладным видом спорта. Есть и свой флот – четыре крейсерские и несколько гоночных яхт, которые участвуют во многих соревнованиях, начиная от городских и кончая всесоюзными. На каждой крейсерской яхте по нескольку сменных экипажей. Курсанты очень охотно идут на яхты. Капитану Анатолию Вербе пришлось устраивать конкурсный отбор, чтобы не обидеть желающих. И хотя в этом году команду составили курсанты 4-го курса судоводительского факультета с высокими профессиональными штурманскими навыками, они не выпускали секстанов из рук. Специфика яхты давала определенную практику: одно дело вести прокладку в штурманской рубке лайнера и совсем другое – брать пеленги и «сажать» солнце на горизонт с борта яхты.

На вопрос, в чем заключается секрет двукратного успеха экипажа старой «шестерки», капитан Верба ответил:

– Могу со всей ответственностью заявить, что мы выигрываем по крупицам, стараемся не упускать любую возможность, чтобы выиграть хотя бы одну минуту! А начинаем с материальной части. Если посмотреть на днище яхты, оно не отличается по гладкости от днища пластмассового гоночного швертбота. Даже такелаж для уменьшения сопротивления мы обтянули хлорвиниловой трубкой. Во время гонки у нас запрещены разговоры в кокпите и вопросы к рулевому. Рулевой, кстати, ведет яхту на вахте до тех пор, пока у него она «идет». Если нас соперник начинает доставать, мы меняем рулевого, так как считаем, что он уже не может обеспечить необходимую скорость. Во время гонки в свежий ветер экипаж практически не спит, а работает с парусами либо откренивает судно. На руль в этом случае сажаем самого опытного. На фордевинде, наоборот, – на руле сидит яхтсмен, способный удержать яхту на курсе, а вот с парусами работают наиболее опытные члены экипажа».

Конкурс на «Алмаз» действительно был. Толик брал всех. Без разбора. Через пару недель оставались только самые сумасшедшие и упорные. Такие же, как он. Их он торжественно называл «пацанами». До пацана надо было дорасти. Один из его учеников после первой недели муштры и работы по двенадцать часов спросил у жены капитана: – А я что, не пацан?

– А ты, Шура, пока повидло из тюбика. Терпи, – улыбнулась главная кормилица экипажа, выполаскивая в штольне жирные миски после курсантского обеда.

После «пацанов» особо заслуженные, те самые рулевые, становились «дядьками». Это уже почти на равных. Высшая степень уважения. Дальше были только «деды» – местные аксакалы.

И в этот раз Толик запретит делать гравировку.

– Вы правила помните? Кто выиграет три года подряд – заберет себе кубок навсегда.

– И что?

– Еще никому не удавалось выиграть два года подряд. До нас. Готовьтесь к следующему году, – рявкнет он по возращении в Одессу. – Время уже пошло.

Перед отлетом в Таллин Тося с экипажем снова перевезут Ксению Ивановну на дачу. Вместе с Людой и детьми.

– У-у-у! Опять дача! Ненавижу! – шипела Юля. – Мало того что никого нет, даже малых, так еще и ни одной книжки! – Два сборника страшных русских сказок под редакцией Афанасьева она трижды перечитала в прошлом году вместе со «Справочником садовода» и сборником рецептов для скороварки. – Мам, почему там нет книг? Даже взрослых?

– Я не знаю, – устало выдохнула Люда. – Там есть, но на английском. Дяди Сашины. Может, их начнешь читать?

– Мама! Она не хочет играть со мной в бумажные куколки! – кричала Леся, которой подарили набор с вырезанными парами в национальных костюмах. Пятнадцать республик-сестер в версии МЖ. Это тридцать персонажей. И все они ежедневно влюблялись, женились, изменяли, дрались, стоили козни и уходили страдать в новый абрикосовый лес рук. Количества комбинаций и смешанных браков было феерическим. Пары подбирались по цветовому соответствию костюмов. Игра ненадолго примирила сестер. А Люда продолжала спать с топором у кровати, тем более что неделю назад услышала вечером скрип досок и лай привязанной на цепи Альмы.

В вечерних сумерках на заборе, перекинув ногу, показалась фигура в спортивном костюме.