В подобных пещерах мы ночевали. Иногда Вот запрещал разводить костер, и тогда мы мерзли всю ночь, кутаясь в протертые одежды. Однажды Олег вопреки запрету Черного Хакера собрал хворост и разжег костер. Вот пожал плечами и ушел в ночь.

Мы не успели изжарить пойманного вечером зайца, как к костру прилетели крылатые. Приземлились бесшумно, сложили за спинами кожистые крылья и расселись в кольцо вокруг огня. Их лица были похожи на морды нетопырей. Крылатые чем-то напоминали гарпий, но были крупнее и казались намного опаснее. В полном молчании они съели наш ужин, позволив нам разделить с ними трапезу, а потом улетели. Явившийся под утро Вот удивленно хмыкнул, словно не ожидал увидеть нас живыми.

Сколько мы шли – неделю или две? – не знаю, сбился со счета. Понимаю, почему Вот хотел добраться до земли туманов по океану. Мы сражались с монстрами и преодолевали препятствия, шли сквозь туман, повышая уровни и наращивая свое мастерство. Я получил максимальные параметры силы и ловкости.

Мы пришли. Добрались до пропасти Гиннунгагап. Она возникла неожиданно, туман просто оборвался в никуда, в шепчущую тишину. Из края пропасти вырастал радужный мост Биврест и терялся в бесконечности.

Вот тут же сел, свесив ноги над провалом.

– Пришли, – сказал он.

Мы молчали. Нахлынули воспоминания. Когда-то я, преследуемый кракеном, уже висел над подобной пропастью. Но она казалась лишь жалким подобием этой. Интересное ощущение – стоять на краю мира.

Ежик подобрал камень и кинул вниз. Илва стала за спиной мальчишки и положила руки ему на плечи. Звука падения камня мы не услышали. Вместо этого я четче различил слова – шепот пропасти собирался в целые фразы, и слушать их было так же тяжело, как слушать белую птицу.

«Акции «Масмолпрома» упали на два процента, что делать?»

«Сколько ему, уже десять?»

«Одиннадцать».

«Быстро время бежит».

«Время бежит».

«Бежит…»

– Игорь, стой! – Олег схватил меня за руку, не дав сделать шаг в пропасть. – Что с тобой?

– Не знаю. Ты тоже это слышишь?

– Слышу что?

– Пространство Чендлера.

– Я слышу лишь шепот, словно море шумит в раковине.

– А ты прислушайся.

«К системе питания подключили?»

«В какой он игре?»

«Зачем они это делают?»

«Зачем?»

«Зачем…»

– Словно пространство Чендлера слушает нас, запоминает, отражает наши мысли и слова. Впитывает все происходящее, будто губка воду. Оно изучает нас, – сказал я.

– Почему ты так думаешь? – спросил Олег. – Это лишь твои фантазии.

– Не совсем. Просто надо уметь слушать, – ответил я и захотелось добавить: «Как белую птицу».

– Он прав, – сказал Вот. – Но квантовое пространство старается понять не только нас – оно пытается осознать себя. Мы лишь пользуемся им, когда творим в нем свои миры. Податливое, как пластилин, оно позволяет вылепить из себя все, что пожелаешь. Стоит лишь подтолкнуть его в нужном направлении, и дальше оно структурируется и развивается само. Каждый раз, когда мы входим в сеть, мы оставляем в нем свой отпечаток, образ своего виртуала.

«Джонни получил сообщение Ламберта», – шептало квантовое пространство.

«Что ты слышал о Черном Хакере?»

«Вот и ладушки. Значит, в пять, договорились».

«Договорились».

«Договорились…»

«Программа по обратной связи действует лишь в его игре».

«Игре».

«Игре…»

– Наши образы опасны? – спросил я.

– Возможно, да, – ответил Черный Хакер. – А возможно, и нет. Это всего лишь отражения, но гротескные, как в кривых зеркалах. Когда выйдем из «Хвергельмира», наши умения, записанные для игровых виртуалов параметры и характеристики, останутся вместе с нами. Наращивать новые мы не сможем. С нами будет лишь то, что получено здесь.

– Потому ты хотел, чтобы я отправился с тобой – защищать, пока ты будешь прятаться за нашими спинами?

– Не только, – улыбнулся Вот. – Ты нужен мне, Игорь. Нужен вместе с твоим мастерством видеть сеть. Я всегда знал, верил, что с появлением квантовой сети человек начнет меняться, подстраиваясь под нее. Ты – первое тому доказательство. Человек сети. Ты видишь сеть и находишь в ней следы без всякого программного обеспечения. Как ты это делаешь?

– Не знаю. Просто так получается.

– Все у него просто выходит, – усмехнулся Вот. – Ты найдешь для нас путь к компьютеру Ежика. Пойдем.

Он поднялся, отряхивая штаны от снега и пыли.

– Кто первый ступит на мой радужный мост? – улыбнулся он. – Может, пропустим вперед даму?

Илва оскалила клыки и зарычала.

– Илва с нами не пойдет, – сказал я.

– Почему? Собираешься бросить ее тут саму?

– Я пойду, – быстро произнесла Волчица. – Может, не до конца, но отправлюсь вместе с вами в сеть.

– Ну, раз ты не хочешь быть первой, значит, вперед пойду я, – вздохнул Черный Хакер, шагнул на мост и исчез, унесенный радугой.

Илва вскрикнула.

– Всегда хотелось пробежаться по радуге, – сказал Олег. – Мечта детства, можно сказать. Идем? – подал он руку Ежику, и мальчишка крепко за нее ухватился.

Илва мягко прикоснулась к моей ладони, и мы пошли на радужный мост.

* * *

Нас окружала пустота. В ней на мгновение возникали символы, слова или картинки, чтобы тут же исчезнуть, уступив место другой информации. Все это мельтешило с такой скоростью, что глаза не успевали что-либо зафиксировать. И еще были слова. Они, как и изображения, сменяли друг друга, создавая какофонию звуков. Нас оглушило и закружило в информационном калейдоскопе. Растерянные, мы стояли, не зная, что делать дальше и куда идти.

Ежик прижимался к отцу, Илва держала меня за руку, и лишь Черный Хакер стоял, невозмутимо скрестив руки на груди.

– Применяй свое умение, следопыт, – обратился он ко мне. – Давай, ищейка, пробуй.

Я сосредоточился, пытаясь остановить безумную карусель. Сначала это получалось с трудом, но затем образы перед глазами замедлили свой бег. Появилось схематическое изображение человека, возникла надпись: «ретурнер». Побежали информационные ссылки, сменяющие одна другую, но теперь это происходило со скоростью, доступной для чтения.

«To return» (англ.) – глагол, вернуться, повторяться, давать ответ, возвращаться».

«Возвращаться» – глагол, значение: 1. Вновь приходить, перемещаться куда-либо, повторно появляться где-либо. 2. Двигаться обратно откуда-либо.

Изображение заполнилось цветом, у него появился объем. Светлые волосы, вытянутое лицо, узкие сжатые губы – прежде чем картинка распалась, я узнал в человеке себя, будто смотрел в зеркало. Затем я увидел след к компьютеру Ежика.