Кино и вся суета, которая в связи с ним возникла, оказались для него спасением. Залесский ожил. Ему доставляло удовольствие выписывать чеки на расходы, связанные с перемещениями по маршрутам, утвержденным сценаристом. Он вновь был в своей среде: аэропорты, отели, рестораны, принятие решений. Многих из старого круга общения уже не было в живых, а оставшиеся состарились, но все они были рады принять участие в воссоздании картины прошедших лет, и в «Распутине» уже новое поколение артистов повторяло с прежним воодушевлением: «Дядя Боря, как давно мы тебя ждали!».

Джастин брал с собой в поездки кого-нибудь из операторской группы, к ним присоединялся Джейсон, иногда Джоанна, ну и, разумеется, Борис. В таком составе они и путешествовали. Джастин – дотошный парень – мог полдня провести в точке на местности, которая для одного из эпизодов казалась ему особенно важной, и вымотать душу у человека, который мог вспомнить историю, представляющую для сценария хоть какую-то ценность. Помимо компьютера у него с собой всегда была пачка белых карточек, пронумерованных в верхнем левом углу, и к каждому фрагменту выстраивающегося сценария он заполнял ровным аккуратным почерком очередную карточку. Джейсон удивлялся такой его привычке в компьютерный век, но Джастин объяснял это его особенностью запоминать события. Эти пронумерованные карточки складывались в его сознании в стройную последовательную картину, и он безошибочно находил нанесенные его «паркером» на белое поле, часто второпях, строчки: схваченные за хвост, молниеносно проносящиеся мысли, идеи, ссылки на другие материалы, интервью, записанные на камеру, фотографии местности, исторические справки.

Через полтора года на письменный стол Бориса Залесского легла внушительная стопка трехсотстраничного отпечатанного на лазерном принтере текста киносценария с предварительным названием «ВОСХОЖДЕНИЕ».

Борис читал всю ночь, под утро уснул и проспал до обеда. Дыня с прошутто, круассан и две чашки кофе привели его в чувство. Он выехал за ворота на третьей реинкарнации преданного «Twingo». Вместе с Жоззет они посещали Женевский автосалон каждый раз, когда появлялась новая модель этого «лучшего в мире автомобиля». Жоззет отвечала за выбор цвета, соответствовавшего тенденциям сезонной моды. Эта машина была выкрашена в темно-серый металлик.

Залесский ехал на север. Он гнал свою маленькую машину безо всякой цели, лишь бы подальше от необходимости, услышав вопрос, отвечать на него. Стараясь избегать нагруженных транспортом дорог, постепенно забирался в сельскую местность, с редкими придорожными кафе, живописными полями и виноградниками. Через два или три часа у одного из таких кафе он остановился, почувствовав, что проголодался. Съел яичницу с беконом и выпил баночку «Хайнекена». На обратном пути запутался в выстроенных за последнее время сложных развязках:

– Они тут все переставили, – чертыхался Борис, вспоминая известные ему за десятилетия, в которые он исколесил Ривьеру вдоль и поперек, понятные прежде, привычные трассы.

Подъехал к дому поздним вечером и с порога услышал рингтон своей «Нокии». В этот раз он оставил телефон в доме сознательно. Звонил Джейсон и, похоже, в десятый раз:

– Куда ты пропал? Мы уже начали волноваться.

– Мы?

– Я у мамы.

– Джекки с тобой?

– Да, она рядом.

– Передай привет.

– Можешь сам передать.

– Я тут по делам… целый день за рулем, устал. Давай вашим, нью-йоркским, утром созвонимся.

– Ладно, у тебя все в порядке?

– Да, все хорошо, просто устал. Они тут все напутали с развязками, пришлось задержаться, пока сообразил, с какой эстакады на какую повернуть.

Залесский уже собрался закончить разговор, но Джейсон успел спросить:

– Так ты прочитал?

Надо было ответить.

Борис покачал «Нокию» в руке, словно успокаивал ребенка:

– А мама тоже интересуется?

– Конечно, она ведь «персонаж» – и далеко не последний, – Джейсон привлек Джекки к себе: – «Героиня», – он поцеловал ее в щеку.

– Она слышит наш разговор?

– Теперь да, не тяни, просто скажи – прочёл?

– Да, читал всю ночь.

– И что?

Залесский набрал в грудь воздуха и выдохнул в трубку:

– Шикарно.

Джекки расхохоталась. Джейсон удивленно смотрел на мать, потихоньку начиная волноваться: ее смех длился слишком долго, и это становилось похоже на истерику.

Но она справилась, на его немой вопрос ответила лаконично:

– Фильма не будет.

Залесский пригласил в свой номер в «Плаза Атене» Джейсона, Мишеля и Джастина Белла.

Он объяснил им свою позицию в отношении того, во что вылилась идея создания картины.

– Это – шикарный сценарий для Голливуда. Сплошной «экшен», просто блокбастер с супергероем в центре. И я не осуждаю вас и совершенно не пытаюсь лукавить, давая такую оценку. Просто в первоначальном виде все выглядело иначе. Но ты, Джастин, на своих белых листочках увел тему, на которую я рассчитывал, в другую сторону от акцентов той реальности, в которой я и мои товарищи прожили четыре с лишним года в гетто и лагерях. Для массового зрителя будет создан фильм, который можно смотреть с ведром попкорна на коленях. Кто-то, конечно, примет происходящее на экране близко к сердцу и даже всплакнет. Но я хотел, чтобы это кино обошлось без политкорректности, чтобы там был ужас, реальный ужас, который пережила моя семья, со всеми подробностями, без розового и голубого.

Джейсон поднял вверх руки, будто собираясь что-то произнести, но лишь пошевелил ими, так и не решившись начать говорить.

Заговорил Джастин:

– Мистер Залесский, я полагал, что вы на протяжении всего этого времени не вдавались в подробности сюжета, будучи в достаточной степени удовлетворенным общей задачей, стоявшей перед нами: создать фильм, который привлечет наибольшее количество зрителей, привлечет их внимание к истории, частью которой должна была стать и трагедия, постигшая вас во время войны. Но большая половина вашей жизни приходится на послевоенный период, и эта, вторая, часть не менее важна для всех нас, как символ триумфа человека над непреодолимыми, чудовищными обстоятельствами, из которых он сумел выйти победителем.

Он остановился, повинуясь успокаивающему жесту Бориса:

– Джастин, ты очень умный и невероятно талантливый парень. Я искренне восхищаюсь тем, как ты работал все это время, и я рад, что Джейсон смог тебя к этому делу привлечь. Я прекрасно понимаю, что это не только искусство, это еще и бизнес, и Джейсон, как продюсер, первым должен приветствовать такую трактовку этого кино. Давайте будем считать, что вы блестяще справились со своей задачей, и только я один, старый брюзга, имею по поводу этого сценария отличное от вас мнение. Мы поступим так: ничего менять не будем. Бюджет картины, как указано в контракте, составляет двадцать пять миллионов долларов. Я составил приложение к контракту и выписал чек на эту сумму. Все присутствующие должны будут завтра поставить свои подписи под этими документами у моего адвоката. Но в приложении будет одно условие: в прокат фильм может выйти только после моей смерти.