Матильда подошла к одному из зеркал – круглому, в золотой рамке, – и сглотнула, уставившись на своё отражение. Бледный вид, круглый нос, очки, непослушные кудри. Ей вдруг начало казаться, что мастера могут просто выгнать её, заявив, что ничего не могут поделать с её волосами. Надо убегать. Только как? Матильда осмотрелась и наткнулась на взгляд Бенедикта, говорящий: «Снова любуешься собой?». Он отвернулся и вышел во второй зал салона, где был магазин аксессуаров и цветов.

– Ну, – вдруг мрачно сказало зеркало. – Будешь спрашивать меня, ты ли на свете всех прекраснее?

Матильда подпрыгнула от неожиданности и налетела на манекен русалки в розовом парике.

– Н-н-н-ет, – ответила она. – Конечно, нет.

Девочка хотела отвернуться от зеркала, но Алиса встала рядом. Она с улыбкой смотрела на их отражение.

– Я некрасивая, – вырвалось у Матильды.

Алиса удивлённо посмотрела на неё.

– Да ты что? Это я некрасивая. Впрочем, это даже хорошо, – довольно произнесла она, осматривая свой нос, веснушки и рыжие волосы. – Каких героинь я могу играть с такой необычной внешностью!

Матильда опешила, глядя на неё. Алиса наоборот ей казалось очень красивой, а низкий голос ничуть её не портил, добавлял ей изюминку. А когда Алиса начинала говорить и шутить, она затмевала своим обаянием всех. Похожий талант был у Ларри О'Салливана.

– Ты, наверное, шутишь? Ты человек редкой красоты, – произнесла Матильда.

– Да ладно? Если так, то ещё лучше, – тут же согласилась Алиса.

Зеркало кашлянуло, привлекая их внимание.

– Между прочим, дамы, внешность у подростков с годами ещё сама может немного поменяться, – заявило оно. – Глава всеобщего колдодома «Чудесники» Питер Мерлин-младший был пухленьким в детстве, но резко похудел, когда подрос. А в некоторых странах и волшебных сообществах идеалы внешности сильно отличаются.

– О, какое милое зеркало, – сказала Алиса.

На стекле, рядом с отражениями подруг, стали появляться изображения представителей разных народов и волшебные существа.

– Ваши волосы, – сказало зеркало Матильде, увеличивая её отражение, – считаются эталоном у русалок. Гномы были бы в восторге от вашего носа. А в Латвии и Нидерландах вы бы не считались особо высокой. Кстати, в нашем салоне могут принять тортиковые санкции против тех, кто сомневается в себе.

– Милые санкции, – прокомментировала Алиса.

Вскоре к ним подошла Амэя Такахаси и попросила следовать за ней. Матильда нервничала так, как будто ей сейчас предстояло сразиться с драконом, а не сделать причёску. Но всё прошло неожиданно хорошо. Мастера не комментировали её волосы и внешность. Кудри намазали кремом, аккуратно прошлись по ним специальными расческами, совсем не причиняя боли, и уложили. Девочку немного накрасили, а очки заменили капельками зелья, улучшающими зрение на сутки. А потом друзья поняли, почему Оливер надел на себя как можно больше одежды. Когда их отвели в зал с вещами, Амэя дунула на кулак, и оттуда вылетела золотистая пыльца, которая осталась на их одежде. Одежда и обувь тут же стала превращаться в красивые наряды. Тюрбан из полотенца на голове сияющего улыбкой Оливера преобразился в цилиндр, также на эмпате оказался чёрный фрак, который очень ему шёл. На Ларри появился салатовый смокинг, на Боре – белый. Алиса оказалась облачена в платье, сшитое в виде морских волн. На Флоренс появилось сиреневое платье, словно сделанное из лепестков цветов, листочков и стеблей, очень ей подходящее. Эра-Роза стояла в черно-белом платье с блёстками и луной, символизирующем встречу ночи и дня.

Матильда на дрожащих ногах подошла к зеркалу и уставилась на незнакомую красивую девочку с большими голубыми глазами и блестящими кудрями, падающими на плечи. На ней было пышное голубое платье, напоминающее утреннее небо, а подоле блестели маленькие звёзды.

– Ого, кто это? – произнесла она, осматривая себя со всех сторон.

Алиса рассмеялась, а Флоренс и Эра-Роза заулыбались. Обе специально были так накрашены и причёсаны так, что их едва можно было узнать, и Матильда чуть не прошла мимо, приняв их за незнакомок. А когда Амэя привела к ним их спутников, мальчики застыли, глядя на них. Даже Ларри не знал, что сказать.

– Ну, э-э-э… у вас красивые платья, – смущённо пробормотал он, поправляя бабочку.

– И… цвет лица э-э-э… нормальный, – добавил Боря с красными ушами. – В смысле, такой, как надо. И волосы нормальные.

– Находятся на своём месте, – бодро добавил Оливер.

Матильда, Алиса, Флоренс и Эра-Роза переглянулись и рассмеялись. Оливер всем галантно поклонился, взмахнув цилиндром. Бенедикт стоял в углу, скрестив руки на груди и молча глядя на Матильду – он один остался в том, в чём пришёл.

– Не забудьте, что это только на несколько часов, – предупредила их улыбающаяся Амэя Такахаси. – Правило Золушки.

Зеркало им почтительно кивнуло, а потом снова задремало. Друзья переместились из салона – их путь теперь лежал в Нью-Йорк.

В Метрополитен-оперу они прибыли под самое начало концерта и прошли в фойе. Этот концерт был только для чудесников, и здесь было множество подростков – красавица бразильянка Мария-Эдуарда Сильва оставалась их кумиром.

– Подождите, давайте хотя бы сфотографируемся, – попросила Эра-Роза.

Рядом по-прежнему порхала почти невидимая летающая камера, но Эру-Розу это не устроило. Она заставила чудофон Игорь сделать пару общих снимков всей компании в фойе и десять кадров с ней одной. Ребята двинулись дальше.

– Я не иду, – вдруг сказал Бенедикт.

– Сдурел? – поинтересовался Ларри. – Мы потратили на билеты все сбережения! Топай давай.

– Я верну тебе деньги, О'Салливан. И не говори со мной в приказном тоне.

– О, извини. Топать извольте, будьте любезны, мистер.

– Идите, – сухо сказал Бенедикт и перевёл взгляд на Матильду. – И постарайтесь не устроить здесь погром. А то у меня уже создаётся впечатление, что я не твой хранитель-куратор, а я хранитель всего мира от тебя и твоих друзей.

– Хороший хранитель. И шуточки интересные, – саркастично произнесла Алиса и покачала головой. – Не груби и хватит так смотреть на неё. Пошли, Матильда.

Ребята пошли вперёд, а Бенедикт развернулся к выходу. Он бросил взгляд на музыкантов, играющих на инструментах прямо в воздухе, и опустил плечи. Матильде показалось, что Байерс очень хочет пойти на концерт, но почему он не позволял себе это сделать. Ну, что за странный человек?

Она нагнала его и дотронулась до его плеча. Байерс быстро развернулся и нахмурился, уставившись на неё.

– Что не так? – тихо спросила Матильда.

– Я там не уместен, – резко ответил он.

– Почему это?